«Искали, кто слил видео из раздевалки после драки с «Зенитом». Я был очень зол!» Интервью Георгия Джикии

Капитан «Спартака» Георгий Джикия подвел итоги 2022 года. Из обстоятельного интервью «СЭ» вы узнаете, почему защитника разозлило видео из раздевалки «Газпром Арены», в чем разочаровал Ваноли и восхитил Абаскаль; как относится к критике ветеранов и подаст ли руку Левандовски после отказа играть со сборной России.

«Ваноли прилетал в Москву, но ни с кем не увиделся. Это очень расстроило»

— Прошлый год вы завершили с Руем Виторией, новый начали с Паоло Ваноли. Летом пришел Гильермо Абаскаль. Как ты переживал все эти изменения?

— С Виторией мы попрощались в Сочи. После игры посидели в ресторане, был достаточно грустный момент. Руй — хороший мужик, которому не хватило времени, сборов с полноценной командой. Ведь когда он приходил летом, мы, сборники, приехали позднее из-за Евро-2020. Он готовил одну команду, а потом приехало пополнение. После коммерческого турнира, который мы выиграли, у всех были хорошие ожидания от сезона. Затем мы забуксовали именно в чемпионате, хотя в Лиге Европы все было очень хорошо.

Когда пришел Ваноли, началось новое знакомство, сборы, новая философия. Я к этому уже привык. Все прекрасно знают, что в «Спартаке» часто менялись тренеры. Но команда профессионально отнеслась к делу и продолжила работать.

Главный положительный момент скомканного сезона-21/22 — победа в Кубке. Весь негатив, который мог усилиться после проигрыша в финале с «Динамо», как-то сгладился. В итоге в РПЛ мы выступили ужасно, в Кубке — хорошо, ну, а в Лиге Европы нам просто не дали до конца раскрыться.

— Чем запомнился Ваноли?

— Я был немного разочарован тем, что когда мы попрощались в Москве на банкете по случаю победы в Кубке, то уже тогда было какое-то ощущение, что все — он не приедет. Это было видно по разговору, по настроению, по его ответам: он тяжело отвечал на вопросы про будущее. Можно сказать, что я зол на него? Я узнал, что потом Ваноли прилетал в Москву и не увиделся ни с кем… Никому не написал, даже не заехал к команде. Вот это меня очень расстроило.

— Выходит, Витория стал для вас больше своим, чем Ваноли?

— Я бы не говорил, кто из них стал ближе. Но с Руем у нас и сейчас нормальные отношения, мы до сих пор переписываемся. Просто тот факт, что мы выиграли что-то с Ваноли вместе, прошли тяжелый путь… В конце концов, мы точно помогли ему как тренеру, ведь «Спартак» для нег-о — первая большая команда. В плане футбола с Ваноли у нас все было нормально, хорошие тренировки. Меня больше расстроило то, как он ушел. Осадок небольшой остался.

— Как вы узнали об уходе Ваноли? Уже на утро после кубкового финала появилась информация, что он может покинуть команду.

— Через несколько дней об этом объявили официально. Я так и узнал — от пресс-службы клуба. Он вообще никак не сообщил об этом. Поэтому и есть небольшая злость на него.

— После официальной новости он тоже ничего не написал в чат? Не прощался?

— По-моему, нет. Последнее личное общение с ним у нас было на банкете.

Паоло Ваноли. Фото Дарья Исаева, «СЭ»

— Ты как капитан, наверное, одним из первых узнал имя нового тренера. Первая реакция примерно у всех была такой: это вообще кто? Какой была твоя?

— После сезона у нас был отпуск. Я стараюсь ничего не читать во время отдыха. Из прессы я узнал кандидатов, у Абаскаля было много конкурентов и громких фамилий. Я спокойно воспринял новость о его назначении. Понятно, что это новый тренер, очень молодой. Но как показывала практика, и Каррера, и Ваноли тоже особо никого не тренировали до «Спартака». Я профессионально ждал, когда мы встретимся и увидимся. Воспринял это как факт.

— Каким показался Абаскаль после первого разговора с ним?

— Мы пообщались наедине чуть раньше, чем его представили команде: я приехал на стадион, он был тут. Я не первый день в «Спартаке», многое видел. Слова, которые произносили тренеры, сотрудники, иногда расходились с делом. Но Абаскаль на сегодняшний день делает все, о чем мы с ним говорили во время нашей первой встречи. И я этому очень рад. Поэтому сегодня в «Спартаке» все хорошо: и атмосфера, и результаты.

— Как в команде отреагировали на уход Луки Каттани?

