Юра Мовсисян: "Если бы гол Глушакова забил Месси, его крутили бы все телеканалы мира!"

Гостем авторской программы Евгения ДЗИЧКОВСКОГО "В конце тоннеля" на "СЭ-ТВ" во вторник стал нападающий "Спартака" и сборной Армении

– В последнем матче против "Зенита" вы были заменены из-за травмы. Смогут ли болельщики "Спартака" увидеть вас на поле в этом году?

– Сложный вопрос. Повреждение довольно болезненное – мениск. Врачи клуба делают все возможное, чтобы вернуть меня в строй. Удастся ли – пока не знаю.

– Колено болело у вас и раньше?

– Это тянется с конца августа. В команде уже шутят по этому поводу: когда колено болит – тогда, мол, и забиваю.

– Не ухудшится ли ситуация, если вы продолжите играть до зимнего перерыва?

– Вопрос сейчас активно обсуждают врачи. На мой взгляд, если продолжу, будет только хуже.

***

– Сколько хет-триков вы сделали в карьере?

– Два. Оба в "Спартаке". А вот общее количество своих голов, если честно, не знаю.

– 80 в 202 матчах. Самый красивый помните?

– Забивать – уже красиво. Но если говорить о самом-самом, то несколько голов действительно получились симпатичными. Тот, например, который я забил за "Реал Солт-Лейк". Пяткой в самом конце матча.

– Принято считать, что в США сильный чемпионат. Что побудило вас покинуть MLS и перейти в очень скромный датский "Раннерс"?

– Я был молод и хотел повидать мир, понять, что такое европейский футбол. В США мне предлагали контракт побольше, но любопытство и желание поймать свой шанс пересилило.

– Вас ведь еще и в американскую сборную приглашали. А это почти гарантированное участие в чемпионатах мира. Чего не скажешь про сборную Армении, за которую вы в итоге стали выступать.

– Считаю, что сборная – не то место, где нужно удовлетворять свои карьерные или финансовые амбиции. Я армянин, и мое сердце принадлежит этой стране. Когда принимал решение выступать за Армению, руководствовался прежде всего тем, что получу шанс сделать армянский народ хоть немного более счастливым.

– Исполняли когда-нибудь американские послематчевые футбольные буллиты?

– Нет, это было до меня. Потом правило отменили.

– Жаль. Хотелось спросить, когда вы начнете реализовывать это умение в "Спартаке". Как Глушаков.

– Он забил "Зениту" фантастический гол. Высший уровень, мировой класс! Если бы такой же гол забил Месси, его крутили бы все телевизионные агентства мира.

***

– Представьте, что вы все-таки забили "Зениту" рукой на первых минутах, а судья не заметил. Признались бы?

– Конечно. Fair play для меня не пустой звук. Если и побеждать в таком матче, то не за счет игры рукой.

– А теперь представьте, что из-за вашего признания "Спартак" проиграл бы. С чем и с кем пришлось бы иметь дело в раздевалке?

– Думаю, я был бы правильно понят. А если нет… Что ж, футболистов так или иначе много критикуют. У меня есть принципы, и я буду им следовать.

– Угловой, после которого вы сравняли счет в игре с "Зенитом", был наигранной комбинацией?

– Да. Мы много работаем над стандартами.

– В США большое значение уделяется зрелищности спорта, от которой напрямую зависит бизнес-составляющая. Американские тренеры специально ориентируют соккер-клубы на атаку?

– Спорт за океаном действительно бизнес. Там высокая конкуренция за зрителя не среди клубов даже, а среди видов спорта. Но не настолько, чтобы опровергать тактические азы. Команды MLS стремятся играть красиво, однако счетов 8:8 или 10:9 там не бывает.

– Где чаще увольняют тренеров – в Америке или Европе?

– Пожалуй, в Европе.

***

– Вы действительно работали в супермаркете, когда были ребенком?

– Да, работал. В США. Около трех-четырех месяцев.

– А как же детский труд? Не было с этим проблем?

