«ЧЕЛОВЕК, ГОВОРЯЩИЙ ПРАВДУ, В НАШЕМ ФУТБОЛЕ НА ФИГ НЕ НУЖЕН». ИНТЕРВЬЮ ГРАДИЛЕНКО — ОБ ИГРЕ С МАРАДОНОЙ, «СПАРТАКЕ» И БАНЕ В ПРОФЕССИИ
Поиграть за ЦСКА и «Спартак», вести дела Смолова, поработать комментатором и перезагрузить карьеру после бана.
Дмитрий Градиленко — один из самых разносторонних людей в российском футболе. В 80-х и 90-х дважды уходил в «Спартак» после ЦСКА, поработал с Романцевым и Бесковым, играл против Марадоны.
После работал агентом (вел дела Смолова, Ананидзе, например), запомнился как комментатор (отработал ЧМ-2006 и Евро-2004), был руководителем в нескольких клубах.
Четыре года назад случился важный поворот в его менеджерской карьере — Градиленко, будучи генеральным директором «Урожая», намекнул на договорной характер матча конкурента по Второй лиге. После расследования это было подтверждено фактами, но Дмитрий попал в негласный бан в профессии.
В 2022-м Градиленко совершил яркий камбэк, очень органично вписавшись в медиафутбол. Мы поговорили об этом и многом другом.
ГЛАВНОЕ:
- Игра против Марадоны и первая зарплата в 10-м классе
- Уход Бескова из «Спартака» — будто Брежнев умер и скоро будет атомная война
- Сколько и как зарабатывали футболисты в СССР (и как ездили в Европу за джинсами)
- Атмосферная история про получение квартиры от «Спартака»
- Уход из «Спартака»: шампанское в душе и сердитый Романцев
- Игра в Первой лиге за молоко и овощи
- 90-е в России: продукты в подсобке, погоня на «Ладе» и другой взгляд
- Работа агентом: трансфер Ковалевски в «Спартак», сотрудничество со Смоловым, Ананидзе и Комбаровым
- Подробнее про бан в профессии: «Человек, который говорит правду, он на фиг никому не нужен»
- Почему игроки Второй лиги сдают матчи
- Про прорыв в медиафутболе и свою мечту
О МАТЧЕ ПРОТИВ МАРАДОНЫ. «ЗАПОМНИЛИСЬ НЕАПОЛЬ И КАРАБИНЕРЫ, ОСОЗНАНИЕ ПРИШЛО ТОЛЬКО ПОТОМ»
Фото: © Личный архив Дмитрия Градиленко
— Вы играли против Марадоны — за «Спартак» в 1/8 финала Кубка чемпионов. Чувствовалось, что это один из легендарных игроков в истории?
— Нет. Я это просто не осознавал в свой 21 год. Там ведь не только он был, но и другие чемпионы мира. Ну, Марадона и Марадона. А что это царь и бог, я осознал только потом.
Сейчас, когда смотришь в интернете за его игрой, удивляешься, как человек мог так обращаться с мячом, насколько он был быстр и силен физически. Он во всех компонентах великий.
А тогда поставили в состав — ура, здорово! Марадона, и что? Тогда не было возможности посмотреть, как он играл на пике. Правда, он и с нами, хоть и разобранный, был лучше всех.
— На поле сталкивались с ним?
— Честно, не помню. Но он в основном играл в центре, а я на одном из флангов. У меня тогда не было постоянной позиции в «Спартаке». Поэтому не могу сказать, что отнимал мяч у Марадоны. Просто не помню. Но то, что он нам не забил, уже хорошо.
С выездного матча больше запомнился сам Неаполь — как нас сопровождали на стадион мотоциклисты-карабинеры, буквально ногами и руками раздвигая пробки. Потому что пробки были сумасшедшие. Вот работа служб дорожной полиции! Не так, как у наших, которые по ночам стоят под мостом, закидывают удочку и ждут.
— Фото на память не хотели сделать?
— Для меня это все как сон было. Не знаю, менялся с ним майками кто-то или нет. Потом видел, например, фото Черчесова с Марадоной в подтрибунном помещении, фото Шмарова. Даже не знаю, кто их фотографировал.
У меня таких мыслей не было. Поймите, тогда интернета не было, все совершенно другое было. Сфотографироваться с Марадоной для чего? Чтоб потом показать внукам? Так это все есть в интернете, но не фото, а видео.
— Для вас кто круче — Месси или Марадона?
— Марадона, конечно. Он физически намного сильнее и, как мне кажется, быстрее. Но это мое сугубо личное мнение. По технике — и там, и там космос. Но Марадона был более мобильным.
Плюс так сразу не приходит в голову момент, когда Месси взял мяч на своей половине поля, обыграл всю команду и забил гол, как это сделал Марадона на чемпионате мира против англичан.
Думаю, Марадона был менее зависим от партнеров. Ему по барабану в какой команде играть, он один мог вытащить ее наверх. А Месси? Последний ЧМ брать не будем. Да, он играл в сборной. Ну и что? Ничего.
О ЗАРПЛАТЕ В 40 РУБЛЕЙ, УХОДЕ БЕСКОВА ИЗ «СПАРТАКА» И ВОЗВРАЩЕНИИ В ЦСКА
Фото: © Личный архив Дмитрия Градиленко
— Вообще вы воспитанник ЦСКА. Как попали в «Спартак»?
— В 10-м классе, когда мне было шестнадцать с половиной лет, позвонили и сказали: «Поедешь в «Красную Пресню?» Это команда второй лиги (одна из задач — воспитание молодых игроков для «Спартака». — «Матч ТВ»), тренировал ее тогда Олег Романцев.
Возможно, мой первый тренер Владимир Иванович Можаев порекомендовал меня Олегу Ивановичу, они оба были из Красноярска. Плюс я играл за сборную СССР по юношам. Наверное, меня знали.
Во второй лиге Советского Союза было такое правило, что два игрока не старше 18 или 20 лет должны обязательно быть в заявке на матч. А один должен обязательно играть. Таким образом давался шанс молодым.
Вот меня и Мостового из ЦСКА позвали в «Красную Пресню». В декабре 1985-го в шестнадцать с половиной лет я получил свою первую зарплату — 40 рублей!
— Это немало.
— Это было шикарно. Потом зарплата была 130 рублей. Чуть позже наши зарплаты с Мостовым поменялись — у него стало 130, а у меня 90. Потому что Мостовой в 86-м в основе играл, а я чаще оставался в запасе. Тогда было так, что основные игроки получали 130, остальные — 110 и 90 рублей.
— В 1987-м из «Красной Пресни» вы перешли в «Спартак». Почему ушли через год?
— Там простая история. В ноябре 1988-м увольняют Константина Ивановича Бескова. Для меня это было как будто Брежнев умер. Вот ты не помнишь, что это такое, а я прекрасно помню. Осень, 1982 год, пасмурно и ощущение такое, что сейчас будет атомная война. Всё, миру конец.
И у меня такое же ощущение было по поводу «Спартака». Для меня Бесков и «Спартак» были одним целым. И тут раз — Бескова нет. А потом звонит из ЦСКА мой первый тренер и говорит: «Все, «Спартак» закончится. Бескова нет, сейчас там все развалится. Давай возвращайся в ЦСКА. Там звездочки, армию сделаем быстренько».
