Егор Титов: Здоровье у меня лошадиное

Разговор с Егором Титовым в любом случае обречен на интересность и продолжительность — у капитана «Спартака» за плечами богатый футбольный опыт и незамыленный взгляд на вещи. Накануне старта нового сезона специально для «Спорта» лидер красно-белых рассказывает о дисциплине Черчесова, развеивает мифы о конкуренции с Павленко и объясняет, почему Олегу Романцеву нужно обязательно вернуться в большой футбол.

— Егор, какие впечатления от прошедшего межсезонья?
— Рутина. Первый мой сбор был в 1995 году, это уже 14 лет прошло.

— То есть Черчесов ничего нового для вас в тренировочный процесс не привнес?
— А что-то новое здесь выдумать сложно. Процентов на двадцать, может быть, есть что-то новое. Нет бестолковой беготни — того, что есть у многих команд. Общаешься с некоторыми игроками — а что у вас? А у них — десять по тысяче, сто по тысяче… Перебор, одним словом. Сейчас футбол ушел очень далеко. И обычного бега у нас почти нет — есть на время, на пульс. И такого, чтобы кто-то «умирал», у нас не было.

— Команда, на ваш взгляд, подошла к сезону в оптимальной форме?
— Все покажут только игры. Товарищеские игры, при всем уважении к нашим соперникам, это не тот уровень, на котором сегодня нам можно было бы провериться. То же «Торпедо» — вроде имя есть, а команды нет. Я из всего состава знаю одного только Лаврика.

«Зенит» будет в пятерке

— Питер для вас — принципиальный соперник?
— Ни в коем случае. Вокруг «Зенита» сейчас сконцентрировано внимание прессы. Много денег, да, тем более что компания-спонсор — государственная. Имея одну команду в Питере, можно сделать из нее бренд. И они это делают, и, считаю, делают удачно. Чтобы создать вокруг «Спартака» с частной компанией такую необоснованную шумиху — надо очень сильно постараться. Но «Спартак» просто обречен на популярность, на постоянное внимание — это однозначно. А «Зенит» я бы отнес в пятерку тех, кто будет бороться за высшие награды, но для меня на данном этапе самый принципиальный соперник — «Локомотив». Я знаю Рашида Рахимова, знаю его методы работы, видно было, что он сделал с «Амкаром». А «Локо» — это совсем другой материал для его работы, на порядок выше, не в обиду будет сказано ребятам из «Амкара». С приходом Торбинского у него появилась скорость в средней линии. С такими исполнителями, как Торбинский, Билялетдинов, Самедов, Сычев, Одемвинги, «Локомотив» будет претендентом номер один. Ну и, конечно, ЦСКА, «Зенит», «Москва», «Сатурн».

— С Рахимовым в это межсезонье удалось пообщаться?
— Нет, практически даже не виделись с ним — сборы не совпадают. Последний раз мы минут пять говорили с Рашидом в прошлом сезоне, когда выиграли у них в Перми. Я не сказал бы, что мы с ним друзья — но когда я его вижу, мне с ним всегда приятно общаться. Видно, что это человек высокой культуры, поживший на Западе. Кроме того, он играл в «Спартаке» — а это сразу чувствуется по человеку.

— Можно ли сравнить Рахимова и Черчесова?
— Мне сложно сравнивать. Одно их объединяет точно — это дисциплина во всем. Начиная с весов, заканчивая отбоем. У нас, если вы обратили внимание, в расписании не указано время отбоя — человек должен дойти своим умом, во сколько ему надо ложиться спать. Здесь на сборах мне хватает восьми-девяти часов, а вот в Москве мне этого мало. Что же касается методов Черчесова и Рахимова — это уже будет видно по сезону.

Нарушавших дисциплину в команде нет

— С приходом Черчесова дисциплина в «Спартаке» выправилась?
— Ну, у кого были с ней проблемы — того уже в команде нет. Все видно на поле — уже нет такого «базара»: люди работают, подсказывают, да, но на поле вообще нельзя молчать. Так что дисциплина поправилась на порядок.

— А как можно было отпустить Торбинского?
— Уход Торбинского — это потеря. Как и любого другого футболиста — Бояринцева, Ковалевски, Хомича. Команда — живой организм, и любая потеря сразу чувствуется, сразу что-то не так.

— С Димой поддерживаете отношения?
— Последний раз общались в конце того года. Телефоны есть, я ему сказал, что может всегда меня набрать, если что. Я его всегда поддерживаю, потому что он человек наш.

