Станислав Черчесов: "Я тоже живой человек, хотя с виду не скажешь"

Гостем авторской программы Евгения ДЗИЧКОВСКОГО "В конце тоннеля" на "СЭ-ТВ" стал экс-наставник "Спартака" и "Терека", а ныне главный тренер "Амкара".

– Искренне поздравляю с 50-летием, которое вы недавно отметили. Как, кстати, отпраздновали?

– Во-первых, спасибо за поздравление. Отпраздновали, как и полагается в осетинском доме. Приглашенных было 130, пришли 120.

– Но разошлись мирно?

– Сегодня проверял: люстры на месте, мебель – тоже. Так что все нормально.

– По вашему послеюбилейному виду и не скажешь, что отмечали.

– Вы же знаете, я не употребляю. Бокал в руках держал, но и только. Потом еще гостей развозил. Дело в том, что (не знаю, правильно это или нет) я никогда день рождения широко не отмечал. Два-три друга, близкие, сестры, где кто попадется. Это первый раз. И то не хотел. Но жена и старшая сестра убедили, что это не мне надо, а моим друзьям. Я их послушался, и надо сказать, что женщин тоже иногда надо слушать, хотя я это нечасто делаю, практически никогда.

– К вам в гости приезжал телеведущий, комментатор Георгий Черданцев…

– Он пришел, посидели, футбол посмотрели, пообщались, какие-то нюансы футбольной жизни обсудили. И я лучше стал понимать вашу профессию, его в частности. И он, наверное, с другой стороны меня увидел. Все-таки Черчесов тоже разный. Не всегда со свистком ходит и все время требует. Я тоже живой человек, хотя с виду не скажешь.

– "Амкар" находится на десятом месте (интервью состоялось еще до 8-го тура чемпионата. – Прим. "СЭ"). Это соответствует вашим предсезонным ожиданиям?

– С одной стороны, нельзя гневить футбольного бога, поэтому жаловаться не буду. Определенный прогресс есть. С другой стороны, пару своих очков недобрали. Могли и в Грозном выиграть, и в Екатеринбурге много атаковали.

– На летнем трансферном рынке "Амкар" выступил довольно скромно. Не смогли масштабно усилиться или не захотели?

– До последнего дня заявочной кампании нам было запрещено регистрировать новых футболистов из-за прежних задолженностей. В итоге запрет сняли, и мы смогли заявить новичков. Гаджиев и Занев пришли бесплатно, за Гола отдали баснословную сумму – 25 тысяч евро. Плюс двух спартаковцев арендовали за небольшие деньги.

– Значит ли все это, что удел "Амкара" в этом сезоне – выживать?

– Мы будем не выживать, а жить. Работать, прогрессировать, играть. Результата добиваются не деньги, а футболисты, которые за эти деньги куплены.

– Какие турнирные задачи поставило вам руководство?

– От нас не требуют занять какое-то определенное место.

– То есть "Амкар" – клуб с небольшим бюджетом и с нечетко сформулированными задачами. Какой тогда смысл работать в такой команде?

– Во-первых, мы все-таки выступаем в премьер-лиге. Во-вторых, есть возможность прибавлять. На нескольких наших игроков есть спрос. Другое дело, что мы по той или иной причине их на сегодняшний день не отдали. Мы с футболистами понимаем друг друга, и я ни разу не видел, чтобы кто-то без настроения работал. Если спрашиваете про мой личный стимул, то мне интересно работать без больших вложений, доказывать и в этой ситуации свою состоятельность. Это дает возможность развиваться и мне, и всему тренерскому штабу. Нормальный творческий процесс, и я работаю с удовольствием.

– Ваш конфликт с Пеевым и Сираковым, ныне исчерпанный, был вызван желанием самоутвердиться в новой команде, показать, кто в доме хозяин?

– Вы сами в это верите? С таким же успехом Владимир Путин мог бы всем доказывать, что он президент России. На сегодняшний день у меня есть два футболиста, которых уважаю и ценю. Один отдает передачи, второй забил уже четыре мяча. Но чтобы не потерять своих игроков, педагогу, руководителю, тренеру надо предпринимать какие-то действия.

