Юрий Ковтун: честный рассказ жесткого защитника (полный текст)

По-моему, интереснее всего узнавать об истории своей команды, непосредственно от участников событий, за которыми когда-то смотрел с трибун. Так что когда в гости в студию Красно-белого подкаста пришел Юрий Ковтун, основная часть нашего разговора шла о его спортивной биографии и в первую очередь о ее спартаковском этапе. А рассказать есть о чем, ведь Юрий — трёхкратный чемпион России по футболу в составе московского «Спартака», двукратный обладатель кубка России в составе «Спартака» и «Динамо», участник ЧЕ-1996 и ЧМ-2002 в составе сборной России. Возможно вы уже посмотрели видеоверсию нашей беседы или прослушать ее в виде подкаста, но для тех, кому удобнее читать, чем смотреть и слушать, приводим ее в тексте, такие запросы были на сайте.

Из «Динамо» в «Спартак». Надо было адаптироваться

— Юрий, давайте начнем с вашего перехода из «Динамо» в «Спартак». Насколько я помню, это было в 1999 году. Причем буквально незадолго после того, как случился тот самый злополучный автогол в сборной…

— Да, в матче с Исландией на выезде.

— … и после этого с одной стороны Олег Иванович Романцев, придя в сборную, отстранил вас от игры там, но с другой стороны, вы переходите в романцевский «Спартак» и становитесь там игроком основного состава, причём, не выжидая, не играя под кем-то, выходя на замену, а сразу берёте место в основе.

— Этот момент, наверное, один из главных в переходе. Я понимал, куда перехожу, под чье руководство. Не только при переходе в «Спартак» я сразу стал игроком стартового состава, но и когда приехал из Ростова в «Динамо», Газзаев также меня сразу поставил в стартовый состав. Я играл левого защитника и, получая приглашение от «Динамо» и потом, переходя в «Спартак», должен был как игрок сделать решительные действия, чтобы сразу показать то, на что рассчитывали, когда меня приглашали в команду.

— Вы боец по складу характера.

— Такое воспитание, это Ростовская школа, примеров там много было. Я заканчивал десятый спортивный интернат Ростова-на-Дону. Его же заканчивал и Вагиз Хидиятуллин, и другие известные спортсмены. Это обучение в школе-интернате стало очень хорошим подспорьем, там надо было сразу себя воспитывать. Прошел я этот этап за счёт своих амбиций, своих стремлений. Агентов тогда не было. Выпустили тебя: давай, двигайся сам! И этот опыт помог в жизни, начиная с этапа «Динамо», и потом после перехода в «Спартак». Олег Иванович пригласил…

— А вы с ним напрямую вели переговоры? Он лично был заинтересован?

— Там был президент Есауленко Юрий Васильевич. Изначально с ним была беседа, а потом встреча с Олегом Ивановичем уже на футбольном поле.

— А это было сюрпризом, когда вас позвали? Вы не ожидали или к этому все шло?

— Ну там же произошёл обмен на Николая Писарева. На тот момент Олегу Ивановичу Романцеву требовалась моя позиция. Он действовал исходя из этой ситуации, а я почувствовал заинтересованность главного тренера, и уже себе, как говорится, не дал спуску.

— А из «Динамо» легко отпустили?

— Да. Там была договоренность, никаких препятствий не было. Приехав в «Спартак» на тренировочный сбор (тогда «Спартак» ездил на сборы в Израиль), я сразу попал в такой, можно сказать, «замес», в конкретное спартаковское движение: квадраты, забегания, чёткие передачи, надо было быстро адаптироваться.

— На днях Андрей Тихонов в одном из интервью в хорошем настроении произнес, что когда Юрий Ковтун пришёл в команду, они узнав об этом между собой сказали «Да как он будет играть в «Спартаке»? В «Динамо» же играть не умеют!»

— А он потом не сказал, что мы на одном фланге проиграли столько лет и сезонов слева?! Он и не думал назад бежать, знал что можно быть спокойным, и думал только об игре вперед. Было взаимодействие, и взаимодополнение. Я крайний защитник, он — крайний полузащитник. Он вперёд: «всё, Андрюх, спокойно!», он знает, что здесь закрыто. Это на тот момент важно было в «Спартаке».

«Спартак» в Лиге Чемпионов

— Вы пришли в «Спартак» в 1999-м году, и тогда же заиграли в Лиге Чемпионов. «Бордо», «Спарта». В те годы «Спартак» был топ-клубом! Когда Вы ещё в Ростове были, мечтали, что дорастете до такого уровня?

— Топ! Да, двигаться надо было только вперёд, и работая с каждым тренером, начиная с юношей и старше-старше и дальше-дальше, я это понимал. Они не то, чтобы говорили: «Юрий ты будешь там», но «Ты добьёшься своего, мы знаем твои качества, видим» — это они проговаривали. И я понимал, что надо стараться, по-другому никак. И так вот шел шаг за шагом.