— На последнем сборе вы провели мало времени на поле в контрольных встречах…
— У меня была травма — микронадрыв мышцы, я получил ее за день до отъезда. А что касается состава, то его всегда определяет Черчесов — он сказал сразу, что у него нет любимчиков и играть будет тот, кто сильнее на данный момент. На тренировках он видит все — по глазам, по движению — он видит, готов футболист или нет. И он может поменять все в последнюю минуту. Видно, что он футбольный человек, все видит.

— Когда после Кубка Первого канала вас стали сравнивать с Павленко, как вы к этому отнеслись?
— Абсолютно нормально к этому отношусь. Люди, которые уже давно в футболе, начинают многим уже просто надоедать. Одни и те же лица, долго сидят, мелькают постоянно — хочется свежей крови. Отчего и появились все эти разговоры. Вы возьмите Владика Радимова в «Зените» — всех уже устраивает, что он сидит на лавке, а когда он выходит — все ему хлопают. То же самое с Лоськовым — будет играть или нет, пока непонятно. Могу привести массу подобных примеров, причем это происходит в основном в тех командах, которые ставят высокие задачи. Собери сейчас нас, заслуженных людей, в любую команду — «Нальчик» там или «Амкар» — мы хуже не будем играть, чем играют другие команды. Просто это тема психологии. Я прессу уже не читаю, потому что знаю, что опять будет написано.

Бывают моменты — не хочу бегать

— Вам будет в мае 32 года. Нет ли усталости от футбола?
— Если бы была усталость, я бы, наверное, не подписывал новый контракт на четыре года. Сил много. И показатели все хорошие — меня ведь в этом году проверяли на диспансеризации очень серьезно, отдельно по многим показателям. Здоров даже больше, чем бык. Видимо, это генетическое — у меня и у отца, и у деда было лошадиное здоровье. Так что я могу еще играть и играть — самое главное, чтобы без травм.

— А психологически?
— Конечно, моменты бывают, когда не то что тяжело, а просто понимаешь, что хочешь чего-то другого. Вот именно в данный момент не хочу я идти бегать, получать нагрузку. Но понимаешь, что без этого вновь вернутся темы: молодежь не играет, этот подпирает, сажайте на лавку. Поэтому заставляешь себя выходить и работать — бегать, прыгать, дополнительно ходить в зал. Ну а как иначе? Я понимаю, что я не смогу, наверное, каждый год в эти четыре года контракта выходить на все 30 матчей чемпионата и не 10 матчей еврокубков. Ну не смогу я — это ясно. Поэтому будут замены, будет отдых, ротация состава — это нормально. У нас 28 человек, в заявке 18, играют 11, то есть десять — мимо заявки. К тому же стоит помнить о травмах и дисквалификациях — вон тогда в Тулузе на лавке сидели больной Быстров и больной Баженов и Сослан (Джанаев). Замен не было.

С Павленко мы не конкуренты

— Вы упомянули Радимова — а ведь он тоже работает на тренировках, готов играть и наверняка психологически не устал от футбола. Тем не менее он сел в глубокий запас. Не примеряли ли вы эту ситуацию на себя?
— Что касается Владика, то я не знаю, какая у них там ситуация, но ему, видимо, Адвокат просто не видит места в составе. Если не Ширл, то Файзулин, если не Файзулин — еще кто-то… То есть он рассматривает Радимова в последнюю очередь. Владик не подходит под схему. Все, здесь уже вопрос ясен. У нас немножко другая ситуация — мы играем 4-4-2, и на этой позиции могу сыграть я, Павленко, мог еще сыграть Торбинский. Мог еще Ребко, но их обоих уже нет. Остаемся мы с Сашей. Подменять друг друга на этой позиции — это одно, а чтобы я сел в глубокий запас — это Сашка должен в каждом матче забивать по два и отдавать по три. Тогда я сам подниму руки и скажу — да, Сага, играй, вопросов нет. А ротация состава, повторюсь, нормальная ситуация. Мне жаль, что Радимов не играет — с его опытом и техникой он принес бы Питеру еще массу пользы.

— Конкуренция с Павленко дает дополнительные стимулы, подстегивает?
— Да нет ее, конкуренции. Это все выдумка журналистов. Один схватил — другой подхватил, и все взяли и написали примерно одно и то же. Между мной и Черчесовым, мной и Павленко все время пытаются вбить кол. Ну кого еще можно обидеть в «Спартаке», кроме меня? Ну некого. Но я на это абсолютно спокойно реагирую, и эта конкуренция с Павленко для меня, скажем так, условна. Будет он лучше играть — пусть играет, я ведь не вечный. Я понимаю, что мне играть осталось недолго. Люди уходят, новые приходят на смену. А «Спартак» будет играть. Играет же без Черенкова и Родионова, без Тихонова, Аленичева и Цымбаларя… Команда играет. «Спартак» обречен на то, чтобы быть всегда вверху.