А армия — это же [дополнительная] пенсия потом, плюс за звездочки будешь получать сверху. Подумал: «Блин, это офигенно». Ну и пришел к Николаю Петровичу [Старостину]: «Меня вызывают в армию». А он: «Иди».
Олег Романцев / Фото: © РИА Новости/Владимир Родионов
— В армию вызвали конкретно под переход в ЦСКА?
— Конечно, нужно было только мое согласие. И я, дурачок, пошел. Потом, когда в декабре принял присягу, не помню каким образом оказался на стадионе «Красной Пресни» — и встретил там Романцева. И он мне: «Дим, я принял «Спартак». «А я — в армию», — говорю.
Не знаю, играл бы я у Романцева в 89-м, но, наверное, он бы мог на меня рассчитывать, как на боевую единицу. Я тогда уже поиграл в Кубке чемпионов. Понимаю сейчас, что, наверное, зря ушел из «Спартака». Но ни о чем не жалею.
О «КРАСНО-БЕЛОЙ» КВАРТИРЕ И ПОЕЗДКАХ В ЕВРОПУ ЗА ДЖИНСАМИ
— Через год вы вернулись в «Спартак». Первая история о Романцеве, которая приходит на ум.
— Как-то пришел к нему в девятую комнату — на третьем этаже в Тарасовке. Там у него кабинет был. И сказал: «Поставьте меня в состав, Олег Иванович». Впереди был матч с ЦСКА, куда я ушел в 88-м и где не получилось при Садырине. Хотелось доказать всем — и этим армейцам, и Олегу Ивановичу, что они ошиблись.
Романцев ответил кратко: «Иди готовься». А на следующей день на установке: «Градиленко — в составе». И мы выиграли.
— После 92 года в «Спартаке» молодым порой выдавали пустой листок контракта, а зарплату первое время определял Романцев. У вас не так было?
— Совершенно нет. Да мы вообще про деньги не думали. Я даже не помню, что там подписывали. Занимался этим тогда Николай Петрович (Старостин).
Никаких контрактов точно не было. Приносил трудовую книжку, тебе говорили, что у тебя зарплата 150 рублей, дома премиальные — 40, на выезде — 60. Неважно, кого ты обыграл — «Динамо» Киев или «Нефтчи» Баку. Другое время было.
Дмитрий Градиленко / Фото: © РИА Новости / Игорь Уткин
— Насколько это большие деньги по тем временам? Могли голову вскружить?
— Тогда не было такого большого разрыва в зарплатах. Понятно, что у звезд вроде Дасаева, Хидиятуллина было чуть больше. Предположим, 200 рублей. Плюс за то, что они играли в сборной СССР от Олимпийского комитета им платили еще 200.
Далее — премиальные. Выиграл три игры в месяц — получаешь 150 рублей. Также было такое понятие как международный матч, который оценивался по различным критериям. Это уже не «Спартак» платил, а кто-то другой. 200 рублей за победу.
Еще были суточные в международных матчах — 50 долларов в день. Допустим, за два дня у тебя сто долларов — и ты на эти деньги мог купить пять пар джинс. И потом продать их в Москве по сто рублей за пару. Многие спортсмены так делали в то время.
— Что по итогу получается?
— То есть у лучших футболистов страны со всеми бонусами и продажами заработки были около 800 рублей в месяц. Извините, но у моего отца — подполковника — зарплата была 400 рублей. Он работал в МВД — шестой отдел, кажется.
Это большая разница? Думаю, нет. Плюс еще футболистам, чтобы получить эти деньги, надо все выиграть, провести международные матчи — и их тоже выиграть. Совершенно небольшая разница, получается.
Сейчас у людей зарплата 50 тысяч рублей. В Москве, ладно — 80 тысяч. А у молодых игроков [в РПЛ] — 50 тысяч евро. Это получается порядка 3−3,5 млн рублей. То есть в то время разница была в два раза, а сейчас — раз в 50−100.
Конечно, в наше публичное время, когда люди видят, как молодые спортсмены гуляют по ночам, это раздражает. Думается: «Ребята, чего вы творите?»
Но понятно, что не молодые игроки виноваты в том, что им платят такие большие деньги. Это наша ужасная система к такому привела. Очевидно, что 18-летний парень, получивший 3 миллиона, подумает: «А что мне с ними делать?» У него голова кругом пойдет, если рядом нет нормальных людей, а их часто нет.
— В ваше время были еще житейские бонусы — другая очередь на машины, квартиры…
— Ну да, у высококлассного спортсмена была возможность получить открытку на получение автомобиля. Точнее, на возможность купить его на свои деньги. Допустим, «Жигули» за тысячу рублей. И потом продать за три тысячи. И такая возможность была только раз в год.
Потом спортсмены получали квартиры таким же образом. Я получил от «Спартака» в 93-м. Когда уже просто устал и сказал: «Олег Иванович, я пошел в «Локомотив». — «Зачем?» — «Мне там квартиру предлагают. А у меня семья, ребенок. Устал уже снимать». В начале 90-х квартиру давали сразу только тем, кто из других городов приехал.
Романцев сказал: «Приноси завтра — какую хочешь. Мы купим». Помню, взял газету «Московский комсомолец», там на последней странице были объявления. Думаю: «Северное Бутово — а это где? Да какая разница». Однокомнатная тогда стоила 15 тысяч долларов, «двушка» — 20 тысяч, «трешка» — 25. Сам с собой торгуюсь: «Нет, просить за 25 тысяч — это слишком нагло. Давай двухкомнатную попрошу».
Приношу на следующий день: «Вот — эта». Романцев: «Да пожалуйста». И сразу подписал. Чуть ли не на следующий неделе был уже в своей квартире.
— Сколько бы пришлось копить на квартиру, если бы не клуб? Сейчас в достойной команде РПЛ за два-три года можно спокойно заработать.
— Ну что ты? Хорошая квартира в Москве стоит около 50 млн рублей. В РПЛ на нее за год можно заработать. Сколько мне бы пришлось копить в 90-х? Даже не представляю.
Фото: © ФК «Спартак»
— Вы про перепродажу заграничных джинсов рассказали. Это не опасно было? Фарцовщиков в СССР ловили.
— Были специально обученные люди, которые этим занимались. Спортсмену надо было просто привезти [товар]. Были друзья — в ресторанах, например. В те годы и в ресторан было так просто не зайти. Нужно было иметь связи.
И спортсмены — кумиры для многих. Люди рядом — официанты в гостиницах или просто знакомые, которые занимались этим [фарцовкой], — помогали, давали направление: что сейчас можно, какие тренды.
Например, говорили, что надо привезти: «Такие желтые, называются типа Timberland. Очень модные, улетят за 200 рублей». При том, что покупали их за границей за 50 долларов, а доллар стоил тогда 4 рубля, а на черном рынке — 4,5. Помню, сам как-то покупал [валюту]. Кстати, при официальной цене доллара — 60−65 копеек. Вот на этой разнице можно было пару копеек заработать.