– Перед эфиром вы рассказали, как тренер Йоахим Лев говорил вам в "Тироле": "Какой-то ты, Стас, ершистый, так просто и не подойдешь". А вы ему ответили, что вратарь и должен быть таким, потому что если он на поле будет помахивать всем ромашкой, толку из этого не будет. Разногласия с Пеевым и Сираковым – из этой серии?

– Нет. Но большего я вам не скажу. Иначе метод не сработает.

– У меня к вам вопрос не как к тренеру премьер-лиги, а как к игроку, который был и будет спартаковцем, ведь бывших не бывает. Вы понимаете, что происходит в "Спартаке" в последние годы?

– Чтобы понимать, надо находиться внутри событий. А я тренирую другую команду. Единственное, что могу сказать, если правильно понял вопрос: не вижу в "Спартаке" развития. Об остальном должны говорить руководители красно-белых.

– Сколько, по-вашему, нужно тренеру, чтобы построить команду, ту, которую он задумывает? И сколько ему в среднем в России дают на это? Сколько вы просили?

– Это зависит от того, кто в команде и какие цели перед ней ставятся. Одно дело, когда стоит задача, чтобы команда была узнаваемая, другое – чтобы добиться конкретного результата.

– И все же, сколько? Сезона два-три?

– Конечно, не пятилетки. Потому что ни один главный тренер в мире не может пятилетками жить.

– Спрашиваю вас как спортивного директора, ставшего тренером. В "Спартаке" спортивные и даже генеральные директора все время рвутся в тренеры. С чем это связано – престиж другой или настолько большая разница в зарплате?

– Во-первых, я никуда не рвался. Во-вторых, разница в зарплате если и существует, то в моем случае она была незначительная. И дело не в престиже, а в том, к чему человек чувствует призвание и на что способен. По приказу ни вратарем, ни тренером никто еще не стал.

– Должность генерального или просто директора спокойнее, согласитесь?

– Я бы не сказал. Во всех профессиях есть свои плюсы и минусы.

– Тренерская профессия взрывоопаснее?

– А вратарская? Профессия взрывоопасна, если ты ничего не умеешь делать.

– Адреналин разный – у тренера и директора?

– По мне, так одинаковый. Могу сказать, что в "Куфштайне" работал, что в "Спартаке", что в "Тереке", состояние одно и то же – ра-бо-та. Вот меня часто спрашивают, переживаю ли я. А я не переживаю, я анализирую. Начну переживать, и я уже болельщик. Болельщик никогда тренером не будет.

– Вам никогда не приходилось принимать какие-то успокаивающие препараты?

– Самый лучший препарат – правильно подготовить команду. Все сделали, проанализировали, команда к этой игре готова, совесть чиста – тогда можно спокойно спать.

– То есть спите всегда перед матчем нормально?

– Не жаловался ни как вратарь, ни как тренер. Кстати, между вратарем и тренером очень много общего.

– У меня в свое время в гостях был актер Артур Смольянинов, и мы говорили о Леониде Федуне. Артур сказал, что он замечательный президент, но у меня ощущение, что, когда он утром в день матча просыпается, у него не бывает потных ладоней от волнения. И вот этого Федуну не хватает. Должно это быть в работе футбольного тренера, президента, по-вашему?

– Тогда у нас с Федуном, с которым мы хорошо работали, много общего. Еще Николай Петрович Старостин говорил мне: у тебя всегда руки сухие. В хоккей ли я играю, в воротах в перчатках стою, сам весь потный, а руки сухие. Оттого, что нервничаешь, команде лучше не будет. Есть три состояния перед матчем – предстартовая лихорадка, предстартовая апатия и предстартовое волнение. Волнение – вот что подходит для футболиста.

– Бытует мнение, которого придерживаются в "Спартаке", что вратарь должен быть россиянином. Согласны?