— А между собой с Павленко как-то эту тему обсуждаете?
— Нет, эта тема не обсуждается, и мы общаемся совершенно нормально. Мы каждый вечер все вместе играем в карты.

— В дурака?
— Да нет, у нас более серьезные игры.

— Покер, преферанс?
— Ну да, примерно. Так вот, в эти моменты у нас тем футбольных практически нет вообще. Есть какие-то эмоции, да, но от футбола же надо отдыхать. Невозможно все 12 дней на сборах думать только об одном футболе. Можно с ума сойти. И так сидишь здесь, как в клетке. Так что сидим, играем в карты, тихо общаемся — темы у нас абсолютно разные.

Тренером всегда успею

— В «Спартаке» появилось очень много молодежи, команда становится одной из самых молодых в чемпионате. Это хорошо?
— А почему нет? Мне сразу на ум приходит 1996 год, мы тогда с составом, в котором было 6 человек по 21 году, выиграли чемпионат России. Выиграли у «Алании», а Газзаев тогда, считаю, сделал просто суперкоманду. Так что нет ничего плохого в том, что играет молодежь, — у нас сейчас играет Кудряшов, Паршивлюк, Майдана в «основе», а тогда, в 96-м, было шесть. Помощники нам были — Тихонов, Аленичев, Горлукович, Филимонов в воротах… Та команда, я думаю, одна из лучших в истории «Спартака».

— Вы как живой символ команды помогаете молодежи найти себя в «Спартаке»?
— Конечно. Любое слово, сказанное молодому игроку футболистом, перешагнувшим рубеж в 30 лет, всегда приятно. Я помню по себе — когда кто-то из старших меня поддерживал или говорил комплимент, для меня это было просто блаженство. Я понимал, что у меня есть стимул работать дальше, и я это делал. То же самое и здесь. Любое маленькое слово вставить — и уже у них будет какой-то подъем. То же самое, кстати, может получиться и наоборот.

— Тренером, кстати, себя не видите в дальнейшем?
— Нет, не вижу, долго еще до этого, да и зачем? Черчесов вон от такой работы лысый, другие седеют быстро (смеется). У меня еще контракт, и я хочу поиграть. Вот Мальдини возьмите — ему сорок лет в этом году, а его еще просят остаться на год! Годы карьеры — это очень ценно. Люди потом пытаются вернуться в футбол, но у них это не получается. Вот хотя бы пример Димки Ананко — он хотел вернуться, начал работать, играть даже, но его уже не замечали. Если человек уходит из футбола — его потом уже не видят на горизонте. Так что пока играется — надо играть. А тренером — это мы всегда успеем. К тому же когда подумаешь, через какую систему получения высшей тренерской лицензии надо пройти — А, В, С, PRO, — поймешь, да на фиг тебе это надо? Тем более что помимо футбола и спорта есть масса всего интересного.

Романцев должен доказать

— У вас было много наставников. С кем-то поддерживаете отношения?
— Только с моим первым тренером Анатолием Федосеевичем Королевым регулярно созваниваемся. Это человек, который поднял меня, сделал из ниоткуда, можно сказать, — и как человека, и как футболиста. Это для меня второй отец. С Романцевым — редко, ввиду того, что он часто меняет телефоны, да и сам по натуре такой человек, что первым звонить не будет. С Чернышевым вы сами понимаете, какие у меня отношения, с Федотовым перезваниваемся, со Скалой я поработал только полсбора буквально, со Старковым если увидимся, думаю, нормально пообщаемся. Остается Черчесов — его-то я вижу каждый день.

— Романцев закончил тогда в «Спартаке», и все, у него не получается нормально вернуться. Почему?
— Романцева после «Динамо» и «Сатурна» нет на виду уже два года — срок большой. Другое дело, что ему мало лет, всего 54, то есть лет десять у него еще есть, чтобы вернуться и поработать. Но вот хочет ли он сам этого? Видно, у него внутри идет борьба — он хочет и рыбу ловить, и поработать нормально (смеется).

— Но можно же совмещать?
— Нет, совмещать уже будет нельзя. Потому что работа наставника — это каждый день чувствовать команду. Видеть ее, понимать. А Романцеву, я считаю, нужно вернуться и доказать, себе прежде всего, что он еще великий.