«ДУРАК. ЧТО ТУТ СКАЖЕШЬ?» О СКАНДАЛЬНОМ УХОДЕ ИЗ «СПАРТАКА» ИЗ-ЗА ШАМПАНСКОГО И ИГРЕ ЗА МОЛОКО И ОВОЩИ
— Почему ушли из «Спартака» в 93-м?
— Выгнали. Сказали: «Спасибо. До свидания».
История очень простая. Тогда только начался российский чемпионат, Кубок страны. Мы там играли полуосновным составом — и была у нас 1/128 финала то ли в Коломне, то ли в другом подмосковном городке.
Несколько игроков к этому матчу готовилось очень профессионально. И один из них — а я тогда жил на втором этаже на базе — постучался ко мне чуть ли не в 12 ночи. Говорит: «Можно через твой балкон пролезу? За шампанским, а то у нас кончилось». Романцев жил на третьем, а внизу был администратор.
Говорю: «Конечно, лезь. Только захвати мне бутылочку». И он захватил, а я ее взял с собой на игру. Положил в душе — под такой резиновый коврик, и включил холодную воду, чтобы она охладилась.
— Красиво.
— Мы, естественно, проиграли. Команде Второй лиги — полуосновным составом, где были очень известные футболисты, игроки сборной России. Доктор историю с шампанским спалил — и на следующий день Романцев устроил разнос: «Вы что, совсем охренели? Кому вы проиграли? Да вы вообще не профессионалы — вы шампанское на игру везете. Кто в раздевалке охлаждал бутылку?»
А после матча я эту бутылку отдал ребятам в автобусе: «Вам нужнее, продолжайте. Я квартиру недавно получил — вот вам от меня». Ну и на вопрос Романцева пришлось честно ответить, что это я был. А он: «Вещички собирай — и иди». Собрал и пошел.
— Как потом на этот поступок смотрели?
— Дурак. Что тут скажешь?
Юрий Гаврилов / Фото: © РИА Новости / Сергей Гунеев
— Далее была команда «Интеррос», про которую вы говорили: «Смешно было — зарплату молоком, огурцами и помидорами давали». Правда?
— Да, раз в неделю — три литра молока и овощной набор какой-то. Помню, один раз даже дали коробочку духов вместо зарплаты — французские, типа «Кристиан Диор».
Не помню, была ли вообще зарплата деньгами. Но при подписании контракта мне обещали: «Дадим двадцать соток земли в Совхозе «Московский». Ну как обычно — ******* [обманули]. Ни денег, ни двадцати соток, которые сейчас стоят очень много, мы там не увидели.
Зато мне посчастливилось там играть с Юрием Васильевичем Гавриловым. Когда за ветеранов «Спартака» езжу выступать, говорю ему: «Помнишь, в 93-м мы на выезд поехали — и ты забил головой где-то с линии штрафной?» Он отвечает: «Да, помню».
Меня это прям зацепило: Гаврилов — головой метров с 11−12! Ему тогда под сорок было.
— Чем-то еще он запомнился?
— Он же весельчак, балагур. У него тогда была «Волга» 21-я, и когда мы куда-нибудь улетали, у него всегда в багажнике был ящик пива. До сих пор помню его фразу: «Одна [бутылка] не звенит, а две звенят не так». И еще одна фраза — когда сумку аккуратно кладешь в багажник: «Осторожно, не побей вымпела».
— Гаврилов тоже за молоко и овощи играл?
— Вот тут не знаю. Но команда, кстати, у нас сильная была. Заняли третье место в Первой лиге.
«БЫСТРЕЕ ПОДПИШУ — И УБЕГУ. ОНИ ЖЕ СЕЙЧАС МЕНЯ УБЬЮТ». О ДИАЛОГЕ С РУКОВОДСТВОМ ЦСКА, УХОДЕ В «РОСТСЕЛЬМАШ» И ЛЮБВИ РОСТОВСКИХ БОЛЕЛЬЩИКОВ
Фото: © Личный архив Дмитрия Градиленко
— В 1995-м вы вернулись в ЦСКА во второй раз, но всего на год. Не сработались с Тархановым?
— Нет, почему? Я провел матчей 20, даже гол забил. Хотя какое-то время не играл, потому что Тарханов пригласил из Финляндии на мою позицию Валерия Глушакова, вместе с которым он еще сам играл. Это было удивительно. Глушакову тогда уже 36 лет исполнилось.
А в 96-м — не знаю, почему — Тарханов сказал: «Иди в «Ростсельмаш». Меня хотели поменять на какого-то молодого игрока. Я говорю: «Не пойду. Вы мне квартиру не дали, которая была по договору». Но какой там договор — так на словах, просто руки пожали.
В ЦСКА тогда был специалист Владлен Светиков (спортивный директор клуба. — «Матч ТВ»), и он сильно на меня наехал: «Да мы тебя сошлем в армию». Ну и так далее.
— Верилось в угрозы?
— Сейчас понимаю: «Какая армия — я же уволился?» Но тогда реагировал по-другому. Мне было 26 лет, молодой еще парень. И когда напротив тебя сидят четыре взрослых мужика, как это обычно бывало, и говорят «подписывай»… Тут не так много вариантов.
Тогда же не было агентов. Мальчик приходит в клуб и прорабатывает, как будет себя вести: «Завтра попрошу это и это». Все, настроился, приходит, а там — тренер сидит, директор, которого обычно видишь очень редко, и еще два-три мордоворота, непонятно откуда взявшиеся, но присутствующие при обсуждении. И ты понимаешь: «Твою мать, быстрее подпишу — и убегу. Они же сейчас меня убьют».
— Чем история с уходом в «Ростсельмаш» закончилась?
— Мы в манеже должны были играть товарищеский матч с «Ростсельмашем». Я зашел в армейскую раздевалку, а меня подзывают и говорят: «Иди, поговори с тренером». А он: «Иди в другую раздевалку — ростовскую».
Такой я злой был тогда. И как обычно сыграл — ******* [офигенно]. В армейском манеже — за «Ростсельмаш». А на матче был армейский директор команды Назар Самвелович Петросянц, подозвал меня и говорит: «Дима, епт, мы тебя не отпускаем». А я: «Да пошли вы все… Вы меня обидели. Пойду лучше туда играть». И ушел в Ростов.
Там играл постоянно какой-то период. Все-таки за пять лет в «Спартаке» провел очень мало матчей, потому что мне постоянно не везло с травмами — то задняя (мышца бедра), то колено, то ногу сломаю, то руку. Потом одна операция, другая.
А тренеру ты такой разве нужен? Он на тебя надеется, наигрывает, а тут раз — травма. В Ростове-на-Дону эта неудачная полоса закончилась. Да и болельщики меня там любили.
— Самое памятное проявление любви?
— Три года назад поехал с семьей на юг на машине — на Азовское море. И первую остановку сделали в Ростове. Решили переночевать, утром купить раков на рынке и отправиться дальше, чтобы уже на месте их сварить. Потому что моя жена очень любит раков.
Утром заезжаем на рынок, идем к ракам и какой-то чудак: «Град, привет! Ты как тут?» То есть понимаешь, 20 лет прошло, а человек до сих пор помнит. Это очень приятно.
