Сергей Родионов: “Лучший подарок “золото”

…Родионову — 45. Поверить в это сложно. Мне кажется, он совсем не изменился с тех пор, как в 94-м, вернувшись в “Спартак” из Франции, забивал в Лиге чемпионов “Барселоне” и “ПСЖ”. Тогда нынешнему тренеру красно-белых было 32. Сейчас, честное слово, дал бы столько же!

— Сергей Юрьевич, и где лишние килограммы?

— Поверьте, они есть. Если в конце карьеры я весил 79 кило, то сейчас все 90. Хотя за комплимент спасибо.

— Но вы действительно в отличной форме. Есть какой-то секрет?

— Раньше держать себя в тонусе помогали матчи за ветеранов “Спартака”. Когда стал тренером, появилась возможность “сжигать жир” на тренировках. Кроме того, увлекся большим и настольным теннисом. В отпуске это любимое развлечение.

— Константин Бесков и Олег Романцев называли Родионова самым беспроблемным футболистом в плане режима. Неужели это правда?

— А вы что, Бескову с Романцевым не верите? (Смеется.)

— Верю. Но в прежние времена, по-моему, не было футболистов, которые после матча не посещали какие-нибудь Сандуны со всеми вытекающими последствиями.

— Я тоже ходил в баню, но лишнего там не перебирал. Знал меру. А вот после сезона можно было и расслабиться. Особенно когда серьезный повод имелся — чемпионство или что-то еще.

АЛЕНИЧЕВ ПОСКОЛЬЗНУЛСЯ — И СЛОМАЛ МНЕ РЕБРО

— Если не считать трехлетней командировки во Францию, вы всю карьеру провели в одном клубе. С чем связана такая преданность “Спартаку”? 

— На самом деле в моей карьере были три команды. В 78-м сразу после окончания спартаковской школы взяли в “Красную Пресню”. Тренером там был Сергей Сальников. Я провел одну тренировку, вышел на 15 минут в матче второй лиги, а на следующий день уже был в Тарасовке. Вопрос с переходом решился быстро. А насчет преданности “Спартаку”… Из такой команды если уходить, то только в зарубежный клуб. Я уехал в 28, во втором потоке — после Шавло, Хидиятуллина, Заварова и Алейникова.

— Как главный бомбардир “Спартака” вы заслуживали лучшей участи, чем второй французский дивизион…

— “Ред Стар” был одним из немногих клубов, которые согласились подписать контракт сразу с двумя советскими футболистами — Родионовым и Черенковым. Дело в том, что у нас с Федором существовала негласная договоренность: за границей играем вместе. К тому же “Ред Стар” базировался в Париже, а это один из моих любимых городов. В общем, туда мы и отправились.

— Не зря?

— Считаю, что нет. Вторая лига Франции — приличный турнир. Во всяком случае тогда был. Не могу сказать, что, оказавшись там, сделал шаг назад. А вот здоровья за те три года явно не прибавилось. Сначала полетела крестообразная связка — 8 месяцев лечился. А потом был перелом плечевого сустава и еще 7 месяцев вне футбола.

— Французы с вами не церемонились?

— Не только со мной. У них жесткость была возведена в абсолют. Особенно свирепствовали команды, которые решали какие-то задачи. Ради них они были готовы соперникам горло перегрызть. Помню, играли мы на выезде с “Гавром”. Я убегаю к воротам — и тут тренер с бровки как заорет: “Ломай его!” В следующее мгновение Кана-Бийик (между прочим, участник чемпионата мира 1990 года в составе сборной Камеруна) двумя ногами бьет меня сзади. Хруст, адская боль… Я сразу понял: дело труба. Камерунец, правда, потом письмо написал с извинениями, но мне от этого легче не стало.

— Травмы сильно сократили вашу карьеру?

— Думаю, да. После длительного простоя приходилось форсировать форму. Из-за этого вылезали новые болячки. До 33 еще кое-как дотянул, а потом после очередной травмы решил больше себя не мучить.

— Кто вам ее нанес?

