Поговорили с Тедеско о жизни в Германии: как печатал газеты и продавал «Мерседесы»

Тедеско удивил хотя бы раз. Прыжками на поле и красными карточками. Лучшим стартом «Спартака» за семь лет. Переносом скамейки запасных на «Открытие Арене». Интервью на русском языке. Неформальным общением с игроками: узнавал у Бакаева лучшее место для рыбалки, признавался в любви сотруднику стадиона после победы над «Локомотивом», спрашивал в интервью у Ещенко, почему он такой красивый.

Тедеско — разный. Эмоциональный — во время игры, злой — при виде арбитра и совсем нетипичный — для РПЛ.

Даём ещё один аргумент.

Оказывается, до «Спартака» и серьёзной тренерской карьеры Доменико зарабатывал на учёбу ночной работой в типографии, а потом сидел в офисах крупных немецких компаний, где занимался совсем нефутбольным делом — инжинирингом. Что это такое, как развернуть офисную жизнь в сторону тренерства и что связывает тренера со спортивной журналистикой, рассказал «Чемпионату» сам Тедеско.

Ни слова про футбол и тактику. Тедеско говорит про машины, продажу двигателей и написание колонок.

Тедеско ночами зарабатывал на образование, а потом вставал в пять утра для поездок в офис Mercedes-Benz

Доменико родился в Италии, но вырос в экономически развитом немецком регионе Баден-Вюртемберг с самым низким уровнем безработицы в стране. «У нас мощная экономика, сосредоточенная в столице региона — Штутгарте, — говорит Тедеско. — Там находятся штаб-квартиры автопроизводителей Porsche и Mercedes-Benz, компании Bosh и многие другие; местные жители хотят работать в таких гигантах». И работают: по данным экспертного портала Adzuna, в Штутгарте проще всего в Германии найти работу, на одно место претендуют всего 1,31 безработных.

Тедеско подтверждает.

• Его футбольная карьера не поднималась выше девятого дивизиона: после любительских матчей за «Айхвальд» из родной деревушки Доменико там же тренировал команду до девяти лет, параллельно изучая внешнюю торговлю и инженерию в местном университете, а затем — работая в компаниях.

• В 2008 году Доменико случайно попал в «Штуттгарт»: сначала удивил клуб просьбой посмотреть на тренировки детей, а затем — знаниями на встрече с координатором молодежных команд. Тогда же тренер задумался: видел себя бизнес-инженером, футбол называл вторым удовольствием, но всё же превратил в первое.

• За восемь лет в «Штутгарте» Тедеско дошёл от малышей до команды 17-летних, в 2017-м взял «Шальке», дотянул его до второго места в Бундесилиге и Лиги чемпионов, а в 2019-м — уехал в «Спартак». Тренируя в «Штутгарте», Доменико параллельно занимался двигателями и автомобилями.

— Где вы работали после школы?
— Когда мне было 18 лет, друзья по субботам ходили по дискотекам и звонили в шесть вечера: «Доменико, что делаешь ночью? Погнали». Но я шёл в издательство моего отца Esslingen и на протяжении трёх лет работал с шести вечера до трёх-четырех утра: закладывал бумагу в машину, которая печатала на ней газету. Мне, кстати, не было скучно, на производстве работало много людей, мы постоянно болтали. К тому же 70 евро за ночь работы — отличные деньги. Благодаря ночной работе я оплачивал учёбу: хотел сам, это моё решение.

— У вас есть степень бакалавра по специальности «промышленный инжиниринг». Что вы умеете?
— Приведу пример. С одной стороны есть инженер, который знает всё про двигатели — он сделает лучший на свете двигатель, но не сможет его продать по адекватной для компании цене. С другой стороны, есть экономисты, которые не представляют, как устроен двигатель, и вообще не знают ничего технического, но изучают рынок и продают машину с этим двигателем за 50 тысяч евро. Я — ни тот, ни другой. Моя работа — менеджмент, то есть объединение обеих частей — инженеров и продажников. Я знаю, как устроен двигатель и сколько стоит его производство. А, значит, компания продаст его выгодно.

Я занимался этим в агентстве Industrial Hansa, которое отправило меня на два года в Mercedes-Benz — главную компанию города. Попасть туда напрямую очень сложно, они почти не открывают вакансии, так что мне повезло. Помню, что я много работал в Excel, даже очень много. Если ты хочешь купить один стол, тебе надо заполнить три страницы. Невероятно!

В те годы я просыпался в пять утра, ехал на машине в пригород Штутгарта Зиндельфинген (выйдешь позже — попадёшь в пробку), начинал работу в шесть утра и заканчивал в три дня. В четыре уже был в Штутгарте, с пяти до семи тренировал юношеские команды и приезжал домой к девяти-десяти вечера.

— Подъём в пять. Офис и стадион. Вам не было тяжело? Зачем вы это делали?
— Когда ты наслаждаешься, то живёшь без стресса. Работа в агентстве приносила хорошие деньги (плюс я люблю машины), работа с молодыми игроками заряжала позитивом, к тому же я всегда хотел быть тренером и стремился к этому. После совмещения офисной и тренерской работы мне уже не было сложно в клубах. В «Шальке» я приезжал на базу в семь утра, уезжал в восемь или девять вечера. На стадионе «Спартака» я уже в 7:45. Но всё зависит от расписания: могу закончить в два и поехать на обед в центр Москвы, но бывает, что сижу до глубокой ночи.

