Дмитрий Комбаров: "Последние 100 долларов поставил бы на Хабиба"

Обстоятельное интервью защитника "Спартака", с которым спецкор "СЭ" Юрий ГОЛЫШАК поговорил на сборе красно-белых в Испании

Дмитрий Комбаров смотрит иронично – мало ли к нему ходило корреспондентов. Оттаивает вопросе на четвертом, и вижу я совсем другого человека. Порядочного, разумного и с юмором.

Разойдемся полтора часа спустя. Кажется, довольные друг другом. Для игрока на тяжеленных сборах даже интервью – развлечение. А мне в радость поговорить с хорошим футболистом. Который вдобавок оказался славным парнем…

"В НАШЕ ВРЕМЯ ПОЛЯ ВООБЩЕ НЕ ПОЛИВАЛИ", – СКАЗАЛ КАРРЕРА

– Интервью за последнее время раздали немало. Каким вопросом особенно допекли?

– Да знаете, все вопросы одинаковые… Могу рассказать, что мне не нравится! Хотите?

– Очень хочу, Дмитрий.

– Не нравится, когда тренеров просят сравнить между собой. Остальное – все по делу. Хоть и повторяются. Но меня такое не раздражает. На любой вопрос год спустя можно ответить по-другому, так ведь?

– Вы правы. От многих слышал – чем ближе клуб к победе в чемпионате, тем меньше разговоров об этом внутри. У вас все так же?

– Так и есть. Вслух говорить не хочется. Даже думать не хочется. Наводя суету, отвлекаешься от цели. Пока мы выполняем установку. Все! Вокруг "Спартака" всегда много разговоров. Смешит, когда рассуждают люди, вообще не знакомые с ситуацией внутри клуба…

– Какую мелочь изменил Каррера – что вы так рванули вперед?

– Мы сплотились. Ребята бьются друг за друга.

– Хотите сказать – прежде этого не было?

– В этом году у нас особенная атмосфера в команде. Я чувствую! Вот как это обрисовать? Ощущения, что все – друзья. Нет никаких группировок, как раньше: иностранцы, русские… Когда все это подкрепляется результатом, каждый дорожит обстановкой.

– Давайте продолжим фразу: "Каррера меня научил…"

– Сложный вопрос. Давайте следующий.

– Аленичев чему-то научил?

– Тоже следующий.

– У Кобелева два любимых слова: "нет" и "зачем?". У Карпина – "ну и?..". Любимые слова Карреры?

– Эмоции подкрепляет нецензурными словечками. Не буду повторять.

– На русском?! Уже научили?

– Ну что вы, на итальянском! Думает, мы не понимаем. Но, во-первых, у нас Сальва (Боккетти. – Прим. "СЭ") долго играет, да и я часто ездил в сборную к Капелло, тот через переводчика общался. У него тоже проскакивали фразочки. А у меня отложилось.

– Человек в "Ювентусе" играл. Неужели ничего не рассказывал?

– Да время от времени рассказывает. Вот сегодня сказал: "В наше время поля не поливали вообще!" Но историй не так много, мы работаем.

– Самые забавные тренерские фразы на вашей памяти?

– Это надо подумать… Карпин много интересного говорил – но вот эту интонацию передать на бумаге? Увидит что-то техничное со стороны футболиста, усмехнется: "Какая Бразилия?!" Или сам с нами играет, забьет гол – снова: "Какая Бразилия?!" А я как-то ответил: "Какая Россия?"

"ПОЕХАЛИ МЫ КАК-ТО В ПАЛЕСТИНУ…"

– Вы о Карпине заговорили – недавно Валерий Георгиевич меня удивил. Мол, при слове "суперпрофессионал" на память сразу приходит Паршивлюк…

– Я бы человек пятнадцать назвал – а начал бы с Темы Реброва. Потом – Глушак. Об этом судишь по мелочам, корреспонденту все не расскажешь. Как разминается футболист, как работает в зале… Раз в неделю каждый может – а тут видишь, что человек повторяет изо дня в день.

– В жизни каждого игрока была хоть одна необычная установка.