– Не знаю, что где бытует, в моем понимании вратарь должен быть вратарем. Россиянин он, индус, еврей или осетин, чукча – неважно, но это человек, который должен быть на своем месте.

– Согласен, но никак не пойму, почему все хотят получить вратаря-россиянина.

– Почему "все"? Плетикосу в "Спартак", кстати, брал я. Не было никаких проблем. Убежден, что Плетикоса создан для "Спартака". Это серьезный, солидный, думающий, понимающий мужчина. Ну а все остальное прикладывается.

– У многих сложилось впечатление, что в ходе вашего расставания с "Тереком" обе стороны что-то не договорили. Я бы даже сказал, многое не договорили. Это так?

– В моем понимании никаких недоговоренностей не было. Закончился контракт, его не продлили. Работой в Грозном и отношением к команде со стороны руководства республики полностью удовлетворен. Вчера, кстати, на моем дне рождения был вице-президент ("Терека". – Прим. "СЭ") Ахмед Айдамиров, и сегодня мне звонил Даудов (президент "Терека". – Прим. "СЭ").

– Внимание к команде со стороны руководства Чечни такое же, как два года назад? Есть ощущение, что "Терек" перестал быть любимой женой.

– Я все время говорю то, что видел, а не то, что слышал или что прочитал. Я могу отвечать за период с 27 сентября 2011 года, когда подписал контракт, до того дня, когда ушел. И в то время было абсолютное уважение с моей стороны, а взамен то же самое со стороны руководства. Хотя были и споры. Я себя чувствовал нормально, комфортно.

– Вы действительно говорили игрокам на финише сезона: главное – попасть в восьмерку, чтобы получить премиальные, остальное второстепенно?

– От кого вы это слышали?

– От Рамзана Кадырова.

– Но не от меня. Я всегда руководствуюсь тем, что слышал и видел лично. Чего и вам желаю. Если бы довольствовался восьмыми местами, чемпионом никогда не стал бы. А я стал, и не раз.

– В "Амкаре" есть футболисты, достойные приглашения в сборную России?

– Сегодня – нет. Но они знают, что у них есть шанс в сборную попасть. Просто людей надо правильно нацеливать и, естественно, поддерживать. Другое дело, что есть внешняя мотивация – от главного тренера, журналистов, зрителей, а есть внутренняя, и вот именно она должна превалировать. И если так будет, то, думаю, пара футболистов, не буду говорить кто, кулачком может постучаться. Я их могу нацелить, а все остальное – за ними.

– Матч с Северной Ирландией поддается каким-то экспертным объяснениям?

– Для большинства игроков сборной та игра была второстепенна. Кому-то надо было успеть контракт подписать, кто-то куда-то переходил. В результате команда перегорела, как гирлянда с последовательным соединением, у которой если одна лампочка не горит, то и следующая уже не зажигается.

– Капелло после этого матча впервые, по-моему, сказал, что не хватает хороших футболистов в России. Ранее это мнение так или иначе высказывали Адвокат и Хиддинк. Согласитесь?

– Принимая команду, надо понимать, на что идешь. После того как бумажка подписана, не надо уже...

– Жаловаться. По-вашему, налог на тренеров-иностранцев – полезная штука?

– Полезной она может быть тогда, когда те деньги будут идти на правильные цели. Я согласен с тем, что если уж тренер иностранец, то он реально должен давать что-то такое, чего не может сделать россиянин. Но не могу сказать, что одобряю налог. Сам работал за границей и как игрок, и как тренер. Нет у меня ревности ни к коллегам из россиян, ни к иностранцам. Призываю моих коллег развиваться, учиться, языки учить. Надо быть конкурентоспособным и не отвлекаться. Пять миллионов не решат проблему. Проблему решит моя квалификация. Я должен быть лучше, я играл за границей и знаю, что должен быть ЛУЧШЕ. И тогда все нормально.

– Что вы делаете в Перми в свободное время?