— Я из того сезона помню был перенос матча с «Лидсом». Мы тогда доехали до стадиона «Динамо», а там по громкоговорителю объявляют: «ребята, отправляйтесь назад».

— Там реально на поле был каток, матч перенесли в Болгарию и мы в Болгарии играли.

— Тогда это выглядело заговор, по крайней мере так озвучивалось спартаковским руководством.

— Реакция на такие действия руководства клуба понятна. Внезапный перенос, надо за короткое время придумать где сыграть. Но я не помню всю эту хронологию. Нам объявили, мы, собрались и полетели. Там, в принципе, достойно сыграли.

— Да, тогда чуть-чуть же не хватило. Победили 2:1, а там 1:0 проиграли, причём в конце был прекрасный момент, кажется, Титов не забил, я очень хорошо помню. Просто забей и всё, мы проходим дальше!

— Да-да, реально было, чувствовали в тот момент, что можно дальше пройти.

— Из того розыгрыша кто для вас был самым неприятным соперником? «Бордо» может быть?

— Прежде всего это «Арсенал». «Бордо», «Бавария», та же «Спарта». Проходных матчей там не было. Голландцы были …

— «Вилльям II», их 3:1 победили, в Голландии, Тихонов забил.

— Мы там в дождь играли. Они мяч не могли у нас отобрать, мы там стелили передачи! Шикарное поле, мы такое творили — вообще всё получалось! Как говорилось: «дождь пошел — спартаковская погода», такие были времена. Это осталось памяти. В памяти столько игроков, столько индивидуальностей, я тогда сталкивался с нападающими «на любой вкус».

— Кто был самым неприятным?

— В «Арсенале» был тёмненький нападающий, шустрый, в «Баварии», понятно, был Янкер, под 2 метра — машина! В «Спарте» Локвенц играл в тот момент плюс быстрые флаги. Были игроки индивидуально очень сильные.

— А если наших нападающих того времени вспоминать, кого можно выделить?

— Тоже достаточно было неординарных в каждом из клубов, которые шли в первой пятерке. Да и, наверное и в других клубах. Ещё и настраивались на «Спартак». Все всегда свои лучшие матчи показывали, проявляли себя. Но я же понимал, знал как какой нападающий играет, и себя уже на них настраивал.

— Вижу, что наши фамилии вы не хотите называть :)

— :)

— С кем-то сложились у вас отношения с тех лет?

— Если брать и «Динамо» и «Спартак», мы с ребятами с Эриком Яхимовичем общаемся, это та наша «банда», с которой мы стояли как стена, такой стиль динамовский был, крепкая оборона. Кроме меня было четыре защитника: Штанюк, Некрасов, Яхимович, Островский и Ковтун.

— В воротах Крамаренко тогда стоял

— Он потом добавился. Были Сметанин, Клеймёнов. Но и тренер с нас требовал, Адамас Соломонович Голодец, у него тоже свой стиль, свой шарм был динамовский, вообще фантастика. И с ребятами со «Спартака» из той плеяды общаемся: с Витей Онопко, Юрой Никифоровым, с Карпиным, понятно, только так… И с поколением, где Егор Титов.

— Вы же ещё пересекаетесь, наверное, на турнирах каких-то?

— Это когда сидишь без работы, когда у тебя свободное время есть и поступают приглашения. Тогда на мероприятия выезжаешь в какие-то города или за ветеранов «Спартака» или за ветеранов сборной России. Конечно классно, когда попадаешь на эти мероприятия, там есть возможность пообщаться, что-то вспомнить.

Болельщик гнал вперед

— Я всё возвращаюсь к переходу уже надоел, наверное, всем…

— Давай, интересно-интересно.

— По поводу отношения болельщиков. Вы слышали, что с трибун несётся?

— Вообще или конкретно ко мне?

— И конкретно к Вам и вообще в целом? Когда футболист выступает, его это как-то заводит, трогает, или на поле просто отключаешься и не слышишь ничего?

— Это невозможно не слышать. Наоборот, когда болельщик тебя поддерживает и постоянно подгоняет, то даже бывает и не слышишь подсказа партнера. Мы говорим о нашем времени, когда мы собирали «Лужники» или «Динамо» или даже когда играли на «Локомотиве», болельщик гнал вперед и ты чувствовал эту поддержку!

— Но с одной стороны болельщик гонит, а с другой стороны болельщик, скажем так, свистит…

— Были матчи такие, когда и гнал вперёд и ты чувствовал, что надо максимально отдать свои силы. Конечно болельщик разбирался, мог и простить какое-то поражение в неудачном матче, когда тебя просто переиграли. Другое дело, если ты играл безвольно, но такие матчи были редко. Наверное, таких мы не выдавали.

— Вы после игры в «Динамо» почувствовали, когда в «Спартак» перешли, что спартачей просто больше? Даже я ездил на выезды в 2000-х. В какой город не приедешь, в Самару, например, туда прилетает огромное количество фанатов.