– Отправились мы как-то с "Динамо" в Палестину…

– Ого, как интересно.

– Договорилось наше начальство о каком-то коммерческом матче. Приезжаем – а там вооруженная охрана на всем пути следования. Чуть ли не снайперы на крышах. Что ж, думаем, будет на поле-то? Выходим – а там ковыли какие-то, сорняки растут. Мы на первенство района в детстве играли, такие поля случались. Андрей Николаевич (Кобелев. – Прим. "СЭ") увидел это, помрачнел. Зашел в раздевалку, оглядел нас исподлобья. После паузы дал установку из двух предложений: "Давайте там, играйте… Только без травм!"

– Меня в Палестине сразили два момента – на каждом углу пятиметровые портреты Арафата и шестидверные "мерседесы". Что вы разглядели кроме сорняков на поле?

– Как нас охраняли – это надо было видеть! А еще – никакой возможности куда-то выйти, погулять, достопримечательности посмотреть. Когда мы еще в Палестине окажемся? Но все было строго: аэропорт – отель – футбольное поле – прием, ужин…

– У Кобелева, говорят, сборы были жесткие.

– Тяжелее нынешних со "Спартаком"!

– Надо же.

– Вторые в это межсезонье были тяжелые, но Кобелев умел удивить нагрузками. Как-то прямо на первом сборе дает задание: пять забегов по тысяче метров, потом шесть, семь, фортлеки и так далее… В Сочи Андрей Николаевич в бассейн команду загнал: "Играйте в водное поло!" Причем это было не восстановительное мероприятие, а самая настоящая тренировка. У Карпина, кстати, тоже непросто приходилось.

– Вы Глушакова вспомнили. Лучший ваш друг – не считая брата?

– Один из лучших. У меня их несколько. Антон Шунин, например. Стараемся каждый год летать куда-то одной компанией – там и Глушак, и Кирилл, и Антон, еще ребята… Кто-то на время выпадает из компании, жены беременные. Вот у Кирилла недавно ребенок родился, не поехал с нами в отпуск.

– Глушаков – один из самых ярких футболистов прошедшего года. Но вы-то его знаете с неожиданных сторон. Вспомним историю – чтоб все удивились?

– Это гиперответственный человек! Невероятно!

– Вот бы не подумал.

– А я вам точно говорю. Он же два раза в год устраивает футбольные турниры в Миллерове. Один – летний, другой – зимой в зале. Торжественное открытие, гала-матч… Надо видеть, как серьезно к этому относится. Никому не доверяет, все лично контролирует. От телефона не отрывается. Представляете, как тяжело организовывать на расстоянии? А у него – ни единой помарки!

НИЧТО ТАК НЕ ЗАПОМИНАЕТСЯ, КАК ИГРЫ С ЦСКА

– Лучший по качеству футбола матч "Спартака" за последние годы?

– Два можно?

– Разумеется.

– Когда обыграли "Динамо" на их стадионе 4:0, если помните. С "Аяксом" дома тоже здорово смотрелись, 3:0 все закончилось. Сейчас рассказываю – и почему-то вспоминается, как только пришел в "Спартак". Играем с "Марселем", после моего прострела французы загоняют в свои ворота. Хотя ничто так не запоминается, как игры с ЦСКА.

– Даже автору первого гола на новом спартаковском стадионе?

– Вот этот гол я запомню на всю жизнь! Как и матч с "Црвеной Звездой". Никакой разницы, что матч товарищеский. Захожу в музей, вижу этот самый мяч – прямо ком к горлу подкатывает, я не шучу. Вообще музей поразил. Ходил как зачарованный – эти фотографии, подсветка… Столько вещей необычных отыскали…

– Как-то Дмитрий Парфенов мне рассказывал – поражен был старым стадионом "Арсенала". В раздевалке кирпичные стены, какие-то гвозди вместо крючков, низенький проход к полю. Самый удивительный стадион в вашей жизни?

