Александр Селихов: «Матч с «Наполи» войдет в коллекцию моих любимых игр»

Вратарь «Спартака» вернулся в состав после ряда серьезных травм и сразу стал героем нескольких матчей. В интервью пресс-службе Саша рассказал о долгом восстановлении, отраженном пенальти в Лестере, фантастических спасениях в игре с «Наполи» и многом другом.

ГОЛ ОТ «РОСТОВА»

— В какой момент ты понял, что возвращаешься в игру?

— На предыгровой тренировке накануне «Ростова» ко мне подошел тренер вратарей Луиш Эштевеш и сказал, что я буду в старте. В остальном готовился так же, как обычно.

— Как справлялся с нервами после такого долгого перерыва?

— Я уже не мальчик, чтобы сильно переживать, но ответственность все же давила. Особенно после того, как в начале игры допустил несколько недочетов. В голову стали лезть мысли: «Так, сейчас все начнут думать, что я волнуюсь. В мои планы это не входило». Для меня всегда важно поймать игру с первых минут.

— Роковым в тот день стал гол «Ростова» в компенсированное время. Как пережил этот момент?

— Уснуть не мог долго. Копался в себе, анализировал матч, смотрел видео своей игры. И понял, что не надо было бежать «спасать Родину». Об этом же сказали и Луиш, и те, чьему мнению доверяю уже давно: Владимир Алексеевич Сычёв — тренер вратарей, с которым работал в «Амкаре», Рома Герус, Серёга Нарубин. Мнение у всех было единым: советовали не пытаться творить что-то сверхъестественное, а постепенно находить баланс в своей игре.

ПЕНАЛЬТИ ОТ ВАРДИ

— В Лестере этот баланс появился?

— Да, именно за счет уверенных действий в начале матча.

— Артём Ребров сказал, что еврокубковые встречи — это, видимо, твой конек. В них ты ловишь особенный кураж. Сейчас были «Лестер» и «Наполи», четыре года назад в Лиге чемпионов — «Ливерпуль» и «Севилья» дома.

— Я не могу сказать, что настраиваюсь на такие матчи как-то иначе. Просто так получается. Может, соперники вынуждают проявлять себя ярче.

— Как-то ты сказал, что мечтаешь вновь ощутить атмосферу, которая царит перед стартовым свистком на «Энфилде» в Ливерпуле. Лестер в этом плане порадовал?

— Очень! И поле, и то, как болеют на трибунах. Причем без особого негатива, в отличие от Неаполя. В Италии вообще до смешного доходило. Мы ехали на предыгровую тренировку с полицейским сопровождением. Сирены, мигалки… Весь город нас «приветствовал». Я смотрю в окно и чуть не умираю со смеху: дед с палочкой еле идет, но видит наш автобус и из последних сил показывает средний палец.

Зато в Лестере особенно встречали каждый мой вынос мяча от ворот. Я так и не понял, что за звук издавали фанаты. То ли лисиц изображали, то ли это оскорбление какое-то. Но меня их заряд только заводил, подбадривал.

— После пенальти их гнев был направлен уже в сторону кумира — Варди.

— На самом деле Луиш заранее прислал нам подборку пенальти в исполнении игроков «Лестера». И я увидел, что Варди почти всегда бьет пенальти именно в этот угол. Причем не особо здорово. Вот Тилеманс исполняет интереснее — и верхом, и низом, и углы меняет. А Варди пробил именно так, как я ждал. Более того, я заметил, что при разбеге он не поднял на меня глаза, поэтому заранее дернулся в нужный угол.

— Когда ты дебютировал в РПЛ, то сразу отразил пенальти от Халка. Эмоции были схожие?

— Нет, тогда я отреагировал куда более импульсивно, кричал что-то нехорошее. Но бывали ведь и противоположные истории. Помню, Боли из «Анжи» забил мне «паненкой», хотя тренер заранее предупреждал меня, что он бьет именно так. Я тогда уже подписал контракт со «Спартаком», и после матча Гаджи Муслимович Гаджиев сказал: «Какой тебе «Спартак”? Установку тренера выполнить не можешь…»

Когда отбил удар Варди, понимал, что играть еще долго. Поэтому и отреагировал спокойнее. Эмоции были еще нужны. А то мне приятель один рассказывал, как на 80-й минуте побежал радоваться с командой счету 1:0, а потом сам пропустил два.

ЧУДО ПРОТИВ «НАПОЛИ»

— Еще больше шума наделал твой двойной сейв в игре с «Наполи», когда ты лежа схватился руками за штангу и отразил удар ногой.

— Сам не знаю, как так вышло! Подсознательно понял, что встать уже не успею, и исполнил такой трюк. Кстати, когда-то на сборе «Амкара» сотворил то же самое. Но тогда при повторном ударе не к штанге подтянулся, а «березку» сделал.

— Это было твое самое крутое спасение?

— За последние три года точно. А если серьезно, матч с «Наполи» войдет в коллекцию моих любимых игр. На пенсии не стыдно будет пересмотреть.

— У тебя есть своя версия ответа на главный вопрос этой осени: почему лучшие матчи «Спартак» выдал против сильных соперников по Лиге Европы?

