ФК Спартак Москва - Официальная история - год 1976

Сезон 1976 года является в истории московского «Спар­така», на тот момент 9-кратного чемпиона СССР, 9-кратного обладателя Кубка страны, по-настоящему трагической стра­ницей. По его итогам великая команда впервые покинула высший дивизион.

Причины случившегося несчастья многообразны. В олим­пийский год было решено провести два первенства. Сделали это в интересах сборной, которой предстояло принять участие сразу в двух крупных соревнованиях - чемпионате Европы и Играх в Монреале. Как и в самом первом турнире лучших клубных команд в 1936 году, весеннее первенство не определяло неудачников. Покидающие элиту выявлялись осенью. Таким образом, дистанция укорачивалась до 15 туров. Может быть, привыкший к стайерскому бегу «Спартак» оказался попросту не готов к соревнованию спринтеров?

Сомнительно. Суммируя достижения участников весеннего и осеннего чемпионатов, приходим к выводу: ниже москвичей оказалась бы только ворошиловградская «Заря» (22 очка). Минское же «Динамо» набрало бы те же 23 очка, что и «Спартак».

Так что пенять на недостатки нововведения, копирующего сезон 40-летней давности, не стоит. Спартаковский провал коренился в вещах гораздо более глубоких.

Прежде всего ничего не было сделано для улучшения уже существовавшей невеселой ситуации. Наоборот, артиллерия ударила по своим. В роли заряжающих выступили московс­кие профсоюзные работники, которые затем сами же и выст­релили. В результате артобстрела был снят с должности глав­ный тренер Николай Гуляев и отправлен на пенсию основа­тель «Спартака», начальник команды Николай Старостин. Им на смену пришли молодые тренеры: место Гуляева занял замечательный в прошлом левый защитник красно-белых Анатолий Крутиков, которому помогал уже много раз упоми­навшийся на этих страницах Галимзян Хусаинов. Должность Николая Петровича принял Иван Варламов. И профсоюзных знатоков футбола совершенно не смутил тот факт, что под ру­ководством Крутикова и подъехавшего к нему в 1975 году Ху-саинова нальчикский «Спартак» с трудом удержался в первой лиге. Однако плодотворная работа московских специалистов не прошла даром: под странным именем «Эльбрус» команда из Нальчика в следующем сезоне опустилась-таки во вторую лигу. Надо сказать, что капитан красно-белых Евгений Ловчев, предчувствуя худшее, повел команду на прием к секретарю ВЦСПС Богатикову. Пытаясь сохранить хотя бы спартаковского аксакала, лучший футболист страны 1972 го­да напомнил чиновнику о легендарном прошлом Старостина, который видел еще Владимира Ильича Ленина. «Нам ответили, -вспоминает Ловчев, - «Вы в конце года сами нас благодарить будете». Посмотрите, насколько по-партийному прозорлив профсоюзный лидер, насколько дальше простоватых футболистов он видит! А сколько вместе с тем комсомольского задора в товарище Богатикове: у нас в стране всегда бесстрашно выдвигали молодежь, не отказывая старикам в столь необходимом им на пенсии почете...

Так что же революционно нового привнесли ставленники ВЦСПС? Один из немногих игроков, кому не должно быть стыдно за провальный сезон, Евгений Ловчев приводит слова старшего тренера: «Я не знаю, где у меня основной состав, а где дубль».

Самое интересное, что «концепция» Крутикова полностью воплотилась и в весеннем, и в осеннем чемпинате: 24 футбо­листа выходили на поле в первых 15 турах, 26 - во вторых.

Настало время поговорить о тех, кто защищал цвета «Спартака»-76. Накануне сезона полностью обновилась вра­тарская линия. Лучший голкипер страны двух последних лет Прохоров решил возвратиться в киевское «Динамо», чуть позже покинул команду Дарвин. В качестве основного стража ворот из владимирского «Торпедо» был взят Виктор Владющен-ков. Новобранец очень старался, действуя весьма самоотверженно, однако по уровню дарования не выдерживал сравнения с предшественниками. Вряд ли можно утверждать, что Вла-дющенков «вытащил» какой-либо матч. Еще одна немаловажная деталь: к осеннему первенству в «Спартак» вернулся Прохоров. Дело в том, что его надежды стать основным вратарем киевского «Динамо» и сборной не оправдались. Даже в Монреале ему, как и тбилисцу Кипиани, не дали сыграть ни в одном матче, а потому бронзовую медаль, завоеванную нашей командой, он не получил (в то время для этого надо было провести на поле хотя бы минуту). Однако Крутиков блудного сына доверием не баловал: второй вратарь сборной защищал ворота реже Владющенкова (7 матчей против 8).

Сильнейшая линия красно-белых последних сезонов - за­щита - оказалась фактически полностью разрушенной. Завер­шил карьеру Геннадий Логофет. Николай Осянин из-за травмы принял участие в общей сложности всего в 8 матчах. На один больше провел Николай Абрамов, выключивший из игры в поединках с «Кельном» самого Оверата. Ловчев по традиции нередко действовал в середине поля - в список «33-х лучших» его включили под третьим номером на позиции левого полузащитника. Ставка, видимо, была сделана на молодых. К уже заявившим о себе Владимиру Букиевскому и Виктору Самохину добавились брат-близнец первого Виктор, а также 19-летний Михаил Бондарев, проведший большинство матчей осеннего чемпионата на позиции либеро. Две игры во втором круге на счету приглашенного из красноярского «Автомобилиста» Олега Ро-манцева. Надежды болельщиков на опытного торпедовца Александра Туманова оказались напрасными: похоже, защитник был просто списан из своего клуба за ненадобностью. По крайней мере, за новую команду он не провел ни одного матча.