– "Маракана" – сумасшедшее зрелище! Если ты этого не испытал сам, то не поймешь. Вот выходишь на поле, а на тебя сто тысяч человек смотрит. Когда в "Лужниках" с ЦСКА играли, было на двадцать тысяч меньше, и то будоражило. Все смотрят на тебя, на "Спартак"!

– Вы кажетесь человеком вдумчивым.

– Да, часто пересматриваю матчи. Анализирую свою игру: что сделал не так? Где?

– Открываете для себя что-то новое в старых матчах?

– Я же не первый день в футболе… Бывает, что-то удивит. Начинаешь копаться в памяти – а что было в тот день? Вспоминаешь – и становится все понятно. Думаешь – почему здесь не добежал? А вышел на матч с простудой, нос забит и горло жжет. С первой минуты бегал на морально-волевых. Например, с "Зенитом" был такой матч на выезде. Да много…

– Может, стоит говорить себе в такой ситуации – проявления мужества ни к чему?

– А я себе выбора не оставляю. Надо – и все.

– Если регулярно смотрите матчи из прошлого – какой особенно зацепил?

– Перед дерби с ЦСКА показывали два подряд наших матча с армейцами. Интерес подогревали. Один мы выиграли 3:0, я тогда забил. Еще – поражение на "Открытии". Так вот первый я посмотрел, второй – не стал.

– Так обидно?

– Мы тогда по пенальти проиграли, вылетели из Кубка. Я как раз не забил. Помню, как упал на поле и прийти в себя не мог. У меня реально слезы были после той игры. Ну и зачем такое пересматривать?

"ЩЕЛКУНЧИК" И ЛАС-ВЕГАС

– Тогда давайте о другом. Вы же и сами занимались единоборствами и следите за ними?

– Люблю это дело. Мой друг Миша Малютин сейчас в команде "Ahmat Team". Приглашает на бои, даже идею подал – быть его секундантом.

– От такого можно отказаться?

– Так у нас же сборы… Но идея шикарная! Мы вообще ходим на турниры MMA. В основном, правда, московские. UFC – это американская история. В России ее пока нет. В зале заряжаешься такими эмоциями, что адреналин зашкаливает. Вроде ты в стороне – но будто сам на ринге!

– Бой, доставивший особенное наслаждение?

– Вживую смотрел бой Василевского с каким-то бразильцем, а после еще с Емеевым. Это называлось "Битва в горах", впервые попали на такое мероприятие. У парней даже лиц видно не было.

– То есть?

– Всё в крови. Но никто не падал, не сдавался.

– Для меня много лет особенный кайф – наблюдать за Арловским. Артистичный парень. У вас любимцы есть?

– Как же я жду поединка Макгрегора с Хабибом Нурмагомедовым! Хабиб давно заслужил настоящую битву за пояс. За Мишей Малютиным всегда наблюдаю, это понятно.

– С Хабибом общаетесь?

– Нет. Есть общие знакомые.

– В чем-то он сильнее Коннора?

– Главное, сила духа у него другая. Не сдастся ни при каких обстоятельствах. В борьбе намного сильнее. Последние сто долларов я бы поставил на Хабиба.

– Хочу все прояснить. Может, тоже поставлю. Слабое место Макгрегора?

– Борьба! Если сравнивать первый его бой с Диасом и второй – чувствуется, хорошо все проанализировал. Подтянул и технику, и тактику… У нас с другом постоянные споры. Он за Коннора, я – за Нурмагомедова. Здесь до боя еще далеко, но мы уже пари заключили.

– Как интересно. На что же?

– Если Хабиб побеждает – друг организовывает нам поездку в Батуми. Не просто самолет оплачивает, а весь тур.

– Если проигрывает?

– Я организовываю поездку в Лас-Вегас.

– Ох, вы лишаете меня рассудка. Вы, кажется, уже были в Вегасе?