— Это супер было! Конечно приятно, когда подъезжая к стадиону перед матчем ты видишь, что народ уже орёт, ревёт. Ты начинаешь кайфовать от этого. Ты понимаешь что это не один, не два человека, а реально хорошая «банда», которая поддерживает. И выходя потом на матч ощущаешь это, и в процессе матча, и после игры даже. Разные, понятное дело, были болельщики, но выходя после игры, они и поскандируют, и позовут, и поблагодарят. Ну и мы всегда были доступны, подходили к болельщикам кто-то больше, кто меньше.

— Я сам человек, который на трибуне очень много видел. Всегда, особенно на выездных играх это было приятно, когда команда подойдет и банально похлопает. Это такой кайф!

— Ощущение, что заметили…

— Что не зря здесь стоял. Ехал. Раньше же ещё, когда тебе 15 лет, надо было сначала наскрести на поезд. Я помню, мы ездили в Самару в 2000-м году. Школьная справка, она дает 50% скидку на поезд…

— Да, все это надо было организовать и пройти.

— У каждого свой путь просто…

Тренеры и чемпионство

— Три чемпионства «Спартака» (1999, 2000, 2001 — прим КБП). Какое-то запомнилось отдельно? Или с течением времени все в единый период спрессовалось?

— Переходя из «Динамо» в «Спартак» я понимал, что надо уже здесь что-то выиграть.

— Но вы же в 1995 году стали обладателем кубка.

— Это да. И занимали мы второе место с «Динамо», третье, но никак не могли добраться до первого места почему-то. Хотя за время, проведённое в «Динамо», реально шанс был, доходили практически, но оступались в некоторых играх, за тур, за два до конца теряли очки. Много таких было сезонов. В тот сезон, когда второе место заняли вообще реально было до первого достать. Но кубок благодаря Константину Ивановичу Бескову взяли. Конечно это вообще легенда, и мне посчастливилось поработать с ним. Потом, переходя в «Спартак», уже нужно было себя перенастроить, чтобы это чемпионство добыть. После перехода была помощь всей команды, нужно было влиться в коллектив, нужно было дополнить все игровые связи. Ну и когда ты идёшь к первому чемпионству, понимаешь, что это класс!

— Первое самое эмоциональное было?

— Да. А потом ты попадаешь в это русло и в нем движешься.

— Говорят, что многие команды не могут играть стабильно, потому что у чемпионской команды есть опыт борьбы на дистанции. Тот «Спартак» «штамповал» чемпионства и ему проще, наверное, чем другим было?

— Понятно, что по-разному можно добиваться побед. И мы также теряли очки с командами, которые были ниже в таблице. Но нас быстро встряхивали. Олег Иванович ставил нас на место. Мы быстро всё это чувствовали и продолжали наращивать мастерство. Мы понимали, что нам спуска не будет, понимали, что мы идём к чемпионству. Взялись за это, значит мы идём. Только какой-то небольшой шажок в сторону делали, Олег Иванович опять начинал нас корректировать.

— Как он вообще настраивал? Перед игрой какая-то накачка была?

— Сравнивая всех тренеров, с кем поработал: Валерий Газзаев — это эмоции, мог на установке немножко завестись, по сопернику пройтись: «Да вы должны их смять, должны их переиграть за счет того-то»! Адамас Голодец — у него советская школа: попроще, но понадёжнее, он работал, чтобы такой стиль у нас выработался. Потом Константин Иванович Бесков. С ним пошло уже объединение. Как правильно помимо футбольного поля вести себя в повседневной жизни и далее на футбольном поле, в тренировочном процессе, педагогика больше. Шума вообще никогда не было. Начиная с выхода из здания «Динамо», выхода на футбольном поле, тренировочный процесс: тренировки, упражнения — всего этого касался Константин Иванович. Всё это доносил доступно с понятными каждодневными требованиям. Потом ещё были тренера, тот же Новиков. Нужно было быстро себя перестраивать, но если ты игрок высокого уровня, знаешь клуб, задачи, ты быстро всё это воспринимаешь, любые требования главного тренера. Дальше Олег Романцев. Уже чувствовалось, что у нас серьёзная задача. За день до матча мы собирались на сбор на базе и там готовились. Проводили предыгровую тренировку. Теория очень редко бывала по сопернику. Установка 20 минут максимум, там всё конкретно по игровым требованиям, заданиям. Именно наши действия. Соперник тоже разбирался очень чётко. Было понятно где сильная сторона, кто должен быть с кем быть в противодействии. Ну и в концовке резюме короткой фразой, это ты себе фиксировал — и поехали!

— Вы были профессионалами, сами понимали важность игры, и не надо было особо вас «накачивать».