— Никто не знает. Может, дело в том, что в РПЛ каждая команда настраивается на нас как на фаворита, а когда мы играли против «Наполи» и «Лестера», все, наоборот, ставили на соперников. Теперь у нас впереди Варшава. Без сомнения, это будет главный матч года.

СЛЕЗЫ В ТУЛЕ

— Когда в мае этого года ты сыграл в Туле впервые после долгого перерыва, слезы сдержать не удалось.

— Нахлынуло, дал волю эмоциям. Очень долго терпел, тренировался, восстанавливался, потом опять ложился на операцию. И так два года по кругу. Поэтому то возвращение в игру было самым долгожданным. Сложный получился путь. Хочу еще раз поблагодарить «Спартак», который ждал меня. Ведь при своих возможностях клуб наверняка мог найти замену.

— Минувшим летом ты был хорош на сборах и в товарищеских матчах, но перед самым стартом сезона снова получил травму. Что тогда почувствовал?

— Было очень обидно, потому что набрал отличную форму, и тут это нелепое повреждение на предматчевой разминке. Сначала подумал, что просто выбил палец. Затейпировал его, отыграл первый тайм. Но в перерыве увидел отек и все понял.

Это был даже не перелом, а отрыв связки — потребовалась операция. К счастью, вместо трех месяцев, про которые изначально говорили врачи, я смог вернуться в строй через полтора. У меня был так называемый «палец лыжника», но для вратарей это нормально. Кто видел руки Виталия Витальевича Кафанова, тот поймет, что моя история — еще цветочки.

— Из всей череды повреждений, которые ты перенес в «Спартаке», самой неприятной был рецидив травмы ахилла?

— Да. Повреждение ахилла — это очень тонкий момент, потому что вратарям нужно особенно много прыгать. При этом восстанавливаться от таких травм сложнее, чем от разрыва «крестов». Плюс после повторной операции попал в разгар карантина и тренировался самостоятельно.

САМЫЙ СЛОЖНЫЙ МОМЕНТ

— После всех травм тебе помогал восстанавливаться наш физиотерапевт Дмитрий Миронов. Он признавался, что ты стал для него примером профессионального отношения к работе. Ты каждый день приезжал на тренировки и делал одни и те же упражнения. Кого-то такая монотонность могла бы свести с ума.

— Это действительно тяжело. Особенно когда видишь в окно, как ребята играют в футбол, кричат, смеются. Что ж, такой вот путь мне достался. И сейчас я горд, что прошел это длительное испытание. Надеюсь, что прошел.

Диме Миронову выражаю особую благодарность. После каждой из этих пяти операций реабилитацию от и до проводил он. Возился со мной как с ребенком. Бывало, ругались, мне что-то не нравилось или не получалось. Но в итоге за это время мы стали друг другу очень близки. Хочу также сказать спасибо Михаилу Сергеевичу Бутовскому и нынешнему врачу основы Глебу Чернову.

— Чья еще поддержка помогала?

— Многих. Близких, само собой. Отец у меня тоже закален футболом и всегда говорил, что нужно терпеть.

Не скрою, порой было очень тяжело психологически. Ну представьте: ты месяцами делаешь одни и те же упражнения, ждешь возвращения в игру, а потом получаешь новую травму — и все начинается сначала.

Когда я восстановился после второго повреждения ахилла, то, видимо, начал тренироваться слишком усердно. Тело оказалось не готово: надорвал мышцу бедра. Вылечился, вышел — опять рецидив. Вот тогда настал период, когда мне уже ничего не хотелось. Кроме тренировок и кровати, ничего не видел. Но, прожив в таком режиме недели две, сам себе сказал: Саша, или ты снова будешь радоваться жизни как раньше, или вся эта история тебя погубит. Тогда пообещал себе, что буду упрямо делать все от меня зависящее, чтобы вернуться.

Почему было так много травм? Мы с докторами пытались найти ответ. Но его нет. Мне самому было уже стыдно, но каждому не объяснишь, что футбол — травмоопасный спорт, где кому-то везет больше, а кому-то — меньше.

— В какой-то момент ты написал в «Инстаграме»: «Кто думает, что я сдался и опустил руки, вспомните известную фразу Вадима Евсеева, она вам». Задевали чьи-то высказывания?

— Я бы не сказал. Просто в наше время, видимо, модно списывать со счетов. А я верил в себя, в свою работу, во врачей до конца. И другие пусть тоже никогда не сдаются! Лично меня вдохновила история бразильского бойца, который вернулся в октагон после нескольких тяжелых травм. И снова стал побеждать. Примеров таких много.

— Говоришь Максименко, чтобы он тоже не сдавался?

— Он, к счастью, здоров и полон сил. Это главное. А карьера вратаря всегда циклична, и непростые периоды бывают у каждого. Сначала Саня ждал своего шанса, потом я был в роли запасного. Завтра вообще может появиться кто-то еще.

Что касается моих советов, то иногда лучше не лезть и промолчать. Мне вот часто говорили, что пора обратиться к психологу. Но я решил, что справлюсь сам. Мне проще переварить все в себе, выговориться близкому человеку.