– Недолго, четыре дня. Зато попали на лучшее шоу цирка Du Soleil. Вообще ходили смотреть все представления, которые только могли. Но Du Soleil – это нечто. Не только за гранью человеческих возможностей, но и технически как устроено! Когда видишь это впервые – кажется, что сходишь с ума. Сцена переворачивается вверх ногами, образуется пропасть, люди туда падают с высоты в двадцать метров – понять не можешь, куда… Шоу было в бассейне. Круг вроде циркового наполнен водой. Проходит три секунды – никакой воды уже нет. Куда делась?! Меня не так просто поразить, но тогда я был совершенно растерян. Как это все сделано? Человек поднимается под высоченный купол, все внимание на него. Падает – кажется, в воду. А ее нет!

– Билеты туда дорогущие.

– Все от места зависит. Вполне сопоставимо с московскими ценами.

– Самый дорогой билет, который покупали в жизни?

– На матчи НБА я ходил – это очень дорого. Мы сидели где-то в районе 15 – 20-го ряда. Считается, шикарные места, вся площадка как на ладони. Но разве в Москве на классное представление билеты дешево стоят? Вот ходили с ребенком в Большой театр на "Щелкунчик". Туда перед Новым годом вообще невозможно попасть. На цены никто не смотрит.

– Когда-то сборную России повели на балет. Кто не заснул сразу – тот переместился в буфет, не дожидаясь антракта.

– Это давно, наверное, было?

– Два футбольных поколения назад.

– Может, они не выспались накануне? Я и сам "Щелкунчика" смотрел с большим удовольствием, и дочке все нравилось. Мы выбираем такие представления, на которых точно не заснем. А не просто чтоб выйти из дома. Хотя это был первый балет в моей жизни.

ЗАКАТЫ НА БАЛИ

– Что такое – 30 лет?

– Я сам как-то задумался над этим вопросом… Прислушивался к себе, когда исполнилось: щелкнуло что-то в голове, нет?

– Выводы?

– Грустить нечего – у меня самый расцвет, лучшее время. Чувствую себя отлично!

– Вы сегодня как футболист сильнее, чем два года назад?

– Я в том возрасте, когда надо с каждым годом становиться сильнее. Если ты профессионал и с головой дружишь. Еще не те годы, чтоб сдавать физически.

– Отпуск вы каждый год проводите с такой выдумкой, что любой позавидует. Три лучших отберем?

– У меня четыре "лучших отпуска". Два раза были на Бали – в первый заезд не успели все посмотреть, что хотелось. Объединяем его в один. Номер два – Америка: Нью-Йорк – Майами – Лас-Вегас… Это вообще другой мир. Третий – Мальдивы этого года, впервые отдыхали всей семьей. Ребенок подрос уже, не надо с пеленками возиться. Мы никому не мешали, нам никто не мешал.

– Какой же четвертый?

– В Батуми ездил с другом. Несколько раз там бывал. Впервые – после военных действий, когда все отстроили. Мы-то думали, увидим разруху, Советский Союз… Оказалось – Европа! Первая линия – вообще красота. Очень яркий отпуск.

– Хоть один неудачный отпуск был?

– Ни разу.

– Место, где еще не были – но съездите обязательно?

– В Таиланд хочу, столько рассказывают… Мне почему еще интересно туда попасть – там же кемпы по тайскому боксу! Вот туда надо заглянуть непременно. Посмотреть, что творится.

– Самый невероятный пейзаж, который видели своими глазами?

– На Бали закат потрясающий. Сидишь в ресторане на скале, а солнце садится в океан…

– От ресторана "Ромашка" вы избавились. Это больно?

– Больно.

– Почему?

– Потому что признаешь свою ошибку. Все было нормально, но что-то не предусмотрел. Мы оказались не готовы к кризису.

– Кризис можно было предвидеть?

– Конечно! Можно было иначе составить договор. Если ты куда-то вкладываешься – значит, рассчитываешь на прибыль. А не получилось.

– Знакомый хоккеист занялся ресторанным бизнесом. Установил скрытые камеры – и поражен был масштабом воровства. Воровали все!

– Могу подтвердить – в этом смысле сложнейший бизнес. С каждого помидора, с каждой морковки что-то пытаются украсть. Списать. Это я про посуду и технику не говорю. В 99 ресторанах из ста воруют!

– Особенно поразивший вас случай?