— Когда ты каждый день тренируешься, каждый день делаешь любимое дело, постоянно хочешь себя улучшить в каких-то индивидуальных качествах, в игровых, командных, каждый день двигаешься к этой цели, делаешь большую работу, то и в игре все сделаешь без проблем. Потому что ты максимально делаешь все упражнения на тренировках в этом микроцикле. 5 дней — 6 дней тренируешься, и выходя на матч, просто делаешь на максимуме то что знакомо, ты готов к этому. Вот такие, наверное, требования у Романцева

Свисток застал Аланию в атаке

— Был у вас нелюбимый выезд? Например, Владикавказ?

— Я даже с «Динамо» там попадал, непростые матчи были в начале чемпионата. И со «Спартаком» тоже играли там в начале чемпионата.

— Как раз когда в 1999 вы пришли в «Спартак», первый тур во Владикавказе был, «Спартак» тогда победил 1:0, Тихонов забил.

— Всё правильно. Это по-моему самый сложный выезд был. Мы только со сборов и сразу попали в такую, можно сказать, «хорошую» обстановку. Такой ажиотаж, а мы только со сборов! Вроде бы желание огромное, но ещё нет игрового тонуса. Они сопротивлялись, но мы вырвали победу. Важные там были матчи.

— Я никогда не забуду трансляции. Всё время во Владикавказе свой комментатор был, и он и всё время, как бы матч ни заканчивался, говорил одну фразу, которую мне на всю жизнь запомнилась: «Свисток застал Аланию в атаке». Антуражная история была, всегда свисток заставал «Аланию» в атаке. Но они прямо неприятный соперник были.

— На тот момент там команда была хорошая: Деметрадзе, Мирджалол Касымов, Заур Хапов стоял на воротах, Бахва Тедеев играл, защитник Артур Пагаев. Меня потом судьба свела, я 2 года во Владикавказе поиграл, так что хорошо что «Аланию» вспомнили, гостеприимство там — супер!

Что сломалось в «Спартаке»?

— Хочу перейти к моменту, когда всё начало разваливаться. 2002 год. Перед этим в 2001 году вы стали чемпионами, обыграли «Ростов» в «Лужниках» 1:0.

— Там был ещё незасчитанный мяч…

— И это было последнее чемпионство «Спартака» на долгие годы. А что на ваш взгляд случилось потом с командой? Что сломалось в том механизме?

— Произошёл конфликт в клубе. Там был Олег Иванович Романцев и Червиченко… Здесь что-то сейчас ворошить нет смысла. Но наверное, упустил «Спартак» в плане своих традиций, в плане единомышленников что-то пошатнулось. В команде прибавлялись игроки, добавлялись, уходили, иностранцы начали появляться. И наверное, в руководстве такой этап должен был произойти. Это сразу отразилось на команде, это же живой механизм — команда, клуб.

— Вы как игрок это почувствовали?

— Конечно, всё равно же информация была. Ну, а что нам, уходить? Мы переживали, но у нас было своё дело. Мы понимали, какие требования мы должны выполнять. Хотелось, конечно, чтобы это всё быстрее решилось, чтобы остался Олег Иванович, чтобы было больше позитива, чтобы это всё быстро закончилось.

— А сказывались ли конфликты в руководстве на поведении Романцева? Может он как-то по-другому тренировки стал проводить, или приходил раздражённый?

— Таким увидеть Олега Ивановича было очень сложно. Потому что он всегда все держит внутри. Я и по себе это понимаю, потому что мы оба Козероги. Много перевариваешь внутри, выплескиваешь эмоции редко, когда уже действительно достают. Так что он всё это внутри держал. Старался с нами всё равно быть. Интересно, конечно, как дальше сложилась бы судьба, но уже конфликт произошёл и мы, в принципе, были готовы к переменам.

— Тогда ещё говорили, что «Спартак» чуть ли не целую команду то ли из Конго то ли из Кении купил. Они доезжали до Премьер-лиги или это всё оставалось за воротами базы?

— Игроков старались приглашать из всех стран. Появлялись игроки-иностранцы. Мы видели и понимали, что идёт трансферная компания, Но оставался и наш костяк: Титов, Парфёнов, Ковтун, Тихонов, Хлестов…

— Тихонова по-моему в 2001 году отчислил Романцев. Играли с «Реалом» и он там не забил.

— Там произошёл небольшой разговор…

— Конфликт?

— Просто беседа такая, ну произошло, да. Но я говорил, что игроки появлялись, иностранцы, бразильцы, разные ребята приезжали. Конечно, переходный период настал в тот момент. А мы, лидеры, терпели, мы-то спартаковцы, мы всё-таки дорожили своим именем, и нам не стоило «вешать нос».

Ангина на финал кубка 2003 и награждения «Спартака»

— После этого Кубок 2003 года. Вы как раз там в полуфинале забили.

— В Тольятти «Ладе», да, фантастика!

— И после этого кубка практически сразу Романцев уходит вот из-за этого конфликта с в руководстве, как я понимаю. Перед кубком он дал достаточно громкое интервью. Может, чтоб подстраховываться перед финалом кубка, может надеялся все же решить так все вопросы. Выиграли в кубке. И потом чёрная полоса длиной до 2017 года. 14 лет, если считать до следующего трофея.