– Тело отдыхает, голова думает. А когда я сам тренируюсь, бегаю, качаюсь, тогда и голова отдыхает.

– Когда вы работали в Сочи с "Жемчужиной", сколько раз вы в море искупались?

– Ответственно заявляю: указательного пальца даже в море не окунул. А море было от моего дома через дорогу.

– В Перми куда-то ходите? Есть там, например, театр оперы замечательный.

– Жду, когда Денис Мацуев приедет. Но свободного времени не так уж много. Съездишь в клуб, переговорить с генеральным директором, потом приезжаешь на стадион за несколько часов до тренировки, сам потренируешься, потом с тренерами расписываем, кто чем будет заниматься. Доктор докладывает…

– Последнее, что вас восхитило, необязательно в футболе?

– Исинбаева. Я с нетерпением смотрел ее выступление на чемпионате. Потому что большая спортсменка или большой спортсмен, я не знаю, как сказать, которая молодец, одним словом. И я ей желаю еще не одну высоту взять.

– Последнее, что возмутило?

– Работа такая, что возмущаться противопоказано. Хочется этого или нет, но все равно мое состояние на команде тут же отражается. Поэтому игроки должны видеть перед собой тренера невозмутимого, но энергичного, требовательного и так далее и тому подобное.

– От какой черты характера вам хотелось бы избавиться?

– Если я от чего-то избавлюсь, вы меня перестанете узнавать. Впрочем, все-таки надо в каких-то вещах более...

– Усилить контроль?

– Нет. Наоборот. Удивились? Иногда задачей тренера бывает не видеть, не слышать и самое главное – не мешать. Вот если это удастся в правильных пропорциях, тогда мы сделаем опять качественный скачок.

– Вам хотелось ли когда-нибудь уйти из футбола?

– Если вы мне скажете куда, тогда я об этом задумаюсь.

– Последний фильм, книга, спектакль, произведение искусства, которые вас потрясли?

– Потрясла меня репетиция Валерия Гергиева. Мне посчастливилось побывать там, и минут двадцать я смотрел с таким, как это сказать... Хотя у меня нет ни музыкального образования, ни слуха, ничего нет, но любой человек должен был почувствовать, как это хорошо. Репетиция – это же как тренировка. Один пришел со своим контрабасом, другой со скрипкой и начали играть как-то вяленько… Такими иногда футболисты приходят на тренировку – этот после отпуска, другой еще после чего-то. А концерт через час. И вот там подсказали, тут натянули, там ба-ба-ба. Тридцать минут – чувствую, что оживают. 45 минут проходит – и как они заулюлюкали! Причем голоса никто не повышал ни разу. Взгляд, мимика – и все работают. Вот тогда я понял: не зря Гергиев признанный. И я увидел определенную параллель между работой дирижера и тренера, и это меня заставило задуматься.

– Допустим, вам представилась возможность пообщаться с человеком из мира футбола, уже ушедшим из жизни или ныне живущим, кого бы вы выбрали?

– Бывают иногда счастливые люди, да? Ну вот, один из них перед вами. Например, вот только вчера на дне рождения у меня был Анатолий Бышовец. Мы с ним разговаривали, обсуждали. Наверное, из тех, с кем не довелось общаться, с Болтом хотел бы поговорить.

– Я-то ждал ответа: с Яшиным.

– С Яшиным я общался. Играл уже в дубле "Спартака". Я был в основном составе одну игру, мы 2:1 проиграли, на старом "Динамо", дождь, слякоть. И после игры, когда я проходил мимо, Лев Иванович остановил и как-то так сказал: "Ничего-ничего, все будет нормально".

– Где горы красивее: на Кавказе или в Тироле?

– Они разные. Альпийские какие-то ухоженные, а у нас они необузданные. И это мне больше нравится. Кавказские горы какой-то особой энергетикой наполнены. Все имеет свою энергетику. Даже мяч, посланный с правильной энергетикой, это тоже живое существо. Я все время футболистам говорю: что вы по нему лупите, погладьте его – он же тоже хочет ласки.