— Прежде всего, стоит сказать спасибо Луке и Федуну — нынешний состав формировали именно они. И сейчас это дает свои плоды. С Каттани у нас были классные беседы, он хороший мужик. Мы с ним в прекрасных отношениях. Много общались на банкете после победы в Кубке. Вот по нему, кстати, вообще не сказать было, что может уйти. Он такой фанатик своего дела, огромный молодец! Лука был спокоен и в плане ситуации, которая происходит в России и мире. Для него работа была на первом месте.

— Лука известен своими пранками. Тебя тоже разыгрывал?

— Когда кушали на сборах, он мог подойти с чашкой и сделать вид, что в ней горячий напиток: серьезно с тобой разговаривал, а потом как будто выливал ее на тебя. Некоторых он ловил на этом — было очень смешно! Но в кружке на самом деле ничего не было. В этом плане у него все хорошо: где надо — пошутит, где надо — подбодрит.

— Новый спортивный директор — полная противоположность Каттани.

— Это два разных стиля менеджерской работы. Честно, мы не контактируем с ним так, как с Каттани. Лука был все время с нами, а Пол много времени проводит в офисе. Контакт у нас есть, конечно, мы разговаривали. У нас хорошие отношения, он всегда на связи.

— Что из себя представляет Пол Эшуорт? Какой он?

— Спокойный. Как мне показалось, больше любит слушать, чем говорить. А говорить — по делу.

— В августе «Спартак» покинул Леонид Федун — человек, руководивший клубом 20 лет. Как вы попрощались?

— Что значит попрощались? Да, Леонид Арнольдович закончил свой цикл в «Спартаке» как владелец. Но мы не прощались — до сих пор на связи. Он пишет, переживает, желает удачи команде, спрашивает про какие-то моменты. Прощание в виде ужина было больше формальным. Он и на игры приходил после своего официального ухода из клуба.

— Чьей инициативой был совместный ужин?

— Он пригласил, а мы как всегда согласились, ха-ха! Почему нет?

— Ты знал заранее, что Федун покинет команду?

— Нет. Узнал об этом из СМИ, как и все. Со мной никто об этом заранее не говорил.

Леонид Федун. Фото Дарья Исаева, «СЭ»

— Каким было ваше первое общение после его ухода?

— Мы встретились после игры, Арнольдович зашел в раздевалку и, можно сказать, объявил всем о своем решении. Ему нужно сказать спасибо за то время, которое он отдал «Спартаку». Все-таки 20 лет — огромный срок. Как минимум, он дал клубу стадион. Когда мы сидели на ужине, ребята, прошедшие всю систему «Спартака» от академии до основы, говорили слова благодарности. Когда пацан приходит в «Спартак» в 5−6 лет, а сейчас ему уже больше 20, он понимает, как много ему дал Леонид Арнольдович. Его кормили, воспитывали, одевали — делали все, чтобы человек стал человеком. Когда ребята говорили Федуну: «Спасибо», ему было очень тепло и приятно. Он осчастливил много людей за долгие годы.

— О чем была твоя речь?

— О времени, которое я провел в «Спартаке». Знаю, что Федун одобрял мой трансфер. Сказал ему за это огромное спасибо. И поблагодарил за те моменты, которые нас объединяют. С тех пор, как я пришел в «Спартак», команда выиграла чемпионство, Суперкубок, Кубок. И три кубка «Матч Премьер», ха-ха! Для Федуна это один из лучших отрезков за время его руководства — вот эти последние годы, вместившие такие праздничные моменты. Именно это время долго будут вспоминать. Надеюсь, что впереди нас тоже ждет светлое будущее.

— «Спартак» прожил полгода без Федуна. Со стороны разница не чувствуется. А изнутри?

— Честно, ничего не поменялось. Понятно, что по бумагам клуб перешел от частного лица к крупной компании. Но мы как жили своей раздевалкой, так и продолжаем жить. Абсолютно все то же самое.

— Мы перечислили уже столько перемен за год в «Спартаке», сколько в других клубах и за 10 лет может не случиться.

— В этом, может, нет ничего хорошего, но я уже привык. Понятно, что хочется стабильности. Но эта стабильность зависит и от нас, футболистов. Когда мы играем, выполняем установки, все получается — это одно. А когда что-то не получается, то виноватым оказывается тренер. Может, это не совсем правильно, но так есть.

— Боккетти как-то сказал: «Я столько лет в «Спартаке», что уже вообще ничему не удивляюсь».

— Я говорю то же самое! Это фраза не означает, что мне без разницы. Это значит, что я всегда готов ко всему. Когда пришел в «Спартак», я не знал, что все может так часто меняться! Жил себе на базе в Перми и жил… Понятно, когда увидел новый клуб изнутри, то осознал: либо ты приходишь, и тебя принимают; либо доказать что-то во второй раз будет уже очень тяжело. Видел много ребят, которым было тяжело.