— Ну вот такой период настал. Реально был последний шанс и нам надо было выиграть этот финал. Добрались до него с перепадами. Тут ещё и «Ростов» — серьёзная команда. Помню у меня буквально за день до игры была сумасшедшая ангина. На базе думал: «Ну все! Ну как так? Финал против «Ростова», такой шанс будет упущен!» В общем, чудеса доктора сделали. Вскрыли ангину. На следующий день подпитку дали — витамины. Как я там выдержал?! Я помню эмоции после игры, а потом был вообще никакой. Но выдержал. Тогда были, конечно, эмоции!

— Круто! Наверное, вы настроили себя, что надо выдать максимум, а потом хоть…

— Понятно, что здоровье тогда было. Иначе, наверное никто не пустил бы меня на поле. Но я взял ответственность на себя, потому что понимал, что это нужно. Просто у нас тогда состав был такой — реальный микс. Мы играли на «Локомотиве». Душно было. На трибунах много народа. «Ростов» в противниках. И этот гол… Выдержали. Хорошее было после матча празднество.

— А как, кстати вы отмечали победы? Ресторан? Как-то тусовки?

— Было всегда очень круто. Руководство всегда делало на высшем уровне. Сначала было официальное награждение. Нас награждали в Доме Молодёжи, потом ещё где-то, места уже не помню. На награждении все с семьями, официальные лица, концерт, всё в костюмах. Потом уже плавно переходили к неофициальной части: команда, руководство, семьи.

— Позволялось после сезона выпить?

— Понятно, что там даже и Олег Иванович присутствовал и руководство. Ну как-то так всё сначала спокойно. А потом всё было. Присутствовало понимание. Мы же сделали всё что нужно. Мы же не грубили. Так что всё было на высшем уровне. Медали нам вручали, перстни «Спартак» с гравировочкой и небольшим камушком за каждое чемпионство. Помимо того была и золотая медаль от клуба. Ну очень круто!

— Вы храните?

— Да все-всё на месте.

Евро — 1996 и Чемпионат Мира — 2002

— Давайте вспомним близкий по хронологии к этим событиям Чемпионат Мира 2002 года.

— В Японии-Корее. С нами в группе были Тунис, Япония и Бельгия.

— Как вам ощущения от Чемпионата Мира?

— Начнем с Чемпионата Европы в Англии 1996 года. Это тоже был пик карьеры. Групповой этап мы прошли со сборной под руководством Романцева убедительно, достойно. Вышли на Чемпионат Европы. Там все сильнейшие сборные. В группе: Италия, Германия, Чехия. У всех в составах игроки с фамилиями, индивидуально сильные. С Италией сыграли, потом с Германией известный матч: железный человек вроде бы железного «кусает», а тот показывает, что у него кровь. Пришлось удалиться. Ну и Чехия уже был такой матч. Финальная часть — это, конечно, круто, там надо на две головы выше быть. Япония-Корея 2002. Вроде бы мы уже созревшая готовая команда плюс молодёжь. Там уже были Сычев, Кержаков. В принципе, реально было выйти из группы.

— .Чего тогда не хватило?

— Этот вопрос будет, наверно, из века в век.

— Забить на один гол больше?

— Забить. Не пропустить. Наверное, на тот момент чуть не хватало в индивидуальных действиях игроков. Команда у нас была. Все решалось в индивидуальных эпизодах. Надо достать из себя, когда проигрываешь, все что можешь, если есть у тебя какой-то запас. Этого не хватило. И чуть-чуть агрессии. Хотя моменты были. Футбол состоит из моментов у своих ворот или у чужих.

«Спартак» 2004 — 2005

— И дальше вы в «Спартаке» играли до 2004 года. Тогда команда менялась. В 2004-м как раз пришёл Войцех Ковалевски. Или ошибаюсь и до 2005-го?

— Да до 2005-го.

— Вообще такой странный «Спартак» тогда был.

— Я всех зацепил.

— Помню Баги стоял на воротах.

— О-о-о-о-о

— Шафар был венгр.

— Ох, таких тогда завозили, такое было руководство…

— Флорин Шоава… Была какая-то история, которую выкопали журналисты, что у кого-то из игроков «Спартака» из Африки в комнате нашли куриные кости. Реально такое было?

— Это про Кебе были истории.

— Они реально были чудные эти ребята?

— Чудные, конечно. Они практически ни с кем не общались. Как им было общаться? Хорошо, пусть даже игроки были хорошие, но в жизни у них чуть-чуть другие приоритеты: красиво покушать, красиво отдохнуть, поспать… Наша задача была встроить их как-то в команду.

— А вы общались с ними как-то? Они трудные были в общении или как?