Федор Черенков / Фото: © РИА Новости / Юрий Простяков
— Последнее по карьере игрока. Самый сильный футболист, с которым были на одном поле?
— Федор Федорович Черенков. Восхищал отношением к делу, неимоверным пониманием игры и феноменальной техникой. Он ведь вроде бы не атлет, вроде бы не бежит, а как мяч получает — это просто фантастика.
— Это не считая Марадоны?
— Это разное. С Черенковым я встречался каждый день, а Марадона — это просто бог, который пришел во сне на 180 минут и серию пенальти, а потом исчез.
О ПОГОНЕ НА «ЛАДЕ» И ДРУГОМ ВЗГЛЯДЕ НА 90-Е
— Большая часть вашей карьеры пришлась на 90-е. Что первое вспоминается из того периода?
— Как покупали молоко в подсобке — с черного входа, переплачивая в два раза. Потому что молоко просто отсутствовало в магазинах. Это сложно представить, но такое было.
— С бандитизмом приходилось сталкиваться?
— Был один момент в 94-м. Я играл тогда в Тольятти. Зарплата, понятное дело, там не очень большая, но был договор (опять же, на словах), что клуб даст 99-ю «Ладу». Это считалось прям круто.
Грубо говоря, зарплата была две тысячи долларов, а машина стоила — десять. Как подъемные. Клуб спонсировался ВАЗом — и была возможность выдавать игрокам машины. Пришел в команду я в январе, а конце апреля директор говорит: «Пойдем, машины пришли». На стоянке их было сто или двести. «Выбирай любую» — «Конечно, мокрый асфальт».
Потом был перерыв в сезоне на чемпионат мира, и мы с другим москвичом Славкой Дусмановым, который начинал в «Динамо», рано утром выехали в Москву на этой «Ладе». И при выезде из города за нами прицепилась какая-то непонятная машина — тоже типа 99-й. Прям села на хвост — и очень долго преследовала.
Я добавлю — и она добавляет, выжимаю еще больше — и она. Тогда это практиковалось — забрать машину на каком-нибудь шоссе, и все. Славка сказал: «****** [Жесть], гони!» Мы ехали 150 км/ч очень долго и в итоге оторвались. Не знаю, может это были бандиты, а, может, и нет.
Фото: © РИА Новости / Анар Мовсумов
— Сейчас 90-ми пугают, но слышал и другое мнение: преступность была, были проблемы, но те, кто хотел жить своей нормальной жизнью, могли ей жить. Да, с осторожностью, но все же.
— В целом, я не чувствовал и не видел эту преступность. Сейчас, если нарвешься, тоже попадешь под раздачу. Да, камер стало очень много, но все равно проблемы себе можно найти.
Честно, те тяжелейшие годы как-то мимо меня прошли. Ну что там тяжелого было? Что я покупал молоко не за 20 рублей, а за 40? Ну и все. Слушай, я не помню чего-то такого страшного.
Пойми, ты, как профессиональный футболист, в 9 утра выходишь из дома, чтобы в 11 быть на тренировка в Тарасовке. Потом — обед, вечерняя тренировка — и поздно вечером ты приезжаешь домой. И ты не видишь всего, что вокруг происходит.
Я даже не помню, как был этот путч (в августе 1991-го члены ГКЧП попытались совершить госпереворот, чтобы помешать подписать новый союзный договор о создании СНГ вместо СССР. — «Матч ТВ»). Конечно, я знаю, что он был, но он прошел мимо меня.
Я видел, как горел Белый дом (во время штурма в 1993-м. — «Матч ТВ»), но из окон больницы, где мне делали операцию. Окна как раз выходили на него. Видел, что там что-то дымится — и все. Первая жена приходила ко мне, приносила еды, говорила: «Что-то на площади творится, наверное». А что именно — я не видел просто.
О РАБОТЕ АГЕНТОМ: ТРАНСФЕР КОВАЛЕВСКИ В «СПАРТАК» (ГДЕ БЫЛО УЖЕ 6 ВРАТАРЕЙ), ПОМОЩЬ АНАНИДЗЕ И СМОЛОВУ
— Тяжело дался период после окончания карьеры?
— В общем-то нет. Год потихоньку отходил от футбола, играл на КФК — приезжал на матч за 100 долларов. А потом мне Андрюха Чернышов говорит: «А давай ты будешь агентом?» Так я и начал этим заниматься.
— Примерно в то же время — в 2003-м — был убит агент Юрий Тишков. Вас это не пугало на момент захода в этот бизнес?
— Нет, совершенно не пугало.
— Пересечение интересов иногда вызывает конфликты…
— Был у меня эпизод с «Тереком» по одному игроку. Им требовался защитник, обратились ко мне — и я привез. Посмотрели на сборах в Турции: «Мы его берем». Подписали контракт, в котором было прописано — за выход в РПЛ бонус 50 тысяч долларов. Прям черным по белому.
Однако ему платят в итоге 25 тысяч. С этим футболистом у меня был краткосрочный договор: я помогаю и отхожу в сторону. Но ко мне обратились из Грозного: «Слушай, тут твой футболист просит 50 тысяч. Ты ему объясни, что он сыграл всего 15 матчей из 40. За что ему платить? Да и играл он в матчах, где уже было ясно, какие будут результаты. Его выпускали, чтобы дать отдохнуть основным».
Говорю: «Хорошо, пообщаюсь». Футболист мне отвечает: «Написано же 50. Они должны платить» — «Ну это же неправильно» — «По фигу, я из Европы, и мне вообще по барабану [ваши правила]".
Пришлось встречаться с клубом. Приехали директор, я и еще какой-то «решала», который узнал меня. И он говорит своим: «Это нормальный парень, свой». Вот так все и было.
— Игроку выплатили все?
— Выплатили, конечно. Он в европейский суд подал, поэтому они меня и дергали.
Дмитрий Градиленко / Фото: © Личный архив Дмитрий Градиленко
— Как агент вы помогали в переходе Ковалевски из «Шахтера» в «Спартак». В чем была помощь?
— У меня был период, когда я общался и сотрудничал с Павлом Андреевым. И он мне сказал: «Ковалевски. «Шахтер». Нужно ехать туда, договориться и устроить его в России». Поехал в Донецк, выкупил контракт за 10 тысяч долларов, привез сюда и начал продвигать.
Первый вариант был — ФК «Москва», где Юрий Белоус был генеральным директором. Приезжаем уже подписывать контракт, у Войцеха температура 38. И грубо говоря какой-то один пункт — уже не помню какой — отличается от того, о чем мы договаривались. Незначительно, но все же. Условно: договаривались мы на Volvo, а нам предлагают Ford. И Ковалевски с температурой 38 взял и плюнул: «Пошли отсюда».
А в «Спартаке» все очень просто было. Позвонил Чернышову, а у него уже было шесть или семь вратарей, но они все «левые». Шафар какой-то и так далее. Ну это 2003 год. Говорю Чернышову: «Шесть вратарей уже? Нормально. Надо еще посмотреть». И Ковалевски быстро взяли, он реально был сильнее, чем другие «инвалиды».