— Про кого из футболистов ты думал, что у него точно получится в «Спартаке», а по итогу не получалось?

— Назову Ташаева. С ним мы близко общаемся, дружим. Это хороший футболист.

— А из легионеров?

— Пашалич. Он выходил на поле на 92-й минуте, на 93-й забивал, а потом уехал в Италию и вошел в тройку лучших игроков сезона. Еще выделю Педро Рошу. Когда он приехал, на тренировках был топом. Я думал: как так вообще можно? А потом вон как получилось…

«Абаскаль заставил нас поверить в свои силы!»

— За шесть лет в «Спартаке» ты поработал с Каррерой, Кононовым, Тедеско, Виторией, Ваноли и вот теперь — с Абаскалем. Чем Гильермо отличается от всех?

— Не хочу сравнивать. Могу сказать одно: он придал уверенность и мне, и всем ребятам. Заставил нас поверить в свои силы. В предыдущие сезоны этого не хватало. Понятно, что уверенность появляется, когда ты выигрываешь. Если идут поражения, тренеру тяжело убедить команду поверить в себя.

— Главное, что изменил Абаскаль перед стартом сезона — в тренировках, режиме, быту?

— Критических изменений не было. Даже в системе штрафов — Гильермо был согласен с предыдущими правилами. В бытовом плане все тоже сохранилось. Где-то писали, что нам запретили ругаться матом. Но я особо не помню, чтобы мы ругались… Все понимают, что нужно уважительно относиться к партнерам. Но в футболе иногда случаются разные вещи — все-таки мужской коллектив.

— За что в команде самый большой штраф?

— За опоздания. Особенно в день матча — когда в расписании есть завтрак, установка, теория, то лучше приходить вовремя.

— А кто самый главный штрафник?

— Без фамилий. Но я в этом списке тоже недавно оказался, к сожалению.

— Со стороны кажется, что лидеры раздевалки, помимо Абаскаля, — ты и Промес. Так ли это?

— У нас в команде есть 5−6 человек, вокруг которых все строится. Одному или двоим тяжело уследить за всем, что происходит. Даже если я уже уехал с базы, другие ребята могут подойти и обговорить какие-то моменты с футболистами. Да, есть Квинси, Зобнин, я и Соболев — Саша достаточно долго в команде, уже может брать на себя ответственность, принимать решения и защищать ребят. Есть Саша Селихов, который входит в капитанский совет. Это основные ребята. Из иностранцев Квинси — самый вовлеченный.

— Ты сейчас перечислил чемпионов России — вас осталось четверо. Можно ли сравнить атмосферу нынешней раздевалки с той, которая была в 2017 году?

— Это вообще разное. Тогда я пришел молодой, всегда заходил в квадрат в начале тренировки. А сейчас даже если я ошибаюсь, то я не захожу, ха-ха! Первое время в «Спартаке» я смотрел на все по-другому. Тут были ребята, которые уже добились больших успехов в спорте. Сейчас у нас в команде много молодых пацанов, все стало по-другому.

— Предыдущие два тренера работали в «Спартаке» по полгода. Как вы попрощались с Гильермо перед отпуском?

— У меня есть стопроцентная уверенность, что в январе он приедет, и мы с ним увидимся. Мы попрощались в раздевалке — они с помощниками остались в Санкт-Петербурге, чтобы оттуда полететь домой. Недавно мы получили от них программу, которую надо выполнить в отпуске. Убежден, в январе мы увидимся.

— Он давал обещание, что ни в коем случае не бросит команду?

— Да нет. Мы просто поблагодарили друг друга за игру. Никаких намеков ни на какие обещания не было.

«Публикация видео, как мы смотрим драку с «Зенитом», — ужас. Такое должно оставаться в раздевалке»

— Летом «Спартак» покинул Зелимхан Бакаев. Для тебя его уход стал разочарованием?

— Мы с ним в хороших отношениях, несмотря на то что он перешел в «Зенит». Мы постоянно на связи. Конечно, мне не хотелось, чтобы Зелимхан уходил — не хотелось терять такого хорошего футболиста. Но, как показало время, в футболе случается всякое. Это его выбор. Личная неприязнь у нас есть только во время очных матчей несколько раз в год. Вся вражда — только во время матчей «Спартака» и «Зенита». Там мы боремся за свои цвета. В обычной жизни мы часто встречаемся в Москве, хорошо проводим время.