— Скорее нет. Понятно, что когда легионер один, он всё равно будет стараться на общение пойти. Мы, конечно, старались как-то с ними общаться, подтягивать. Потом бразильцы добавились: Алешандре, ещё защитники. Много прошло игроков. И мы — наш старый коллектив, те кто задержались, когда приходили новые игроки, старались как-то их подвести под требования команды. Интересно было, интересно.

— Робсон — клёвый?

— Да, Робсон, Маркао — вот они двое вообще были свои ребята. Робсон-то вообще один из первых легионеров, «долгожитель», ещё Тчуйсе, они уже что-то понимали уже «шпрехали» по-русски.

— Робсона полюбили, его даже называли «Максимка» на свой лад.

— Потому что он был первым легионером в том «Спартаке», тогда это была экзотика

— А в «Динамо» играл Лаки Изибор.

— Этот вообще машиной был! Его было нереально столкнуть, сильный атлет. Когда его привезли, мы старались его направить. Он подходил под стиль «Динамо». Нужно было вперед забросить, и он там разгонялся моментально. Скорость у него сумасшедшая. Такие были ребята. Всё было. Со всеми поиграл.

Бормантановый скандал

— Мы можем коснуться истории с бормантановым скандалом? Он же чуть не перечеркнул карьеру Титова, вашу и вообще полкоманды. А в чём был смысл его приема, чувствовался ли эффект от этого допинга?

— Когда сидишь, не чувствуешь эффекта. Принял, и потом сидишь на скамейке запасных.

— Вы сидели на скамейке запасных после приятия?

— Ну было, да.

— За ради чего? В чём в чём была идея? Или игрокам просто не говорили, дали таблетки — пейте, не сказав, что это такое?

— Эту историю кто-то больше знает, кто-то меньше. Хотя много уже и фамилий было перечислено и упомянуто, и кто докторами был. На тот момент наверное, задачи какие-то были поставлены руководством клуба и тренерский штаб дал задачу докторам, «подбодрить» нас. Про подготовку физическую функциональную сложно сказать. Скорее были готовы на тот момент, но давая перед матчем, хотели чуть-чуть усилить нас. В принципе логически понятно для чего давали.

— А вы были в курсе, что принимали? Или это как витамины шло?

— Понимаешь, что витамин. Наверное всё-таки в подсознание был какой-то момент, что что-то не то. Но если можно принять, если сработает и никто ничего не узнает — всё будет как надо. Но как говорится, где коротко — там и рвется.

— Мы не сторонники теории заговора, но для нас, болельщиков тех лет, выглядело это как конкретная подстава. Людям просто дали допинг. Возможно, в этом и был какой-то злой умысел, чтобы «Спартак» немножко пошатнуть.

— Я думаю наоборот, это просто был такой шаг тренерского штаба. Все-таки об этом все равно должен был главный тренер знать. А главный врач взять на себя ответственность за последствия. Тем более, что мы участвовали в еврокубках, мы были игроками сборной — это тоже немаловажно.

— Вы как раз после этого в сборной перестали играть?

— Да, что самое интересное, в чемпионате, нас на допинг практические не проверяли после матчей. А когда в Еврокубках поехали играть — уже была перестраховка. Где-то мы играли «на стрёме», на тоненького. И потом, когда уже был матч сборной, нас вызвали на сбор, там мы сделали предварительный допинг-тест, и я «завис». Понятно, что нас «отцепили». Это было перед поездкой на матч в Ирландию. Тогда Ярцев тренировал. А я уже не мог играть. Объявили, сказали нам, и мы не поехали.

— А по какой логике Титова надолго дисквалифицировали? У него на каком-то официальном анализе выявили, а у всех остальных нет?

— Да, там долгая была процедура. Выяснение, разбирательство. Я просто встал на паузу везде. И никуда не стал привлекаться. И потом ещё отразилось вдобавок на семье.

— Обидно было?

— Конечно обидно было! И сложится все могло иначе, перевернуться. Понимают ли это доктора. Понятно, они всё на себя писали и говорили. Но понятно и что это было не их решение. А я пострадал. Семья моя. У дочки была при родах проблема со зрением.

— Ничего себе!

— Это и выводилось потом, если мы говорим откровенно, месяца два. Мы ездили на процедуры, барокамеры.

— Барокамеры?

— Ты ложишься как в колбу, там находишься и идёт какой-то процесс, который тебя очищает.

— Типа бани внутри?

— Нет, просто чистая капсула, как МРТ. Туда запустили и лежишь под какими-то процессами очищается кровь. Убивается вот эта хрень. Пьёшь какие-то гадости, чтобы организм очистился от этого. Такая история.

— А с дочкой у вас сейчас всё нормально?

— Всё нормально. Всё решили.

Скала и Старков

— Если обратиться к той эпохе, в «Спартаке» пошла череда работы с разными тренерами. Приезжали Невио Скала и Александр Старков. На Невио Скала у нас были огромные надежды. Тренер с большим именем. И, как я теперь понимаю, у него не получилось, потому что пришла куча новых игроков, что мы уже обсудили выше?