— Вы вели дела Жано Ананидзе. Как началось сотрудничество?
— Мой партнер по комментированию Григорий Твалтвадзе позвонил и сказал: «Тут есть грузины, у них мальчик в дубле «Спартака» бегает. Им нужен агент, я тебя рекомендовал». Встретились с отцом Ананидзе и близким другом отца, самого Жано не было. Обо всем договорились, так и началось наше общение.
Ананидзе — реально талант, сильный игрок. За дубль вытворял феноменальные вещи, очень нравился Карпину. И я с ним достаточно много проводил времени, помогал. Но после того, как умер отец Жано, наши пути разошлись. Отцу он не мог сказать «нет», а тут почувствовал свободу. Естественно, появились какие-то другие люди. И он, скажем так, перешел под их контроль.
— Его травматизм — это генетика, невезение или режим?
— Не могу сказать, что он вел себя непрофессионально. Думаю, просто так совпало. Не повезло. Как мне в «Спартаке» с травмами.
Федор Смолов / Фото: © РИА Новости / Владимир Федоренко
— Самый известный ваш клиент — Федор Смолов. Когда с ним начали работать?
— Подсказал мой друг Сергей Валерьевич Куличенко, у которого я когда-то был агентом, а сейчас он начальник команды в российской сборной. Он мне сказал: «Есть парень — хороший, прям реально. Посмотри». Я поехал на турнир, а Смолов тогда играл за «Сатурн» в школе Раменского.
После турнира подошел, мы пообщались. Позже встретились с отцом. Когда в «Сатурне» началась неразбериха, я порекомендовал его в «Динамо» — и он перешел за тысячу долларов. «Динамо» заплатило «Сатурну».
— Агентской комиссии никакой было?
— Нет. Это было сделано для того, чтобы он прибавлял.
— Смолов считается одним из самых умных футболистов в России. Все так?
— Умный футболист — понятие непонятное. Что это значит? Вот — человек с образованием, да, это реально можно применить. Многие считают, что футболисты — тупые. Вот Смолов — он не футболист [в этом плане], он не тупой.
В чем это проявляется? Воспитанный, культурный, знает языки — и уже тогда знал. Человек, который интересуется чем-то и за пределами футбола.
— Долго его вели?
— При мне он в «Динамо» подписал первый профессиональный контракт — на пять лет. Но опять же — после этого агентский договор не стали переподписывать.
— Не хотел платить отчисления агенту?
— Там другая история совсем. Везде же есть конкуренция. Может быть, кто-то из агентств предложил больше или более комфортные условия. Не на Mazda ездить, а на Mercedes. И человек решил по-другому.
— История похожа на то, что случилось с Иваном Игнатьевым? Ему якобы подарили машину — и он ушел к другому агентству.
— Наверное.
— Получается, сложно содержать потенциального топ-игрока. Надо либо выстроить отношения на потрясающем доверии, либо постоянно вкладывать в него деньги, чтобы он не ушел.
— Вкладывать деньги — может быть, не знаю.
Но вот ответ, почему я в итоге закончил с агентской деятельностью — стало неприятно. Ты растишь вот это, а потом тебе говорят: «Не надо больше. Поливать будет другой». А дерево уже почти выросло. В общем, неприятно, и я решил закончить. Понимаю, что не все спортсмены такие, но мне больше не захотелось этим заниматься.
Фото: © Epsilon / Stringer / Getty Images Sport / Gettyimages.ru
— С Комбаровыми вы тоже расстались после того, как они подписали первый профессиональный контракт с «Динамо». Они объясняли, почему?
— Комбаровы были уже готовым продуктом. Отец братьев просто попросил помочь оформить сделку, чтобы ребят не обманули. То есть это была сиюминутная работа — все уже было. Игроки есть, «Динамо» есть, «Динамо» хочет — помоги. Раз-раз — и все устраивается.
А агентский договор был на год, продлевать не захотели. Спрашивать не было никакого смысла.
— Вы упоминали сотрудничество с Павлом Андреевым. Это один из самых загадочных российских агентов — с единственной фотографией в интернете. Чем он вам запомнился?
— Ничем. У нас был период сотрудничества месяца три, а потом произошел разговор. Он обозначил правила, я сказал: «По этим правилам играть не буду». И мы разошлись.
О КОММЕНТАТОРСТВЕ: ПРИГЛАШЕНИЕ В ПРОФЕССИЮ, РАБОТА В ДУЭТЕ СО СТОГНИЕНКО И ТВАЛТВАДЗЕ
— В 2000-х ваш комментаторский дуэт с Владимиром Стогниенко лично для меня был одним из самых запоминающихся. Как попали в эту профессию?
— Благодаря Василию Вячеславовичу [Уткину]. В начале 2000-х мы плотно общались, и он сказал: «Град, хочешь футбол прокомментировать со мной?» Он меня пригласил, и мы вдвоем отработали первый матч в моей жизни. Как сейчас помню, «Крылья Советов» — ЦСКА в Самаре. Первый матч Акинфеева [в РПЛ], когда он отбил пенальти.
Потом какое-то время никаких комментариев не было, но при создании телеканала «Спорт» мне позвонил Дима Анисимов: «Нам нужны комментаторы. Приходи — попробуем». Так началась моя карьера.
Дмитрий Градиленко / Фото: © Личный архив Дмитрий Градиленко
— Что было самым сложным в комментировании?
— Если говорить про первый матч с Уткиным — там вообще ничего не могло быть сложного. Потому что он все ведет, а ты только чего-то подбрасываешь — какие-то свои мысли по поводу игры.
Потом я очень много матчей работал на телеканале «Спорт». Один раз даже просто отказался комментировать. Дело было так: требовалось озвучить матч «Сатурна» с кем-то, который должен был выйти в записи. Я сижу на Шаболовке, жду кассету с игрой. Должны были привезти в шесть часов. Время шесть — никого нет, семь — кассету не привезли, только в восемь доставили, наконец. Я начал эту озвучку — и у меня что-то не пошло. Извинился и ушел. Наверное, перегорел просто. Сидел два часа ждал.
— Дополнительно как-то работали над собой? Дикция, голос, эмоции.
— Совершенно нет. Зачем? У меня идет и идет. Если бы кто-то подсказал и указал, возможно, я бы этим занялся. А так необходимости не было.
— Стогниенко на тот момент был восходящей звездой. Был от него какой-то совет?
— Ну какой совет мне мог дать Вова Стогниенко, с которым мы все матчи чемпионата мира в Германии комментировали и которого мне хотелось порой убить? Он один раз опоздал, второй, когда мы договаривались о чем-то. Молодой пацан еще.
Понятно, что когда мужики месяц находятся вместе, возникает какой-то конфликт. И он возник, потому что я человек по натуре пунктуальный. Когда сказал так, то по-другому меня не устраивает. Поэтому никаких советов, тем более от Володьки, мне не нужно было.
В плане дуэта мне больше приходит на ум работа с Григорием Твалтвадзе — в 2004-м на Евро в Португалии. Может, обстановка и антураж сказались. Мы жили в 50 км от Порту — где-то в горах. В офигенном доме, где мы каждый день играли в нарды. И я постоянно проигрывал. А еще Григорий Саныч рассказывал разные истории — он же историк по профессии, если не ошибаюсь.