— После победы в Кубке Бакаев заявил «СЭ» о том, что перейдет в «Зенит». Через пару минут тебя попросили это прокомментировать — ты очень удивился. Ты правда не знал, что Зелимхан уходит?

— Честно, не знал. Я был уверен, что «Зенит» точно захочет такого хорошего футболиста, но до последнего не мог поверить, что Бакаев переедет в Санкт-Петербург. В футболе все бывает… Я его отговаривать не пытался.

— Он входит в твой список игроков, у которых не получилась карьера в «Спартаке»?

— Мне кажется, у него в «Спартаке» было хорошее время. Когда у Зелимхана не получалось, он уехал в Тулу и вернулся. Тогда он стал совершенно другим футболистом. Я считаю, что у него получилось, но он просто ушел. Может быть, у него был небольшой спад в конце. Но тогда была такая ситуация, что в голове мысли о переговорах, трансферах, останешься ты в команде или нет. Когда ты об этом думаешь, это тяжело. Было видно, что он переживал.

— Сейчас Бакаев почти не играет в «Зените». Грустно за него?

— Как за моего друга — грустно. Но как за игрока «Зенита» — без разницы.

Зелимхан Бакаев. Фото Global Look Press

— На сегодня решение Зелимхана перейти в «Зенит» — провал?

— Если бы там были футболисты не столь высокого уровня, то я бы мог назвать это провалом. Но там очень серьезная конкуренция. Он знал, что так будет, но не побоялся и пошел туда. Я знаю Зелимхана, для него самое главное — играть. Пусть работает, тренируется.

— Вы оба любите ММА. Драку в кубковом матче обсуждали?

— Особо нет. Это не тот момент, чтобы его прям обсуждать.

— Твоя первая реакция, когда все началось?

— Когда судья дал финальный свисток, я как обычно повернулся к вратарю, к партнерам. Слышу: трибуны начинают кричать и свистеть. Мы развернулись и увидели эту заварушку. Сразу побежали туда. Я застал только последние моменты, когда всех разнимали. Понятно, что это неприемлемо. Такое поведение не красит ни нас, ни «Зенит». Многие смотрели игру и увидели это безобразное поведение. Приношу извинения! Но футбол — очень удивительная штука, бывает и такое.

— Ты понял, кто в итоге стал зачинщиком?

— Да: зачинщик — футбол! Все началось со стартовым свистком, со свистком и закончилось. Самый интересный момент: как только завершилась драка, ко мне подходит Саныч (Василий Кузнецов, тренер вратарей «Спартака» — Прим. «СЭ»), и я ему говорю: «Пойдем в раздевалку, чего здесь стоять?» А он отвечает: «В какую раздевалку? Еще серия пенальти!» Это я про потрясающий регламент, ха-ха!

— После матча с «Зенитом» все обсуждали видео из раздевалки, где вы пересматриваете драку.

— Это ужас! Очень плохо, что оно утекло. Все, что касается раздевалки, должно оставаться там. Я был очень зол, когда это видео опубликовали. Мы начали искать, кто его слил. Но вряд ли получится — его скинули в общую группу, а уже оттуда кто-то загрузил его в сеть. Нехорошо, что так случилось.

— Почему?

— Оно способствовало тому, что к нашим футболистам на КДК отнеслись максимально жестко. Хотя мы понимаем, что с другой стороны был «Зенит», и всем бы дали одинаково.

— Думаешь, видео повлияло на решение КДК?

— Не на решение. Ну представьте: после игры я выхожу и говорю, что это все плохо, а потом появляется такое видео… На тех кадрах мы же не обсуждали, хорошо это или плохо — мы там смотрели на поведение и навыки одного из наших «бойцов», что и вызвало бурю эмоций. Но все и так понимают, что это очень некрасиво.

— Болельщики «Спартака» отметили крутую атмосферу и единство в команде.

— Это не то, что они должны были увидеть. В раздевалке и правда все едины — даже без этого видео.

— В курсе, что «Зенит» писал в ЭСК и просил дисквалифицировать Промеса?

— Я даже слышал, что и на меня они искали что-то. Ситуация такая, что все средства хороши. Идет борьба за трофей, и это стратегический ход. У нас дисквалифицировали Шамара, Соболева и Селихова, а у них — Родригао, Барриоса и Малкома. Для них это более существенная потеря, а для нас — нормально! Шучу, конечно. Зато Мелеха (Павел Мелешин, — Прим. «СЭ») счастлив! Там еще и Бальде подтянется.

— Если без шуток: из 4 матчей вы выиграли у «Зенита» только 1, но все они были совершенно разными и при разных обстоятельствах. Ты чувствуешь прогресс в вашем противостоянии?