— Вы продавали автомобили. Любите машины?
— Да, причём самые разные, но вожу обычно маленькие, как-то даже у меня был крохотный Fiat 500. Но сейчас ни в России, ни в Германии у меня нет машины — хватает авто жены. Когда надо куда-то съездить, я сажусь на велосипед (здесь и далее курсивом выделены слова, которые Тедеско произносит по-русски. — «Чемпионат»). Дома в Германии у меня стоит не горный, а городской велосипед, я надеваю шлем и катаюсь три-четыре часа по Штутгарту: сначала в голову лезут разные мысли, но потом голова очищается.

— Бакаев рассказывал, что ездил на тренировки на велосипеде.
— Я это ценю, но сам в Москве на велосипеде не катался. Кажется, это опасно. Езжу на такси.

Тедеско и журналистика: практиковался в газете, написал две тактические колонки, задал сам себе вопрос

Работа в типографии — не первая связь Доменико и журналистики. В детстве он проходил практику и неделю работал репортёром, так что в этой части интервью мы спрашиваем Тедеско про медиа и книги, сравниваем журналистику в России и Германии.

— Это важно! Я никогда не работал в медиа, — предупреждает Тедеско. — Но в 14 лет как журналист сходил на матч второй Бундеслиги.

В Штутгарте есть не только известный всем красно-белый «Штуттгарт», но и другой клуб — «Штутгартер Кикерс», выступающий в синих цветах (самый старый клуб города, в сезонах-1988/1989 и 1991/1992 выступал в первой Бундеслиге, сейчас в региональной лиге. — Прим. «Чемпионата»). На неделе практики я ходил на матч «Кикерс» и брал интервью у их тренера Робина Дутта, который потом работал во «Фрайбурге», «Байере» и «Вердере». У нас была нетипичная пресс-конференция: мы, как на нашем с вами интервью, сидели за столом в небольшой комнате, я задал пару вопросов по игре и сделал из них заметку. Правда, статью моим именем не подписали. Видимо, потому что практикант.

Но моя фамилия в медиа всё же есть. Через много лет после той практики я тренировал юношеские команды «Штутгарта» и написал две профессиональные статьи о тактических фазах перехода в футболе для журнала Fussballtraining — он такой толстенький, выходит раз в месяц от немецкого футбольного союза DFB.

Мои тексты — это пять-шесть страниц размышлений о футболе. Писал около месяца: по вечерам после работы садился за компьютер и добавлял, перечитывал, редактировал.

— У вас был ритуал во время работы над текстом? Вдруг пили всё время кофе?
— Вообще я много ем, когда читаю, пишу или смотрю телевизор. Возможно, я что-то тогда ел.

— Что вы едите в такие моменты?
— Всё.

— Что вы читаете?
— В основном о футболе. В Германии такая культура: все пьют кофе и читают Kicker. Каждое утро я захожу к ним на сайт, смотрю 10 минут новости и начинаю работать. В гостинице, где я живу в Москве, беру Moskauer Deutsche Zeitung — немецкую газету о России. На русском пока не читаю: да, знаю алфавит, где-то за минуту прочитаю и более-менее пойму смысл предложения, но тогда чтение затянется, хаха. Каждый вечер включаю «Матч ТВ» и на слух запоминаю русские слова. Вчера вечером слышал очень много «подача» и «штрафной».

Кроме Kicker и немецкой газеты ничего не читаю — не хватает времени. Кажется, что во времена «Мерседеса» и подъёмов в пять утра оставалось больше времени — и на чтение, и просто. В прошлом месяце не читал ничего, из последнего прочитанного — биография Аллегри.

— Какая домашняя страница у вас на компьютере?
— Гугл.

— Российские спортивные журналисты отличаются от немецких?
— В обеих странах журналисты много и тяжело работают: под давлением, без выходных, ездят за командой на матчи и на сборы. Я с большим уважением отношусь к вашей профессии и знаю, что вам непросто.

В «Шальке» клуб открывает для журналистов и фанатов все тренировки, кроме предыгровой. Если играли в субботу, то закрывали тренировку в четверг. В России же медиа больше интересуют детали — не личной жизни, а футбольные, после матчей задают много узконаправленных вопросов по тактике. Отличия — минимальны.

— Какой вопрос Тедеско-журналист задал бы Тедеско-тренеру?
— Я бы спросил о философии «Спартака». Вы же видите, сколько молодых игроков у нас в команде: Максименко, Маслов, Умяров. Мой вопрос: каким вы видите «Спартак» через пять лет? В каком направлении будет развиваться? Что станет с молодыми игроками?

— А какие вопросы задали бы себе после игры?
— Допустим, после матча с «Рубином» («Спартак» победил 2:1. — Прим. «Чемпионата») я бы спросил: что вы поменяли после красной карточки Маслова? Каким был прессинг «Спартака»? Как строили игру: хотели забить через фланги или через центр? Такие детали захочет раскрыть любой открытый тренер, я как раз открытый и люблю поговорить о футболе.

— Есть ли у вас вопросы болельщикам? Всё ли понимаете?
— Ребята из клуба мне помогают. Например, легенде «Спартака» Игорю Нетто исполнилось 90 лет — рассказали о нём. Когда поют фанаты, я слышу «Вперёд, Спартак» и «Красно-белый». Если хочу уточнить, опять же спрашиваю у переводчика.

— Какая у вас мечта?
— Я не думаю о далёком будущем, не загадываю дальше, чем до следующего вечера. Но в футболе я бы хотел, чтобы после моего ухода из «Спартака» большинство людей говорили обо мне хорошо. Именно большинство. Всё — невозможно.