— Самая необычная реакция на ваш комментарий?
— Чего-то необычного не было. В жизни бывало подходили, говорили и до сих пор иногда говорят: «Ты лучший эксперт или комментатор, которого я слышал». Даже незнакомые люди.
— Сейчас в барах комментируете?
— Иногда приглашают. Почему нет? Если платят и хотят меня видеть и слышать. А мы можем зажечь.
— В чем главное отличие работы в барах и на ТВ?
— Живое общение с людьми, которые сидят рядом. К ним можно подойти с микрофоном — и тут же задать какой-то вопрос. Или попросить сделать что-нибудь, оценить какой-то эпизод. Как поет Джарахов: «Я в моменте».
Какой формат мне ближе? По барабану. Там, где платят, там и хорошо. Но лучше в баре, там выпить можно.
«В ФУТБОЛ Я УЖЕ ВРЯД ЛИ ВЕРНУСЬ». О НЕГЛАСНОМ БАНЕ НА РАБОТУ В СФЕРЕ
Дмитрий Градиленко / Фото: © Личный архив Дмитрий Градиленко
— Недавно вы произнесли такую фразу: «В футбол я уже вряд ли вернусь. Там я сейчас в черном списке». Откуда такие мысли?
— Информация. Человек, который говорит правду, он на фиг никому не нужен. Поэтому я не нужен никому [в нашем футболе].
— А информация от кого?
— Я сам это понимаю. Мы живем в России, где есть определенные правила, где есть система. Я допустил ошибку, как они считают. Поэтому меня там не будет.
— Имеете в виду тот пост в соцсетях о договорном матче «Чайка» — «Черноморец»?
— Да, вскрыл нарыв, гнойный. И им нужно было заниматься.
— За три последних года не обращались из клубов?
— Была возможность возглавить академию, опять же — государственную. Но мне сказали: «Ты не прошел по безопасности». Что это значит? Это значит, что я опасный человек. Прямо большими буквами можно записать.
— Верите, что бан на профессию снимут когда-то?
— Совершенно нет. Да и мне это не нужно — у меня все хорошо. Конечно, хотелось бы поработать в футболе, но я прям не горю этим, не сижу каждый вечер с чашкой холодного черного чая и не думаю: «Как же так? Когда же они снимут бан? А надо же кому-то позвонить, кому-то, наверное, дать на лапу».
Потому что всех уже осудили, но меня среди них нет. Вопрос тогда: «Я-то в качестве кого был тогда? В качестве свидетеля, оказывается. Или что?»
***
Краткая справка от «Матч ТВ»:
В 2019-м Градиленко в качестве гендиректора «Урожая» (клуб Второй лиги на тот момент) выразил сомнения в честности матча «Чайка» — «Черноморец». Дальше дело раскрутилось.
В том же 2019-м КДК РФС отстранил трех игроков и одного тренера «Черноморца» (Хазрета Дышекова) на три года. КДК посчитал матч «Чайка» — «Черноморец» договорным на базе доказательств МВД.
В 2021-м КДК по мотивам расследования МВД наказал «Чайку», отправив в ФНЛ-2 за договорной матч уже в 2018 году. Экс-исполнительный директор клуба Олег Баян был пожизненно отстранен от футбола.
В 2022-м МВД закончило расследование, оштрафовав игроков и тренера «Черноморца» на суммы от 290 тысяч рублей до 400 тысяч. Дело Олега Баяна выделено в отдельное производство.
***
— КДК РФС в 2019-м обвинил вас только в стимулировании другой команды, дисквалифицировав на год.
— И не доказал это. Все на словах было — вопрос в этом. Дело закрыто, присудили штрафы участникам этого мероприятия. А виноват я, потому что это все вскрыл.
— МВД с вами связывались по поводу стимулирования?
— Мне задавали другие вопросы. Как это все происходит [сдача и покупка матчей]. Я был раз десять там — в следственном комитете на Газетном переулке.
— Как свидетель?
— Сегодня ты можешь быть свидетелем, а завтра — обвиняемым. Очень просто это все происходит, поэтому вопросов задавали очень много. Говорили, чтобы все рассказал. А я готов все что угодно рассказать, но сделайте мне программу защиты свидетеля, купите дом в Майами, поменяйте фамилию. И я расскажу все, что хотите.
А они: «Не-не-не, нам все не надо, расскажите другое». Отвечал: «Но там очень богатый человек, который может потерять какие-то деньги, имидж из-за этого. Зачем мне это нужно? Я сейчас хожу оглядываюсь, чтобы мне по башке никто не дал. Так что мне нечего рассказывать вам».
— Не жалеете о той записи в соцсетях? Сейчас бы, вполне вероятно, тихо мирно работали в каком-нибудь клубе.
— Нет, не жалею. Сто процентов. Повторюсь, у меня все хорошо. В то, что я вернусь в госструктуру, совершенно не верю. А зачем мне верить в то, что не произойдет? Лучше я буду жить и наслаждаться жизнью. Заниматься тем, что приносит мне удовольствие.
Понятно, что если кто-то снимет [бан] и меня куда-то пригласят, будет приятно. И я, может, сумею что-то дать — а я сумею — детскому или другому футболу. Но я в такой сценарий не верю. Потому что понимаю, где мы живем.
— Но могут поменяться начальники, которые этот бан выписали.
— Никогда в жизни.
Но мне и так есть, чем заниматься. У меня, например, есть школа (Центр подготовки футболистов Дмитрия Градиленко. — «Матч ТВ»), где занимается тысяча человек, которая работает очень хорошо. В отличие от многих государственных школ моя академия дает результат, и это здорово.
Дмитрий Градиленко / Фото: © Личный архив Дмитрий Градиленко
— Евгений Дзичковский в большом материале о том деле резонно удивился — почему матчем «Чайки» и «Черноморца» заинтересовались так высоко — глава РФС, МВД. Понимаете, почему? Это явно не первый такой матч в российском футболе.
— Да, просто я очень известный человек в узких кругах, который это все выложил наружу. Если бы это был Вася Пупкин, никто бы об этом не узнал.
— В ПФЛ вы много видели таких матчей, как «Чайка» — «Черноморец»?
— Да, конечно.
— В каждом туре?
— Думаю, да. Это все видно невооруженным глазом.
— Почему так происходит? Футболисты там сидят без денег и поэтому готовы заниматься вот этим?
— Конечно, люди хотят есть. Они, к сожалению, ничего не могу другого делать, кроме как играть в футбол. Это же футболисты.
Когда я был агентом, часто звонили потенциальные клиенты, которым было 23−25 лет, называли команды, где поиграли — из Второй лиги. Говорили: «Там тренер не тот, а там то плохо, это».
Отвечал им: «А ты не хочешь закончить? Лучше сейчас — в 23−25, чем в 35. Потому что во Второй лиге ты ничего не заработаешь. Лучше раньше закончить эту профессию типа футболиста и идти получать образование. Займись новой жизнью, а в футбол играй для удовольствия. Потому что шансов у тебя нет, ты слабый». Таких случаев было много.