ДЕТИ, РЫБАЛКА И ТРОЛЛИНГ

— Твой прошлый клуб «Амкар» возродили. А как дела в родном Орле?

— Там подвижек, к сожалению, нет. Жаль, потому что регион футбольный, подаривший стране много мастеров. Надеюсь, найдутся люди, которые вложатся в орловский футбол, и туда еще приедет «Спартак». Я тоже хочу помогать. Несколько раз проводил детские турниры с подачи Виктора Николаевича Горлова. К сожалению, недавно его не стало. Надеюсь, его дело будет жить.

— Как дела у твоих детей?

— Растут. Старшему сыну четыре года, потихоньку начитает заниматься футболом. Дочке три, тоже активно за меня болеет. После матча в «Уфе», где я играл в желтой форме, сказала: «Как дела, мой цыпленок?» Мозес, Промес и Соболев у нее любимчики. А младшему сыну — два.

— Ты сказал, что к психологу не обращался. Тебе его заменяют берег озера и удочка?

— Иногда рыбалка действительно помогает отвлечься. Мечтаю съездить порыбачить куда-нибудь в российскую глубинку. В Карелию, например, или в Астрахань. А так у меня есть платное озеро рядом с домом; практикуюсь там. Я вообще предпочитаю загородную жизнь на природе.

— Промес, который рассказывал нам о богатом опыте рыбной ловли в открытом море со своим дядей в Суринаме, ждет твоего приглашения.

— Сейчас уже зима. Сидеть у проруби… Такое Квинси вряд ли осилит! Вот летом с радостью все организую. Думаю, многие откликнутся — Джикия, Соболев и другие ребята. В море я, кстати, тоже выходил. Вид рыбалки назывался троллинг: надо было ловить с движущейся лодки. Сидишь, отдыхаешь — и ждешь, пока катушка затрещит. Одного оранжевого окуня поймал — большого, с мощными зубищами. И тунцов маленьких.

— К слову, о троллинге. Ты удивился, когда в Интернете многие всерьез стали критиковать тебя за нарушение прошлогоднего карантина после фотографии пойманной рыбины?

— Да ладно — рыба! А когда я выложил видео какого-то чудака, у которого якобы украли ботинки в плацкартном вагоне по дороге в Орёл? Сначала было весело, но потом стало не до шуток. Все спортивные СМИ на полном серьезе стали писать о том, что вратаря «Спартака» обокрали в поезде. И клубной пресс-службе пришлось давать официальное опровержение. А журналисты обиделись, что я их «дезинформировал».

РЕБРОВ, СБОРНАЯ И ГИМН ЛИГИ ЧЕМПИОНОВ

— Недавно Артём Ребров сказал о тебе: «Селихову не нужна конкуренция, он сам с собой конкурирует. Саша — закрытый человек, в себе, на него не влияют окружающие его обстоятельства».

— У меня отношение к этому простое. Конкуренция — это здорово, но есть главный тренер, который определяет состав. Кто сильнее, тот и должен играть.

— Ваше общение с Ребровым изменилось после того, как он стал техническим координатором?

— Не особо. Единственное — хочется называть его Тёмой, но понимаешь, что пора говорить Артём Геннадьевич. Сейчас он втягивается в новую для себя роль. Пусть у него все получится! Давно не было примеров, чтобы игрок сразу после игровой карьеры занимал должность в клубе. Это прикольно.

— Можешь представить Реброва своим тренером вратарей?

— Не «своим», а «нашим». Мы же не в теннис играем. Кстати, в больших клубах сейчас есть тенденция: тренер вратарей работает не один, а с ассистентом. Думаю, «Спартаку» такой человек не помешает. Я это ощутил на себе, когда после тренировок с физиотерапевтом часто ждал тренера вратарей, чтобы он мог позаниматься со мной персонально. Плюс во время тренировок ассистент мог бы дополнительно работать с одними голкиперами, пока его босс контролирует других вратарей в игровых упражнениях. Может, Ребров и станет такой «бьющей ногой», кто знает…

— Из-за первого ахилла ты не смог претендовать на попадание в заявку на домашний чемпионат мира. Сейчас, в преддверии стыковых матчей, появляются новые надежды на вызов в сборную России?

— Нет. Во-первых, все мысли о «Спартаке», потому что нам нужно спасать сезон. Во-вторых, вратарю нужна стабильность и надежная игра на дистанции, а я пока сыграл слишком мало. Так что время покажет.

— Ты слышал, как тебя персонально поддерживают спартаковские болельщики?

— Конечно, в каждом домашнем матче. Спасибо им большое. Такие скандирования дорогого стоят!

— Несколько лет назад как раз на матче с «Ахматом» ты побывал на вышке заводящего на трибуне за воротами. Хотел бы повторить тот опыт?

— Если пригласят, то с удовольствием. Но лучше я буду регулярно играть. А фанаты у нас потрясающие. Когда слышу «Боже, «Спартак” храни!» сразу после стартового свистка, мурашки бегут по коже. По ощущениям можно сравнить с гимном Лиги чемпионов.