Ядро полузащиты, напротив, составили испытанные бойцы: ставший с 8 голами лучшим бомбардиром команды Михаил Булгаков, Валерий Гладилин и Виктор Папаев. Послдний, к глубокому сожалению, сдал даже по сравнению с 1975 годом.

Любимец братьев Старостиных, и раньше не отличавшийся моторностью, почти совсем перестал бегать по полю. По справедливому замечанию будущего главного тренера «Спартака» Константина Бескова, этот полузащитник ограничивал свой диапазон центральным кругом. Забивший 4 мяча Гладилин сыграл на своем уровне, не претендуя на роль лидера команды. Принятый в «Спартак» капитан звездного «Арарата»-73 Оганес Заназанян в четырех проведенных красно-белых играх смотрелся типичным ветераном. Числившийся в клубе Николай Киселев вновь не сыграл в основе ни одного матча. Призванные освежить состав дублеры Дроздов, Ю.Лебедев, Кодылев не подтвердили права называться спартаковцами. 17-летний Вагиз Хидиятуллин, пришедший в разгар сезона из ростовского спортинтерната, осенью принял участие в 3 встречах.

Особые проблемы у красно-белых были в нападении. С неудачно сыгравшим в 1975 году Александром Пискаревым новое руководство решило расстаться, а его постоянному партнеру Валерию Андрееву доверили провести лишь 6 матчей. Зато и весной, и осенью много играл Юрий Пилипко, который, похоже, являлся главной надеждой открывшего его внальчикском «Спартаке» Анатолия Крутикова. Но в 27 встречах он отметился всего двумя мячами. Возвращенный после годичного перерыва в команду Владимир Редин забил столькоже, но в 18 играх. Не заладилась игра у приглашенных Александра Смирнова и Радия Рахимова. Каждый из них в весеннем чемпионате ограничился одной голевой удачей.

Итак, команда «Спартак» образца 1976 года не состоялась. Показателен матч с «Зенитом» в Москве из осеннего первенства. Гости играли плохо. Но москвичи - еще хуже. Тем не менее на 44-й минуте хозяева открыли счет. Однако странное дело: бурного ликования в болельщицкой среде взятие ворот не вызвало. Сохранялось ощущение тревоги. Когда спартаковцы отправлялись на перерыв, кто-то из зрителей воскликнул: «Посмотрите, КАК они уходят!» Действительно, игроки в красно-белой форме, нежданно поведя в счете, брели в раздевалку с понуро опущенными головами. Обреченность, владевшая москвичами, привела к двум пропущенным мячам во втором тайме и поражению - 1:2 от примитивно действовавших ленинградцев.

Тот матч выглядел символичным. Хотя турнирная ситуация до последнего момента оставляла «Спартаку» шансы на выживание. В кои-то веки команде открыто стали помогать судьи: во встрече с донец­ким «Шахтером» арбитр Фардман из­ловчился назначить аж два пенальти в ворота горняков. Дело в том, что пер­вый Булгаков не реализовал и исправ­лять промах товарища пришлось Гла-дилину. И все же решающим оказался московский поединок с «Черномор­цем». Даже ничья обеспечивала «Спартаку» спокойную жизнь на фи­нише. К ней все и шло - голами, вроде бы, и не пахло. И вдруг нелепая ошиб­ка ветерана Осянина, подскользнув-шегося на ровном месте, привела к то­му, что Устимчик и Погорелов выско­чили вдвоем на ворота. Первый удар Прохоров отбил, но отразить повтор­ный был не в состоянии.

После этого поражения судьба «Спартака» фактически находилась в чужих руках. А как известно, нет ни­чего хуже, чем полагаться на принци­пиальность соперников.

Нелишне будет заметить, что в 1976 году другие московские команды выступали очень уверенно. «Динамо» стало весенним чемпионом, «Торпедо» - осенним. И как раз земляки могли выручить «Спартак» в последнем туре. Особые надежды возлагались на уже обеспечивших себе золотые медали автозаводцев, которые играли в Ереване. Однако чемпион меланхолично уступил «Арарату» - 0:1. Этот матч состоялся за после того, как красно-белые проиграли в Киеве - 1:3, и именно он оформил расставание «Спартака» с высшей лигой.

В Кубке СССР команда выступила столь же плачевно: опять выбыла на старте, уступив симферопольской «Таврии»- 3:4.

Подводя итоги грустного сезона, надо подчеркнуть закономерность фиаско «Спартака». Набат, зазвучавший еще в 1972 году, не был услышен спортивными руководителями, которые по-прежнему считали, что одно имя команды способно обеспечить высокий турнирный результат. Для них стало откровением, что футбол не стоял на месте: в середине 70-х он требовал к себе особого, исключительно профессионального отношения. На так называемых морально-волевых качествах можно отыграть тайм, матч, серию встреч, но не длительный турнир. «Спартак» же проводил таким образом целые сезоны. И правящие товарищи решили, что главное - как раз атмосфера в команде, которая и обеспечит дальнейшие морально-волевые подвиги. Такие приземленные вещи, как крепкое финансирование, материально-техническая база, тренировочный процесс, не принимались в расчет вовсе.

А что до спартаковского духа, то он, несомненно, существует, иначе непоправимое случилось бы гораздо раньше.