— Безусловно. И не только в играх с «Зенитом». Это та уверенность, о которой я говорил.

— Последний матч в Питере может стать переломным в противостоянии с «Зенитом»? Раньше приезжали и получали по пять мячей.

— На выезде мы с ними плохо играли — пропускали и семь, и пять, и четыре. Переломный матч или нет — это громкие слова. Но тот факт, что мы приехали и играли там неплохо, а до этого победили дома, о многом говорит. Уверенность, которую дает тренерский штаб, и задачи, которые выполняет команда, — это и есть тот самый прогресс в игре.

— Нынешний «Спартак» способен побеждать «Зенит» в чемпионской гонке?

— Нынешний «Спартак» готов бороться за самые высокие места.

— Почему многие уходят от фразы «боремся за чемпионство»? Разве не в этом смысл играть в чемпионате России?

— Смысл, конечно, в победе. Но года три-четыре назад я произнес достаточно громкие слова по ходу сезона, а потом все закончилось плохо. Мне тогда напомнили об этом. С тех пор на такие вопросы я отвечаю достаточно дипломатично, потому что есть опыт.

«Может, Левандовски хочет стать политиком? Странно, что те, кто правильно себя вел, так переобулись»

— Сборную России отстранили от ЧМ-22 и не допустили до Евро-24. Теперь вызов в национальную команду воспринимаются иначе?

— Для меня все остается так же. Понятно, что настроение в сборной сейчас другое. Молодежь, которая попадает в команду, не может ощутить всей атмосферы. Одно дело, когда ты приезжаешь на сборы в Австрию, готовишься к чемпионату мира, к Евро, к Кубку конфедераций… Ты знаешь, что через две недели сыграешь против условных Португалии с Криштиану и Мексики с Чичарито. Сейчас ребята не понимают, когда мы вернемся. Точнее, когда нас вернут… Время идет, мы все не молодеем. Но все осознают, что это — сборная России. И любой мальчишка, который с детства играл в футбол, попадая туда, осуществляет свою мечту.

— После двух товарищеских матчей в адрес команды не было ни одного доброго слова. Ты сам читал все это в СМИ, социальных сетях, комментариях?

— Вообще не читал. Сборная сейчас в такой ситуации, которая позволяет спокойнее все анализировать и относиться к таким вещам. С другой стороны, вы скажете, что мы все равно должны обыгрывать таких соперников.

— Конечно.

— Давайте тогда не будем говорить про тактику, а поговорим про само желание ребят показать себя. Тактику за один день ты не расскажешь десяти футболистам разных команд. Мы собираемся за три дня, а тренируемся нормально только в один — предыгровой. Кто-то приезжает с травмой, на кого-то рассчитывали, а он уехал, кого-то еще что-то беспокоит… Плюс, Таджикистан встречает матч с нами как игру десятилетия. А у нас более спокойный настрой.

— Получается, игрокам не смогли донести, почему важно выиграть?

— И так понятно, что ты едешь за победой. С другой стороны, ты хочешь посмотреть разных ребят, что-то проверить. Молодые немного не понимают всей ситуации, но это им не в упрек. Поколение другое — сто процентов. Даже восемь лет назад, когда я приехал в Пермь, все было иначе. Там были старшие ребята, с которыми за столом оказываешься только через год… Сейчас молодежь совершенно другая.

— Что для тебя как для игрока сборной изменилось в понимании мира после отстранения команды от стыков ЧМ-2022?

— Иначе смотреть на мир не стал. Понятно, что во мне кипели эмоции, когда нас исключили. Сейчас уже я лично с этим смирился. Мне кажется, что наше возвращение случится нескоро, как бы нам ни хотелось вернуться быстрее. Ничего кардинально внутри себя не поменял. Какие приоритеты были, такие и остались.

— Не было мысли: «При чем тут вообще футболисты?»

— Это было первое, о чем я подумал. Поначалу был и мат. Но сейчас прошел почти год, уже смирился с этим.

— Баринов откровенно рассказывал, как переживал историю с мобилизацией, как забирали его друзей. Тебя это коснулось?

— Коснулось. Многих ребят забрали.

— И как сохранял спокойствие?

— Спокойным не был никто. У меня есть и близкие друзья, которых забирали. Брат был в подвешенном состоянии… Родители переживали за него, за меня. Никто не понимал, кому придет повестка, а кому — нет. Мы пережили этот момент все вместе. Посмотрим, что будет дальше.

— Как ты воспринял слова Левандовски и остальных футболистов, отказавшихся играть с Россией в стыках?