– В голове не укладывалось, что такое могло случиться. Работал у нас охранник. Сидел и сидел. А однажды взял телевизор и ушел. Я уж думаю: может, для этого и нанимался? Понятно, что его нашли моментально. Камеры висели, он об этом знал. Самый тупой случай воровства, который можно выдумать!

– Как-то объяснил?

– Меня уже не интересовало. Все решалось в рамках законодательства. Понятно, украл, чтоб продать…

– Всякому футболисту должны?

– Ага. Сейчас я аккуратнее в денежных делах. Много получил ножей в спину. Раньше одалживал всякому, кто попросит. Сейчас – исключительно близким.

– Футболисты как вкладывались в рестораны, так и будут вкладываться. Три совета от человека, прошедшего этой дорогой?

– Главный совет: если ты не готов лично постоянно присутствовать в ресторане и все контролировать, лучше в это дело не соваться. А футболисты – люди занятые. Совет понятен?

– О ресторанах забыть?

– Отложить на окончание карьеры.

– Совет номер два?

– Когда закончишь играть и откроешь-таки ресторан – запишись на курсы. Пойми основы коммерческой деятельности. А еще лучше устроиться в какой-то ресторан и посмотреть изнутри, как все заведено. Третий совет – сразу найми отличного повара с именем. Лучше будет, если придет с командой. Чтоб вкусно было с перового дня.

– Сколько надо в Москве платить хорошему повару?

– От ста тысяч – это понятно. Плюс бонусы.

ГОСПОДЬ ДАЛ ЕЩЕНКО ШАНС ПЕРЕОСМЫСЛИТЬ ЖИЗНЬ

– Легендарный хоккеист Сергей Федоров рассказывал про лучший подарок брата: день рождения, просыпается в Магнитогорске. На пороге стоят родители, прилетели из Америки. Брат организовал. Лучший подарок брата вам?

– Да мы особо подарками друг друга не баловали… О, вспомнил! На свадьбу мне фарфоровую статуэтку вручил, ручной работы, необычайно тонкая. Ангел, вокруг лепесточки из фарфора чуть толще бумажного листа. Пять лет прошло – ни один не отломился. Я берегу!

– Последний человек, которому удалось вас сильно насмешить?

– Макеев и Ещенко – это шутки постоянные! Ещенко тот человек, на которого смотришь – и поднимается настроение. С открытой душой. Если он на кураже, просто за живот хватаешься. Как-то пароль от собственной карточки забыл, начал в банкомате угадывать. Все заблокировалось, естественно. Вроде несчастье у человека – а так рассказывает, что мы катаемся.

– Сейчас вспоминал кадры – как Ещенко на хлипкой машинке под корень срезает столб. Случай-то смертельный, а на нем – ни царапины.

– Была царапина – небольшой ушиб колена. Мы тоже расспрашивали. Машина спортивная была, Nissan GTR. Помню, говорит, как ехал, потом удар. Он же сам вышел из автомобиля!

– С ума сойти.

– Я думаю, Господь отвел. Дал шанс переосмыслить жизнь. Да у всех в жизни были пограничные ситуации. У нас с Кириллом в юности тоже бывало. Едешь в метро в час пик – ты кого-то толкнул, тебя толкнули…

– Вы рассказывали в интервью – могли в детстве подраться со взрослым мужиком.

– Дракой-то это не назовешь. Одна секунда – и все. Пара ударов в том же метро. Мы с Кириллом всегда друг за друга стояли. Врежешь – и бегом оттуда. Но случалось, месили нас.

– Смешно вспоминать?

– Смешно вспоминать другое – как школу прогуливали на систематической основе. Перебирались из спартаковской в другую, и как-то пошло – прогул за прогулом… Пока однажды батя в школу не нагрянул. Вот это потрясение я помню до сих пор. Мы с Кириллом замерли!

– Папа у вас строгий. Чем дело закончилось?

– А ничем. Слава богу, не донесли на нас.

– Выглядите вы с братом точно не двоечниками.