— Вы проходили полиграф тогда. Сейчас бы согласились?
— Мне по фигу.
— У КДК не было ничего по поводу стимулирования, кроме свидетельств от другой команды и полиграфа, который показал что-то не то.
— Я мог отказаться его проходить, но результат был бы тот же. Там давно уже было решено, это все — для галочки.
Слушай, какой-то человек из Второй лиги, директор непонятного клуба заставил такую махину заниматься непонятно чем.
— Догадывались о том, что помимо годичного наказания будет и негласный бан на профессию?
— Нет, не понимал этого. Меня до сих пор спрашивают: «Ну что там, сняли [дисквалификацию]? Говорю: «Сняли давным давно. Меня дисквалифицировали на год, а прошло уже три с половиной».
Помню, адвокат, который вроде бы решил мне помогать, говорил: «Месяц-два [дадут]. Может быть, полгода, но это максимум».
А когда дали год, уже ничего не думал. Просто тихонько пошел домой — здесь рядышком, шестьсот метров.
Дмитрий Градиленко / Фото: © ФК"Урожай»
— «Урожай», где вы были в том сезоне гендиректором, обвиняли в том, что им помогали судьи. Как к этому относились?
— Всегда будут недовольные. Совершенно нейтрально относился. Судья тоже может ошибиться, как и футболист.
Но когда я увидел этот беспредел [в матче «Чайка» — «Черноморец"], а потом еще сложил пазл: почему их игру перенесли на понедельник, когда все играли в субботу. Еще, помню, на тот момент даже не задумывался: «А что на нашей игре в Пятигорске делает представитель «Чайки»?". А потом начал додумывать, когда посмотрел игру в понедельник.
То есть они, наверное, простимулировали Пятигорск, чтобы понимать, что делать дальше — в понедельник. Здесь не получилось, тогда надо все бросать туда.
О НОВОСТИ ПРО РАБОТУ В ТАКСИ И РАЗВИТИЕ СВОЕЙ АКАДЕМИИ
— В 2020-м — уже после дисквалификации — появилась новость, что вы работали в такси. Вы вроде бы закрыли соцсети. Почему?
— Нет, все открыто было.
— Как отнеслись к такой новости?
— Спокойно. Мне вообще по барабану, что обо мне думают.
— Вы говорили, что это все фейк. Зачем кому-то было придумывать такой слух?
— Я не говорил, что это фейк. Опять же, если вы почитаете газеты, там многие выдергивают какие-то слова и потом пишут заголовки. Если просто набрать «Градиленко», там будет написано: «Участвовал в договорном матче». Ну это же ****** [жесть], неправда.
Мне многие говорят: «Может, в суд подать?» Да пошли они на фиг, ходить еще в суды с ними. Все это ерунда. Все гонятся за кликами, просмотрами и так далее. А мне совершенно по барабану.
— Но это история фейк или нет?
— Следующий вопрос.
— Просто я не вижу в работе в такси ничего зазорного.
— И я не вижу, я могу все делать. Могу подметать улицы, могу идти в бар, взять микрофон, выпить сто грамм и говорить про футбол. Могу делать все, что угодно, а не сидеть и ждать, что какой-то бан с меня снимут. Мне по фиг. Я могу заниматься, чем угодно.
Меня эта история совершенно не задевала. Наоборот — мне начали звонить, спрашивать. Я даже благодарен какому-то там черту… Точнее, какому-то там человеку — перепутал «ч». В общем, благодарен этому человеку, который выложил это в сеть. Ко мне интерес появился, прикольно.
Дмитрий Градиленко / Фото: © Личный архив Дмитрий Градиленко
— Если вернуться к вашей академии, в чем отличия от государственных школ? Если кратко.
— Простой пример. Есть директор государственной футбольной школы, а над этим директором — еще кто-то. И этот кто-то говорит: «Слышь, директор, а где твои результаты? Очки, минуты, кубки?» И директор — уже ниже переносит это: «Нам нужны медали и кубки! Иначе меня сейчас выгонят». Нет в этих школах никакого обучения, там борьба за очки.
А мы детей обучаем игре в футбол, не гонимся за кубками и результатом. Не напрягая их полностью, даем полную свободу действий, но в рамках доступного, скажем так. То есть даются определенные задачи, упражнения, а ребята уже дальше фантазируют, проявляют креатив. Детей нельзя загонять в рамки, они должны развиваться, сами совершенствоваться — с помощью тренеров, конечно.
Поэтому у нас все хорошо, и мы не зависим от государства.
— За счет чего существует академия?
— Первое: родители футболистов платят небольшую абонентскую плату. Второе: спонсоры, которых мы находим и которым мы очень благодарны. Потому что важно ездить на турниры, чтобы не вариться в собственном соку. Чтобы был какой-то соревновательный процесс.
Плюс чтобы наших мальчишек видели и знали. Больше года назад один наш воспитанник уехал в академию «Краснодара». Это нам большой плюс — им там довольны и он прогрессирует. Потому что таких условий, как в «Краснодаре», нет нигде. Это просто космос.
А у нас нет ничего, кроме аренды залов для тренировок и кадров, которых мы растим и обучаем.
— Возрастная категория команд в школе до 18 лет?
— Изначально была такая стратегия: как и любое дошкольное образование, мы готовим детей для того, чтобы они шли дальше, в бесплатные учреждения. С 3 до 9 лет они у нас, а потом идут в другие школы и академии. Но сейчас мы от этого отошли. Потому что понимаем, что от нас никто не хочет уходить.
Вектор развития немного поменялся — мы будем доводить детей до самого выпуска. Последний год сейчас — 2010-й. Им 12−13 лет — будем с ними заявляться в ЮФЛ. Если это лига еще будет существовать к тому времени. У нас сейчас ничего нельзя планировать.
— Судя по группе во «ВКонтакте», вы неплохо играли на последних турнирах даже с академиями вроде «Динамо», например.
— Надо понимать, что «Динамо», как и «Спартак», сейчас продает франшизу во все города. Кто хочет — покупает и работает под этим брендом.
Мы играли с «Динамо», которое было собрано с разных городов — лучших из филиалов привезли сюда. Чтобы московское «Динамо» на них посмотрело. А мы с ними сыграли — и победили. Это был Кубок Олега Романцева, который проходил до Нового года.
— Академия что-то зарабатывает или только выходит в ноль?
— Зарабатывает. У нас же двадцать тренеров, они получают зарплату. Плюс нужно арендовать залы и так далее.
О МЕДИАФУТБОЛЕ, ОТНОШЕНИИ К МАТУ В АДРЕС АРБИТРОВ И ВОЗМОЖНОМ ПРИЕЗДЕ АЛЕКСАНДРА ГЛЕБА
Дмитрий Градиленко / Фото: © Личный архив Дмитрий Градиленко
— Вы одно из главных открытий медиафутбола. Знали, что это такое, до того, как туда попали?
— Нет. Впервые столкнулся с ним, когда дочь пошла на игру «Динамо» с «Амкалом». Включил матч и посмотрел. Первое впечатление? Что любительская команда в первом тайме пропустила один гол и держалась до 75-й минуты. Потом у них закончились силы — и они пропустили еще.
