Все умрут, а «Спартак» останется. О кризисном и вечном. Колонка Цыбанева

Почему лидерство красно-белых не случайно именно сейчас.

Кризис. Плохо с деньгами. ЦСКА и «Локомотив» затянули пояса потуже. Классическое бело-голубое тонет в таком плотном тумане, что завтрашний день некогда славного «Динамо» начинает виртуально смахивать на несчастную судьбу «Торпедо». В столице прогрессирует астенический синдром. Хорошо еще, что не дистрофия, накрывшая футбольные окраины.

А в лидеры вышел «Спартак».

Затяжная бесфутбольная зима располагает и к мысли вдолгую.

И, продираясь по исторической дистанции, мысль натыкается на факт, который был формально отмечен, но вряд ли должным образом осмыслен. Предыдущее-то лидерство «Спартака» в чемпионате было зафиксировано давно - накануне образования премьер-лиги. Организации, которая, по замыслу ее инициаторов, должна была придать устойчивость, чтоб не сказать рентабельность ведущему нашему футбольному подразделению. Подразумевалась капитализация, господа.

Подразумевалось ведение футбольных дел по-новому. Создание новой реальности – новых ценностей, нового запаса прочности и, соответственно, нового интереса у широкой публики.

И вот виток, с позволения сказать, капитализации завершен. А наверху – «Спартак». «Спартак» до и «Спартак» после. И не так важно то, что в таблице, как то, что в сознании народном.

Между тем: если смотреть в исторической ретроспекции, такой случай со «Спартаком» не первый. В начале 1990-х красно-белый клуб выбрался целым, невредимым и даже изрядно усилившимся из тотального распада, постигшего все советское, в том числе футбольное. Притом что в крайние советские годы он не был таким уж неоспоримым гегемоном российского футбола. ЦСКА вступал в новую действительность свежеиспеченным, и очень привлекательным, чемпионом. «Динамо» находилось в общем на конкурентной дистанции от красно-белых. Но воцарился в то смутное и диковатое время именно «Спартак».

А если копнуть еще глубже недра истории, то и в другую краеугольную-переломную годину, когда диктатуру в 1950-е сменила оттепель, опять же «Спартак» оказался на коне.

Склонный к дотошной конкретике читатель потребует от автора воздать за «Спартак» должное конкретным персонам – Федуну в наше время, Романцеву в 90-е, тем, кто вершил футбольные судьбы в 50-е. Но меня больше занимает загадка метафизики, обеспечивающая «Спартаку» этот уникальный запас прочности.

А впрочем, подсыплю щепотку конкретики. Вот кто-то говорит: нужно поклониться в ноги Федуну, что подхватил «Спартак», усыновил и не бросил, когда из того не выходило футбольного толка. Но тут ведь важен мотив, которым руководствовался и руководствуется в своем попечительстве Леонид Арнольдович. Тут ведь, согласитесь, не такая взаправдашная любовь, как, скажем, у Галицкого к его родному «Краснодару». Так вот, бойкие на язычок граждане вывели, методом исключения, следующую формулу этой своеобразной любви: именно благодаря отеческой заботе Федуна о «Спартаке» перед ним стали легко открываться такие двери, в которые раньше он не был вхож. Контрольный вопрос: взял бы бизнесмен другой клуб, не «Спартак», – получалось бы с дверями?

Словом: «Спартак» - как знамя. Переходящее из рук в руки на исторической дистанции. И он один такой.

Не удалось превратить ЦСКА в подобное знамя Гинеру – его помыслы и действия были направлены на что угодно, кроме наращивания широкой популярности.

И еще больше в контексте выбранной темы вопросов к «Зениту». Не столько петербургскому, сколько газпромовскому, цитируя Сергея Степашина.

Вообще-то я с пониманием отношусь к купеческому размаху, с которым сотворены и нынешний «Зенит», и нынешний хоккейный СКА. Ибо нахожу в этих широких жестах не только ярмарку тщеславия, но и своего рода компенсацию великому городу Петербургу за потерю им столичного статуса. Но! Довольно денек побродить по питерским улицам, чтобы убедиться: шикарные эти проекты мало соответствуют ауре города и горожан. Такой «Зенит» в лучшем случае служит Питеру подаренным украшением, в худшем – обернется мыльным пузырем. А значит, рискует оказаться субстанцией с ограниченным сроком применения. Тогда как бренд «Спартака» - почувствуйте разницу - ничуть не заслонен в массовом сознании брендом его владельца.

Все умрут, а «Спартак» останется.