– Мы хорошистами были! Просто прогуливали. Вот сумасшедший случай – родительское собрание. Для нас каждое собрание катастрофа, было что рассказать. Хулиганить умели. А тут вдруг классный руководитель нас с Кириллом в пример ставит как идеальных учеников – все, мол, делают правильно.

– Обомлели?

– Мы не присутствовали. Мама выходит с собрания, на нее смотрим – что ж будет-то?! А она обнимает нас, целует: "Какие вы у меня молодцы, как хвалили сегодня…"

– Близнецы чувствуют друг друга на расстоянии.

– Это правда.

– Как у вас?

– Не раз бывало – едем в машине, полная тишина. Вдруг одновременно начинаем напевать одну и ту же песню. Рассказываешь людям – не верят. В такие секунды понимаешь, насколько близкая связь. Мы с детства круглые сутки вместе, выросли в одной комнате.

– Вы, кажется, верующий человек?

– Перед чемпионатом Европы специально поехал к своему священнику. Долго говорили обо всем, подарил мне иконку. Какие-то особенные были наставления. Я поражался – как можно сохранить такую доброту, живя в этом мире. Необыкновенный священник.

– Кирилл – тоже верит?

– Кирилл недавно устанавливал крест в храме на Ходынке!

– Ничего себе новость.

– Его попросил тот самый батюшка, к которому он ходит на исповедь и причастие, детей у него крестил. Построили новый храм, Кирилл все-таки известный человек. С радостью откликнулся. В тот день шел дождь, вымок до нитки, промерз… Спрашиваю: "Как, не заболел?" Нет, отвечает. Установили – и такая благодать снизошла.

– Как у любого верующего.

– Я верю в Бога беспрекословно. Знаю, что есть жизнь после смерти. Человек не умирает, душа все равно остается где-то здесь.

– Снятся ушедшие родственники?

– Бывает, деды снятся. Просыпаешься, вспоминаешь – то ли приснились случаи, то ли в самом деле были…

– Чувствуете их присутствие рядом?

– Вот дедов я хорошо помню. Это внимание, заботу. Как пахали на заводе в трудные времена. Мы с Кириллом много от них взяли. сейчас рассказываю вам, и всплывает в памяти подвал, оборудованный под столярную мастерскую. Мы с братом туда заходим, дед что-то мастерит. Просим, чтоб клюшку нам сделал. Или рогатку.

– Делал?

– Конечно!

– Самая завораживающая вещь у деда в мастерской?

– Какие-то заготовки разложены повсюду. отчетливо помню, как дед своими руками ремонт делал по всей квартире. Не просто обои поклеил – еще шкаф сколотил, кровать и стулья.

– Что-то сохранилось?

– Шкаф и антресоли до сих пор живы.

– Вот сейчас закроете глаза – что еще вспоминается из того времени?

– Как в хоккей играем. Коньки надевали прямо дома, цокаем лезвиями по бетонному полу. Идем к катку. Не сам хоккей почему-то вспоминается, а вот эта дорога. Второго деда вспоминаю! Тот, по отцовской линии, был богатырь. Отец рассказывал – мог кулаком быка завалить. Думаю, это правда. Настоящий русский мужик.

– Перед чемпионатом Европы специально поехал к своему священнику. Долго говорили обо всем, подарил мне иконку. Какие-то особенные были наставления. Я поражался – как можно сохранить такую доброту, живя в этом мире.
Дмитрий КОМБАРОВ

КТО ЛУЧШЕ ВСЕХ ПАРОДИРОВАЛ ЭМЕРИ? ДОГАДАЙТЕСЬ САМИ

– Вы с братом тоже ребята крепкие. Самый тяжелый труд в жизни, не связанный с футболом?

– Как-то мебель перетягивали из одной комнаты в другую. С утра вскочили с энтузиазмом: "Сейчас быстро разберемся!" Один шкаф перенесли, второй. Потом уже на полусогнутых, до вечера. Еще деревянные окна меняли с Кириллом. Старые здоровенные рамы надо было снять, а потом выдалбливали проем. Таскали с Кириллом мешки с битым кирпичом. Ох, тяжело.