Спустя какое-то время мне позвонил президент и организатор [медиакоманды] GOATS — [Goody]. Сын моего одноклассника. И сказал: «Хочешь попробовать?» Ответил: «Давай обсудим». Так и пошло.
— Сомнений не было?
— Никаких. Я вернулся в футбол.
— Как вам вообще эта тусовка? Со стороны кажется, что вы прям кайфуете от происходящего.
— Прикольно. А когда за это еще и платят, то вдвойне.
— Сколько платят?
— Много. Я дорогой. У меня даже на майке написано (я планировал выйти на поле — и вышел) не Градиленко, а «Дорогой». GOATS — очень богатая команда. Она может платить много.
— Соизмеримо с зарплатами тренеров Первой лиги? Это, наверное, тысяч 300−400 для верхушки таблицы.
— То, сколько мне платят, меня полностью устраивает.
— Почему вы так органично влились в медиафутбол?
— Были сомнения? Я человек из медиапространства. С 2003 года на телевидении, я умею разговаривать, общаться с людьми, умею тренировать людей, «козлов» (прозвище GOATS. — «Матч ТВ»). Поэтому у меня сомнений не было.
Дмитрий Градиленко / Фото: © Личный архив Дмитрий Градиленко
— Почему медиафутбол стал так популярен в 2022-м?
— Потому что телевидение сейчас не особо интересно. Многие вообще не смотрят ТВ, а сидят только в YouTube. А в медиафутболе можно делать все, что угодно. Показывать эмоции.
— Ругаться матом, в том числе на судей.
— Это мне не очень нравится. Здесь все зависит от людей в черном. Если бы они жестко все это пресекали, такого бы не было. Не понимаю, почему арбитры терпят эту нецензурную брань в свой адрес.
Я своим ребятишкам в команде говорю: «Не надо вступать в это, я вас просто заменю на фиг». Такой эпизод уже был в одном матче. Парень вышел, но я убрал его через 40 секунд. Он начал выяснять отношения с противником.
Говорю им: «Мяч один, а вас 22. Неудивительно, что кто-то хочет его отобрать. И да, вместо мяча может случайно ударить по ноге. Просто потому что он даже не футболист. Если бы был футболистом, играл бы профессионально. Значит, не нужно на это обращать внимание».
— Вы помогли привезти в команду профессиональных игроков — Виталия Булыгу, Игоря Шитова и Вячеслава Глеба. А Александра Глеба реально было пригласить?
— Реально. Но он сказал: «Мне нужно знать заранее — хотя бы за месяц-два, чтобы привести себя в форму». Не хочу выглядеть клоуном». Возможно, это [переход Александра Глеба в медиакоманду] будет в следующем году.
— То есть проблема была вообще не в деньгах?
— Естественно. Повторюсь, для GOATS этой проблемы не существует. Мы можем привести любого игрока. И Александр Глеб сказал: «Если я приеду, я должен быть в форме. Скажите заранее — и мы все решим». Поэтому играл только Слава, который тоже в офигенной форме.
Фото: © Ryan Pierse / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru
— Паша Техник — удивительный человек?
— Не знаю, чему тут удивляться?
— Иногда удивляет, как его организм это все выдерживает.
— Он в коме уже несколько лет, я так думаю.
— Не контролирует себя?
— Думаю, да. Смотрится это ужасно. Жаль парня — еще молодого. Но он сам выбрал этот путь.
Его пригласили, чтобы поддержать медийность. Естественно, не за две копейки. Но когда он приехал в доску пьяный, выпускать на поле его было опасно.
— На тренировки он не приезжал?
— Приезжал, но на отдельные. У нас две группы — медийные и профгруппа. Потому что если люди, которые намного слабее, будут работать с теми, кто прошел футбольную школу, это повлияет на качество тренировочного процесса.
— Реально из медиафутбола попасть в профессиональный, как Прокоп, ушедший в болгарский клуб? Или это разовый случай?
— Конечно, реально. Потому что что люди [из проффутбола] смотрят. И Прокоп — один из примеров.
Но надо понимать: здесь, в медиафутболе, даже особо не напрягаясь, ты можешь заработать какие-то деньги. А у всех разный путь, разная цель.
— Чуть раньше в интервью вы использовали фразу из песни Джарахова «Я в моменте». Он тоже играл за GOATS. Ознакомились с его творчеством?
— Я как-то слышал краем уха, а сейчас песня у меня в телефоне. Действительно понравилась. Правда, мне больше нравится не его партия, а другого чудака. Но и Джарахов тоже неплох.
О МЕЧТЕ УВИДЕТЬ ВОСПИТАННИКА В БОЛЬШОМ КЛУБЕ И О ТОМ, КАК ДЕЛАЮТСЯ НОВОСТИ ПРО УСЛОВНЫХ «ЧЕЛСИ» И ЗАХАРЯНА
Дмитрий Градиленко / Фото: © Личный архив Дмитрий Градиленко
— У вас остались симпатии к «Спартаку»?
— Я болею за «Спартак». Когда друзья приглашают, хожу на стадион, К сожалению, клуб ветеранов практически никогда не дает билетов.
— Как болельщику — как вам нынешний «Спартак»?
— Мне нравится их место в турнирной таблице. А игра? Нормально. Пока рано говорить, что Абаскаль — топ. Пусть сначала обыграет «Зенит» и станет чемпионом.
— Кто из нынешних российских игроков может заиграть в топ-клубе?
— Где? В «Манчестер Сити» или «Челси»? Никто. Ну какой нам «Челси»?
— А Захарян? Или это просто история для подогрева на внутреннем рынке?
— Конечно. Сто долларов платишь — и вы [журналисты] чего-то напишите. Так я раньше работал, когда был агентом. Платил сто долларов — и писали, что условный Захарян будет в условном «Челси».
Вообще я многими вещами в жизни занимаюсь, но это главное для меня.
Чтобы попасть в такую команду, нужно показать себя на чемпионате мира или Европы. Нас там нет и не будет. Поэтому никому мы сейчас не нужны.
— Главное увлечение, кроме футбола?
— Моя семья.
Дмитрий Градиленко / Фото: © Личный архив Дмитрий Градиленко
— У вас была когда-нибудь идея пожить заграницей?
— Она и сейчас есть. И будет реализуема в ближайшее время. Какое представление страны? Океан, свежевыжатый сок, пальмы, встречаешь закат, провожаешь солнце за горизонт.
— Так вы видите себя через год?
— Не знаю, получится ли. Через год вижу себя таким же веселым, открытым и жизнерадостным человеком.
— Есть сейчас профессиональная мечта?
— Есть. Мечтаю о том, чтобы через несколько лет один из мальчиков, который сейчас занимается в академии Градиленко, подписал контракт с клубом РПЛ и вспомнил о своей школе. Кто дал ему путевку в жизнь.
Это реально мечта — услышать от пацана по телевизору такое. Представь, включаешь ТВ, а он говорит: «Спасибо школе Градиленко за то, что они дали мне такую возможность. Направили меня. И вот я сейчас игрок «Манчестер Сити».