— Может, Левандовски хочет стать политиком… Странно, что футболисты, которые всегда говорили, что спорт вне политики и правильно себя вели, вдруг так переобулись. Когда ты спортсмен такого уровня, то как минимум не надо агитировать и настраивать. Есть мнение — оставь его при себе. Те же боснийцы публично заявили, что не будут с нами играть в товарищеском матче. Ну, вы свяжитесь со своей федерацией и решите это там у себя. Чего вы хайпуете?

— Если сыграешь против Левандовски, пожмешь ему руку?

— Да, спокойно. Захочет ли он пожать в ответ или нет — пусть сам решает.

— Тебе не кажется, что если бы не принципиальность поляков, то в УЕФА не зашли бы так далеко и не исключали Россию?

— Поляки тоже хотят для себя лучшего исхода. Это стратегический ход. Я думал, что мы сыграем на нейтральном поле.

— Карпин сказал, что на месте поляков поступил бы так же.

— Опять же, это стратегия. Вот Польша и поиграла на чемпионате мира…

— Швеция и Чехия тоже были в нашей сетке плей-офф — вы обсуждали это с Кралом, Ларссоном?

— А что с ними обсуждать? Они взяли и уехали. Я с ними больше не на связи.

— А с остальными легионерами, которые тоже уехали?

— Недавно переписывались с Жиго. Иногда смотрю обзоры его матчей. Помню момент, когда он получил красную карточку в эпизоде с Неймаром — там вообще ничего не было, он его даже не коснулся! Но такие моменты — чисто футбольные — с ним не обсуждаем. Недавно записывали ему поздравительное видео на день рождения.

— Теперь российским игрокам еще сложнее уехать в Европу. У тебя есть такая мечта на ближайшие год-два?

— Мечты нет. Я для себя понял, что хочу быть здесь. Не планирую играть за границей. Только если в составе сборной. Ну или в еврокубках.

— Ты называл Зобнина одним из лидеров раздевалки «Спартака». Почему он не вызывается в сборную?

— Я говорил с Ромой. На тот момент у него были проблемы с коленом. Когда мы уехали в сборную, а «Спартак» получил выходные, Рома каждый день приезжал и проводил восстановительные процедуры. Может, он не хочет об этом говорить, но он уделяет очень много времени таким вещам. Занимается до тренировки, после нее… Я живу в Тушино, у меня из окна видно парковку стадиона. В выходной день автомобиль Ромы всегда стоит там! Он огромный молодец.

— Была версия, что он хотел откосить от матчей сборной, в которых вообще ничего не решалось.

— Важные матчи или не важные — отдельная тема. Но когда есть возможность залечить травму, из-за которой ты пропустил 7−8 месяцев, то это другая история. Я уверен, что причина только в желании восстановиться.

— То есть на официальные матчи Зобнин был бы в составе.

— Это бы уже решал Валерий Георгиевич. Думаю, там человек десять не было бы из тех, кто вызывался сейчас. Был бы другой состав — из более проверенных ребят. Сейчас все говорят про то, что в сборной слишком много молодых, по мне это абсолютно объяснимая история.

— С кем из представителей Азиатской конфедерации хотел бы сыграть в марте?

— С кем скажут, с тем и будем играть. Зависит от того, с кем получится договориться. Сейчас смотришь на это через призму мировой ситуации.

— РФС раздумывает над переходом в Азию. Тебе было бы интересно там играть?

— Но это же тоже ФИФА… Как должно произойти: ФИФА нас уберет из Европы и переведет в Азию? Не понимаю… С азиатскими командами сыграть интересно. Разбавить обстановку, бороться за другие трофеи, участвовать в других турнирах. Почему бы и нет?

— Не лучше ли подождать и остаться в УЕФА?

— Если бы кто-то знал, сколько точно нам ждать, тогда бы мы по-другому смотрели на этот вопрос. Сейчас мы точно мимо Евро-2024, дальше только чемпионат мира — 2026. Но если мы не начнем на него отбор в 2024 году, то и туда не поедем… Чего нам ждать? Евро-2028?

«Свой клуб в медиалиге — интересный опыт. Все как в Football Manager»

— Осенью вы с Соболевым создали команду в медиалиге. Зачем тебе это?

— Это прикольно! Хоть это и хобби, но какой-никакой опыт владения футбольной командой. Расходы, зарплаты, штаб — все как в Football Manager. Достаточно интересный опыт. При этом мы с Александром прекрасно понимаем, что наша основная работа — «Спартак». И результаты «Спартака» определяют нашу активность в медиафутболе: если бы что-то было не так, мы бы не смогли уделять этому столько времени.

— В клубе были недовольны вашей активностью в медиафутболе?