– Отец братьев Смертиных гонял их наперегонки с лифтом. Ваш тоже выдумал упражнение – по кругу бежали перед его автомобилем. Долго?

– Километров пять-шесть. Тогда популярная штука была – тест Купера, вот его выполняли. Помню, снежная-снежная была зима, наша "девятка" постоянно застревала. Каждый день с Кириллом выталкивали! Чем не упражнение?

– Ну да. Мама рассказывала, у вас семейное – высокий болевой порог. Терпеть готовы сколько угодно. Какую боль особенно тяжело было перетерпеть?

– С четырех лет с мамой ездили на электричке в Москву, таскал рюкзак на спине. Случалось, так спину защемляло, что чуть ли дышать не переставал от боли. Мама правильно сказала – если человек подготовлен, может перенести самую сильную боль. Вот представьте сами: если тебя каждый день бьют по ногам, болевой порог становится выше и выше. Привыкаешь! Это еще с тех пор пошло, как мы единоборствами занимались. Там удары по ногам каждую секунду.

– Самый живописный шрам на ваших ногах – память о единоборствах?

– Нет, как раз о футболе. В детстве играли, поставили ворота в чистом поле. С каким-то парнем сошлись в борьбе бедром в бедро, а у того молния на шортах. Резаная рана, шрам.

– Недавно Слуцкого спрашивал: "Какой матч в жизни особенно хотелось бы переиграть?" Он сразу ответил: "С Уэльсом"…

– Вот с Уэльсом я бы тоже переиграл! На втором месте – поражение от "Динамо" в Лужниках 1:5. Бывает, ничего у команды не клеится – чувствуешь себя не то что беспомощным, но… Мысль: "Скорее бы все закончилось!"

– Про Эмери вы как-то высказывали – не хватило ему в "Спартаке" кнута…

– Да, кнута у него не оказалось.

– Зато у каждого тренера есть черточка, над которой команда посмеивается. Бесков, например, выходя из "мерседеса", отвинчивал значок с капота и клал в карман. Футболисты были в восторге. За Эмери что замечали?

– Он так жестикулировал! Настолько ярко это смотрелось, что можно было наблюдать бесконечно. А посмеивались над другим. На теории заговорит о чем-то, прервется на полуслове – и приложит пальцы к вискам. Замрет на секунду. Или за переносицу возьмется. Причем не терял мысль – просто думал, как лучше донести. Понятно, что это не спектакль, изнутри шло.

– Кто особенно талантливо это пародировал?

– А вы догадайтесь…

– Все понятно, Дзюба.

– Дзюба вообще веселый парень!

– У Якина потешная привычка была?

– Да, угорали… Но я не буду говорить, какая, это немного пошло. Еще под строгий костюм Якин мог спортивную обувь надеть, "Аляску". Тоже смеялись.

– Макгиди многим запомнился неординарным поведением. Чем еще?

– Лично мне – финтом. Подкидывал мяч и в воздухе два раза ногой вокруг него прокручивал. Это цирковой номер!

– Пробовали повторить?

– Пробовал. Ни разу не получилось.

– Самая удивительная в жизни встреча с болельщиками?

– Вы же помните, как после матча с "Рубином" мы отправились на фанатскую трибуну? Меня, правда, там не было, я не играл. Но ребята рассказывали – удивительно доброжелательная атмосфера, получили удовольствие от общения. Была и неприятная встреча с фанатами – на "Открытии" ходили на трибуну. Только тогда результата не было, игра не шла. Сами понимаете, что мы услышали. Бывало, раньше динамовские болельщики подходили: "Куда ж вы ушли?" Не в такой мягкой, конечно, форме. Сразу чувствуешь, кому можно объяснить, а кому – нет. Но в молодости кровь горячая, заводишься…

– На футбольных экспертов тоже реагировали нервно?

– Раньше послушаешь – вроде человек сам играл, а такое несет! Ну о чем он думает? Все внутри переворачивалось. А сейчас все равно. Человек говорит ради того, чтоб говорить. Чтоб на обложку попасть, чтоб на радио звали, не забывали.