– Нет, я просто помогал людям донести пакеты до машин, был, так сказать, на подхвате. Но занимало это действительно по 14-15 часов в день.

– Много за это платили?

– Немного.

– Сколько лет вам было?

– 12-13.

– Как раз тогда отец предложил вам или вашему брату пойти в футбол?

– Встал вопрос – либо работать, либо играть в футбол. Но начать спортивную карьеру мог только один из нас. Мы со старшим братом должны были сами решить, кому из нас быть футболистом, а кому приносить деньги в семью более традиционными способами. Отец отдал этот вопрос нам на откуп. В итоге я пошел в футбол, а брат карьеру завершил, толком не начав.

– Вы до этого не занимались футболом?

– Не занимался, но, как и все дети, играл на улице.

– Как совмещали работу в супермаркете и учебу в школе?

– Это было в самом начале нашего пребывания в Америке, и мы тогда не могли ходить в школу, так как у нас просто не было необходимых документов. Уладили все формальности, когда я уже играл в футбол. Тогда же и пошел в школу.

***

– Чем сейчас занимается брат?

– Помогает мне. У нас в Америке есть бизнес, он и отец присматривают за всем.

– Правильнее сказать – вы ему помогаете.

– Не совсем. У нас в семье всё работает немного по-другому. Есть общий бюджет, который контролирует отец. Именно он решает, кому сколько дать денег. Мне лично так удобнее. И жена, кстати, совершенно нормально к этому относится, потому что все мы – часть одной большой семьи. У нас всё общее.

– Отец ведь еще и вашу игру контролирует, верно?

– Он для меня вообще критик номер один. То, как я выглядел на поле, ему за все время понравилось два или три раза – во всяком случае, так он мне говорил. Как бы то ни было, отец прекрасно понимает игру, и я ему полностью доверяю. И еще чувствую колоссальную поддержку. Но жалит меня, конечно, нещадно! Российские критики по сравнению с ним отдыхают.

– Как с женой познакомились?

– Нас свел хороший друг семьи. Она – армянка, приехала в Америку с родителями, когда ей было три годика, жила в Голливуде. Я счастлив, считаю, мне с ней крупно повезло.

***

– В Краснодаре была "Шашлычная номер один". В Москве нашли место, где так же уютно?

– Есть пара заведений, но одно самое-самое еще не нашел.

– Может, ресторан братьев Комбаровых?

– О, "Ромашка"! Да, хорошее местечко.

– Какие три ваших любимых блюда?

– На первом месте армянский суп спас. На втором – армянский шашлык. А вот кому отдать третью позицию, даже не знаю… Наверное, хорошее мексиканское буррито.

– А как же стейки?

– Мне нравятся стейки, но только те, что готовит мой отец. Они – лучшие в мире.

– Что вы почувствовали, когда впервые попали в Армению в 2010 году?

- Удивительное тепло в сердце. Я оказался на своей родине, в окружении соотечественников, и эти эмоции сложно описать словами. Меня поймет тот, кто это пережил.

– Знакомы с музыкантом Сержем Танкяном, лидером армяно-калифорнийской группы System of a Down?

– Впервые встретились в аэропорту Еревана. Он возвращался после большого концерта, я увидел его в очереди на досмотр, поздоровался. Слушал кое-что из его творчества, но дело не в музыке. Серж – один из тех, кто много сделал для Армении. В том числе и благодаря ему наша страна известна во всем мире. Очень его за это уважаю.

***

– Последнее, что вас восхитило?

– Новое слово, которое произнесла моя маленькая дочь.

– Последнее, что вас возмутило?

– Одна машина на дороге.

– Что можете сделать своими руками?

– Пока только яичницу, больше ничего.

– Без какой суммы наличных чувствуете себя некомфортно?

– Зависит от страны. В США это 250 долларов. В России – 500.

– Самый счастливый день в вашей жизни?

-Те два дня, когда родились мои дети.

– Что вас больше всего раздражает в людях?

– Ложь и лицемерие.

– Армянский дудук или американский рэп?

– Дудук.