— Нет. Мне об этом точно никто не говорил — ни тренер, ни генеральный директор. Наоборот, когда в тренерском штабе узнали обо всем этом, то даже хотели прийти на наш матч.

— Сколько еще будет жить медиафутбол? Тебе не кажется, что он начинает надоедать?

— Ситуация с мобилизацией ударила по рейтингам и просмотрам. После этого все немного забуксовало. Сейчас закончился второй сезон — уверен, что дальше будут большие изменения. Знаю, что многим командам непросто, некоторые закроются. Но все равно найдется 8−10 хороших команд, которые продолжат выступать и будут прогрессировать.

— Кто для тебя главный персонаж медиалиги?

— Давыдов — легенда, это не обсуждается! Когда я впервые пришел на медиалигу, играли «Броуки» и «На спорте». Тогда Егоров как раз кинул деньги — их пара с Райзеном, конечно, сумасшедшая! Хотя сейчас они успокоились. Интересно, почему? Выделил бы их. Я еще видел несколько видео, как Кузнецов орет на молодого Крапа…

— А кто в этом сезоне был лучшим в «Спартаке»?

— Назову троих: Промеса, Соболева и Литвинова, который здорово прогрессирует. В этом плане я также рад за Пруцева и Денисова. Кстати, недавно узнал, что Зиньковскому 26 лет. Я-то думал, он молодой, ха-ха!

— Первое время после возвращения Квинси не впечатлял, но гол в финале Кубка как будто вернул его в привычное состояние. Как ты объясняешь его преображение?

— Согласен, можно разделить его игру на эти два отрезка. Но самое важное, что все плохие моменты позади. Квинси проводит очень хороший сезон! Главное, чтобы это все продолжилось.

— У вас с ним нет условной борьбы за лидерство в раздевалке?

— Нет. Мы совершенно спокойно создали такую атмосферу, в которой никто не перетягивает одеяло на себя. Мы решаем все вместе, ставим друг друга в известность. Если есть что-то, в чем наше видение ситуации может различаться, то мы общаемся и ищем общее решение.

— Ты вообще воспринимаешь Промеса как легионера?

— Думаю, уже нет. Он приезжал к нам в медиакоманду, играл и говорил, что свой — наш братуха! Если честно, это уже давно так. Даже когда он уходил из «Спартака», чувствовалось, что он реально любит эту страну. Были футболисты, которые приезжали, целовали ромб, говорили красивые слова, а потом чуть что — уезжали домой…

— Есть мнение, что Промес находится в России, потому что в Нидерландах его могут арестовать.

— Вообще не знаю об этом. Для него лично это тяжелый момент. Считаю, если Квинси здесь, показывает такой футбол, помогает «Спартаку» — то он нужен здесь. Что касается личных вещей, то мы всегда ему поможем, если сможем.

— Как он отреагировал на невызов в сборную на чемпионат мира?

— Мы это не обсуждали. Я такие вопросы не люблю задавать. Понятно, что он проводит очень хороший сезон. Как минимум, он должен был быть в составе сборной. Но команду собираю не я.

— Кто говорит по-русски лучше: Жиго, который брал уроки, или Промес?

— Конечно, Промес. Жиго сказал три-четыре слова, и все удивились. А с Квинси я могу спокойно разговаривать на русском — он все поймет и ответит.

— Как тебе Бальде на тренировках?

— Он только недавно к нам вернулся, за неделю до «Зенита». А до этого отдельно тренировался в «Лужниках», где я в свое время играл в ЛФЛ. Я очень жду полноценный сбор, чтобы он показал все, на что способен. Судя по тому, что я видел в интернете и что я о нем помню, — это реально хороший футболист.

— Но по матчу с «Зенитом» он не впечатлил.

— Согласен. Но бывает всякое. Надеюсь, все будет хорошо.

— Многие ждут усиления за счет восстановившихся игроков.

— Да, у нас много травмированных: Мартинс, Мозес, Умяров. Они станут хорошим усилением конкуренции.

«Критикам «Спартака» тоже хочется кушать. Пока я играю, они становятся шире на диване»

— Игрокам и тренерам «Спартака» часто достается от ветеранов — как ты относишься к критике Ловчева, Мостового, Гаврилова и других ветеранов?

— Когда я встречаюсь с теми, кто как-то комментирует игру команды или лично мою игру, то выясняется, что [в реальности] многие из них — совсем другие. Из личного опыта я понял одно: им тоже хочется кушать. Пока я играю, я кого-то кормлю. И чем хуже я играю, тем шире они становятся на диване, ха-ха!

— До продажи клуба Федуном его супруга Зарема делала резкие заявления в СМИ в адрес оппонентов. Тебе нравятся ее высказывания?