— Кубик-рубик из игроков. Хаос пошёл. Хотя Невио был опытным тренером. Чувствовалась его тренерская мощь, и было очень интересно после работы с нашими тренерами, о которых мы поговорили, попасть в итальянскую школу. Старков, я с ним ещё в союзные времена пересекался, когда он играл за «Даугаву» из Риги. Помните такую? Это была Первая лига. А я за СКА-Ростов играл. Представляете, какая была у нас связь. И потом мы встретились в «Спартаке», я игроком, а он уже тренером стал. У нас с Александром Петровичем были нормальные отношения, но я не играл, на меня уже не ставили. Там и Димка Парфёнов не играл. Иностранцы появились, Видич появился, ещё ребята. Отношения нормальные были, мы тренировались, делали своё дело. А со Скалой, конечно было интересно. Тренировочный процесс сильно поменялся. Все поменялось. Даже в недельных циклах. У него был свой штаб по подготовке, тренер по физподготовке Сержио, который сейчас работает с Талалаевым, мы с ним периодически видимся. Это вообще была хорошая школа. Очень интересные разминки, плюс все командные действия, плюс у него была своя харизма. Такие кулаки! Такой мужик! Чувствуешь его энергию! Он молодёжь стал включать в состав: Самедова, Данишевского, потом Павленко, Кудряшова.

— А система питания поменялась при нем?

— Да, были изменения. Мы привыкли, заходя в Тарасовке в нашу столовую видеть там чудеса, борщи…

— Вы с языка сняли, спартаковский борщ — это же такая тема! Уже мем!

— Там повар был — женщина, она уже ушла из жизни, творила чудеса столько лет! И когда начались перемены, конечно мы сразу недовольство почувствовали. Запретили жареное, яичницу, сосиски, какие-то десерты. Больше отварного, больше таких десертов как шарлотки, более лёгкие.

— Куриная грудка без кожи и рис?

— Всё равно в любой команде есть такое меню в день игры, а на протяжении дней, когда готовишься, питание чуть-чуть подкорректировали. Больше спагетти, больше итальянских блюд. Хотя удивительно, после игр, когда был Скала, мы в раздевалке пили фанту или колу и ели яблочную шарлотку, чтобы быстро восстановиться. Сейчас едят пиццы, спагетти, удобные блюда где есть углеводы.

— Вам удалось поиграть в эпоху, когда Леонид Арнольдович Федун пришёл. Он тогда как-то взаимодействовал с командой? Приходил в раздевалку?

— Нет, с Федуном я нигде не пересекался.

— Когда Старков работал — Федун же уже был у руля?

— Первак тогда пришёл, и он пригласил Старкова. А с Федуном у меня в принципе нигде судьба не пересекалась. Когда уходил со «Спартака», у меня уже была связь с Шавло Сергеем Дмитриевичем. Было предложение остаться в какой-то должности, но я решил ещё поиграть и уехал во Владикавказ.

— Не пожалели?

— Нет, это было классно, там отыграл чуть меньше двух лет. Мы «Аланию» вывели из Второй в Первую лигу. В Первой начали, но вскоре уже уехали оттуда. Очень интересная, насыщенная история.

Спасение Динамо из ФНЛ

— К вашей тренерской деятельности. Вы были в спасательной команде московского «Динамо». Из в ФНЛ вытягивали их с Юрием Калитвинцевым.

— Да, с Юрием Николаевичем Калитвинцевым и Литовченко

— Как это было? Вас позвали как кризисных менеджеров в команду, которую надо было вытянуть? Это крутой опыт на самом деле!

— Видите, мы ещё и выиграли ФНЛ, Первую Лигу — это тоже трофей, но это уже тренерская карьера. Тогда пришло приглашение Юрию Калитвинцеву возглавить московское «Динамо». Мы с ним познакомились ещё в Ростове в СКА. Потом вся эта «банда» была в «Динамо»: Калитвинцев, Тетрадзе, Тедеев, Скляров. Мы там очень много времени провели вместе. Отношения у нас были нормальные. На тот момент я работал с Парфеновым в «Тосно», помогал ему. И вот принял приглашение «Динамо». Интересный был заход в «Динамо» в качестве тренера. Условия были идеальные: отличная база в Новогорске, команда была собрана достаточно сбалансированная. Мы соперничали за выход в Премьер-лигу как раз с «Тосно» Дмитрия Владимировича Парфенова. Вот какая жизнь!

— Что можете рассказать из того года в ФНЛ?

— Там были команды, которые ставили много задач. Очень серьёзные и ровные команды. «Динамо» поставило задачу, и мы были хорошей командой. Все-таки это важно, когда главный тренер и штаб дают подпитку игрокам. Сезон мы прошли успешно. Хотя матчей было много.

— Там же и выезда такие!

— Тот же Хабаровск. И матчи были сами по себе очень напряженные. Накал какой был! Но результат мы помним! (Победа в ФНЛ и выход в Премьер-лигу, прим КБП) Это, конечно, был верх эмоций в тренерской карьере.