— Дима Аленичев. Но, конечно, умысла с его стороны не было. Чистая случайность! Все произошло на тренировке перед ответным матчем с “Блэкберном”. Поздняя осень, мороз, поле покрыто ледяной коркой… Ну, значит, пошли мы с Димой с двух сторон на мяч. Он поскользнулся и головой ударил меня в грудную клетку. Диагноз — перелом ребра. После этого с большим футболом я как игрок попрощался. 

100 ГОЛОВ — И НИ ОДНОГО С ПЕНАЛЬТИ!

— Тем не менее вы успели войти в Клуб Григория Федотова и установить рекорд “Спартака”: ни один нападающий красно-белых не забивал 10 и более голов в шести сезонах кряду.

— По поводу Клуба Федотова… У меня была цель войти туда, не прибегая к помощи пенальти. И я добился ее! К 11-метровой отметке впервые подошел уже потом. Можете проверить статистику. А о втором достижении узнал совсем недавно. Приятное открытие, что уж скрывать!

— Через год ваш рекорд может повторить Роман Павлюченко. Не обидно будет?

— Ни капельки. Наоборот, если это случится, как бывший форвард и как тренер “Спартака” порадуюсь за Рому.

— Вас не удивляет, что он даже со сломанной рукой продолжает штамповать голы?

— Сама по себе лонгетка в игре не мешает. Просто, выходя на поле, про нее нужно забыть. В противном случае начнешь подсознательно беречь руку, страховаться. К счастью, Павлюченко удалось переступить через этот психологический барьер.

— Много ли на вашей памяти у “Спартака” было таких матчей, как в Глазго против “Селтика”?

— С таким сценарием — ни одного! Мы выглядели лучше, но в футболе, увы, не всегда побеждает тот, кто сильнее. Одно утешает: опыт, приобретенный в двух матчах с шотландцами, уже никуда не денется. И обязательно нам поможет в будущем. 

ЛОБАНОВСКИЙ ПОСТАВИЛ ЗАДАЧУ: ЗАКРЫТЬ АМОРОСА

— Знаете, какой матч Родионова за сборную СССР специалисты считают лучшим? Против французов на “Парк де Пренс” в 86-м. А ведь Валерий Лобановский поставил вас тогда на левый фланг полузащиты…

— Я сам этому удивился. А было так. Вечером накануне Лобановский вызвал к себе. Он любил беседовать с игроками тет-а-тет. После нескольких банальных вопросов Валерий Васильевич неожиданно произнес: “Смотрю, ты бежишь”. Я опешил. Куда бегу? От кого? Только на установке догадался, куда Лобановский клонил. “Сергей, — обратился он ко мне, — на правом фланге обороны у французов играет Аморос. Твоя задача состоит в том, чтобы этого защитника на поле я не увидел. Понятно?” Иными словами, я должен был нейтрализовать одного из лучших крайних защитников мирового футбола. Ничего себе задачка!

— Но вы же ее решили. Аморос ничем не помог своей команде, которая уступила со счетом 0:2.

— Но знали бы вы, как я тогда набегался! В конце матча даже ногу свело, что со мной случалось очень редко.

— А с мнением футбольных спецов вы согласны?

— Насчет моего лучшего матча в сборной? Пожалуй, они правы.

— В “Спартаке” 80-х не было второго такого же стабильного нападающего, как Родионов. Отсутствие постоянного напарника как-то сказывалось на вашей игре?

— Нет, я со всеми находил общий язык, будь то Никонов, Калашников или Швецов. Хотя не буду скрывать: наиболее комфортно мне игралось в паре со Шмаровым. Особенно в сезоне-89. Это был незабываемый год.

ЧЕРЧЕСОВ, РОДИОНОВ, ШАВЛО…

— У вас день рождения 3 сентября, а накануне тот же праздник у Станислава Черчесова. Никогда не отмечали обе даты вместе?

— Так ведь 4-го числа день рождения еще у одного спартаковца — Сергея Шавло. Если объединяться, то втроем… Кстати, пользуясь случаем, хочу через вашу газету поздравить Станислава Саламовича с 44-летием.

— В понедельник уже ваш черед принимать поздравления. Чего хотели бы пожелать сами себе?

— Чтобы “Спартак” в этом году завоевал золотые медали. Больше мне ничего не нужно.