— Спокойно к ним отношусь. Мы до сих пор на связи, она очень переживает за «Спартак». В последний год она активно участвовала в деятельности команды и всегда хотела сделать как лучше. Во многих моментах она атаковала другие команды, это иногда было кстати.

— Со второй части сезона на «Открытие Банк Арене» будет Fan ID. Это грустная новость?

— Конечно. Думаю, на трибуны будут ходить тысяч по пять зрителей… Мы на связи с фанатами. Есть их принципы, их слово, которое они будут держать до конца. Был случай: мы играли [в гостях] с «Ростовом», и нам пишет начальник команды: «Есть билеты на игру». А у меня как раз приехали ребята — попросил для них билеты. Начальник предупредил, что будет Fan ID. Я спросил, как его оформить. Оказалось, надо было что-то куда-то скинуть, чтобы они зашли через какой-то пароль, либо сделать какую-то авторизацию на Госуслугах. В итоге я позвонил друзьям и сказал, что с билетами ничего не получится. Не знаю, улучшится ли система к марту или нет. Но ситуация вообще непонятная! Хочется, чтобы болельщики приходили на стадион. Но в этой истории [с Fan ID] я на их стороне.

— Из твоих близких кто-то оформил Fan ID?

— Никто. У меня все в Москве. На мои игры приезжают и друзья, и родственники. Пока карта болельщика была не нужна, а в марте посмотрим.

— Самое обидное, что в этом году команда играет хорошо, а болельщиков нет.

— Да, это обиднее всего. Мы были на матче легенд с «Зенитом», когда была полная фанатская трибуна, баннеры… Мы сидели в ложе с Леонидом Федоровичем Трахтенбергом, с Хлусевичем и Соболевым. И вот я видел это все…

Все же мы помним великолепные чемпионские перфомансы на матче с «Тереком», трибуны на матчах с «Ливерпулем» и «Севильей». Я это все видел, и я это знаю. А ребята это видели только по телевизору. Они не могут понять, как здесь все может быть, и как они от этого могут кайфануть. За них очень обидно. Проходит реально хорошее время, а они не могут ощутить этого кайфа.

Все прекрасно знают, как это бывает на нашем стадионе. В России так, как на «Спартаке», нет нигде. Это сто процентов. Любой выезд — то же самое. Недавно играли в Ростове: когда такое было, что на матч «Ростов» — «Спартак» люди не приходили? Всегда, когда мы там играли, был полный стадион. В Ростове всегда хорошая погода, футбол, напитки, раки. А сейчас что? Те же напитки и раки, но дома на диване.

— Тебе исполнилось 29. Ты еще рассчитываешь сыграть в еврокубках?

— Да.

— А если это будут азиатские турниры?

— Как будет, так и сыграем. Забегая вперед, может так получится, что мне поздно будет где-то играть. Никто не знает, когда нас вернут. Поэтому будем ждать. А что еще остается?

— Топ-3 самых значимых событий в году, связанных со «Спартаком»?

— На первом месте победа в Кубке России. Второе — наше отстранение от еврокубков. Нам не дали газануть в Лиге Европы! И третье — отъезд наших легионеров. Но как показывает время, этот отъезд пошел в плюс. Именно в этот момент и прояснилось, кто для чего здесь находился.

— Новогодний стол от Георгия Джикии — что на нем стоит?

— Все съедобное, кроме посуды. И мучное, и сахар — все будет на столе. И оливье будет. А вот селедки под шубой, думаю, нет. Я ее не ем.

— Лучший новогодний подарок — это?

— Хочется, чтобы и в стране, и в мире все нормализовалось. Чтобы родные и близкие не переживали.

— Что пожелаешь в новом году болельщикам «Спартака»?

— Болельщиков у нас много. Хочется им пожелать никогда не болеть, а если болеть, то только за «Спартак».

— Два года назад ты сказал, что хотел бы провести в «Спартаке» пять лет. Провел уже шесть.

— Тогда у меня контракт заканчивался. Понятно, что я хотел остаться. Сейчас спокойно могу сказать те же слова. Я буду здесь, пока смогу помогать команде. Уверенно говорю: хочу остаться. Пока я в «Спартаке», буду делать все возможное для команды. Я бы хотел закончить карьеру в «Спартаке». При этом понимаю: когда придет время, не нужно мучать ни себя, ни клуб. Надо реально оценивать свои силы. Для «Спартака» я хочу только лучшего.

— Твой контракт действует до 2024 года с опцией продления на год, верно? От чего она зависит?

— Да. Эта опция зависит от количества матчей.

— Чем «Спартак» лучше других?

— Всем. Есть «Спартак» и все остальные.