— Но потом не продолжили?

— Мы заключили контракт. Вывели в Премьер-лигу команду. Начали готовить к сезону в Премьер-лиге, туров шесть сыграли, если я не ошибаюсь. И там пришёл новый генеральный директор. А Дима Хохлов работал как раз с молодёжкой, с дублем. Когда мы уходили, были десятыми или одиннадцатыми, если память не изменяет. Так перемена произошла.

Очень ранимые сейчас игроки

— И потом вы в команду к Парфенову вернулись? С ним в «Урале» поработали?

— В «Урал» я уже доезжал в ЕКБ. Оттуда уехали — потом Тула была. Путь достаточно интересный. Приходится то там оказаться, то там. Мы готовы к этому всегда. Хочется, конечно, всегда стремиться к максимуму, чтобы всегда все получалось, но для этого нужно много-много всего, всё должно правильно сложиться.

— У вас в штабе специализация по защите или более широкая?

— В принципе я и в Туле, и в ЕКБ занимался группой обороны. В Туле работал по стандартным положениям ещё и в атаке и в обороне: штрафные, угловые, ауты, все это…

— Вот что «Спартаку» сейчас не хватает. Ни со штрафных, ни с угловых ничего не забивают в этом сезоне.

— Всё это зависит от многих факторов, сладкой жизни не бывает. Нужна импровизация, понимание где как нужно себя повести. Когда ты игрок — все совершенно другое. У тебя есть тренер, он за тебя решает. А ты выходишь и делаешь то, что можешь, теми качествами какими обладаешь там, куда тебя поставят. А сейчас нужно многое до игроков доносить, общаться, наше дело больше их направлять. Как импровизировать, как все моменты быстро почувствовать: в чём что-то проседает, где надо добавить. где пожёстче, где наоборот слабенько. Психология. Все выливается из общения. А игроки сейчас очень ранимые.

— Эта разница с вами от того, что у вас были суровые условия интерната, а у них тепличные условия?

— Есть такой момент, понятно что мы за свою карьеру прошли через другие условия. От других футбольных полей до условий питания и проживания, отношения родителей. Из спортивного интерната вылетаешь, и пошёл уже сам. Сейчас смотришь на детей, которых мамы-папы привозят и увозят. Это хорошо, но надо давать всё-таки какой-то момент самостоятельности.

— Мы ещё говорим о разных временах. В 1990-е в России — вообще был вопрос как люди выжили? Банально же нечего было есть. Все картошку копали, чтобы выжить. А сейчас у них всё есть.

— Да, они могут позволить себе другие условия. Хорошие футбольные поля. Финансовые возможности есть: играй, зарабатывай, как распоряжаться заработанным — сам решай, это твоя жизнь. Но приходя в команду, ты должен уже слышать тренера, и отдавать на поле хотя бы то, что тебе тренеры дают. Опять же возраст. Ребята по-разному растут. Кто и в 20−21 год уже готов. Примеров много, тот же Хлусевич, который был в Туле. Он приехал из Ялты в «Арсенал-2», потом мы его подтянули, он попал в основной состав, и потом его пригласили в «Спартак». Недавно он сборную вывел капитаном на контрольный матч. А почему? Потому что он трудяга, у него есть качество, мобильность, скорость. В Туле мы ему подсказывали. Сейчас ему подсказывает Абаскаль как принять, как отдать правильно…

Есть история, её нужно немножко вспоминать

— Позвольте вручить вам небольшой сувенир от нас — благодарность за вклад в историю побед «Спартака». Мы застали тот золотой «Спартак» и хотим вам сказать как болельщики большое человеческое спасибо, что нам посчастливилось увидеть золотое время «Спартака», а вы были частью той команды. Сувенир небольшой, но от всего сердца.

— Спасибо, ребят, да это я чувствую. И главное, хочу сказать, чтобы не забывали ветеранов. Бывают разные ситуации жизненные. Ещё важно когда делают такие матчи, как Илюхе Цымбаларю сделали. Много ветеранов, им стараются помогать. И РФС помогает, и комитет ветеранов «Спартака», там Кокорев Александр Михайлович отвечает, и Шавло участвует. И это важно. Важно не забывать предыдущие поколения, потому что их все меньше и меньше становится. И в жизни всё бывает. Хочется, чтобы их не забывали, хочется чтобы всегда были они вниманием. И также динамовских ветеранов. Из «Динамо» мне тоже звонят, всегда приглашают. Это классно, здорово!

— Спасибо что пришли, было интересно с вами поговорить, повспоминать. Это же и наши болельщицкие воспоминания, прям всколыхнуло душу.

— Есть такое, да. Потому что это важно. Есть история, её нужно немножко вспоминать, это даёт нам подпитку.

Беседу вели Мочалов Артем и Евгений Туркулец

Все выпуски: https://www.youtube.com/@kb_podcast