Андрей АРШАВИН о несостоявшемся переходе в “СПАРТАК”

Лучшим игроком июля по оценкам "СЭ" стал 24-летний нападающий "Зенита" и сборной России.

- Общаетесь с Быстровым? Как у него настроение?

- Мы перезваниваемся, уже был в гостях у него дома в Подольске. С одной стороны, ему тяжело дался переезд в чужой город, где он только начинает осваиваться. С другой - в "Спартаке" Володе созданы шикарные условия, его там все устраивает, и со Старковым работать нравится.

- Ставили себя мысленно на его место?

- Да, так как это все вполне реально. Когда "Зенит" покидали Астафьев, Макаров, Лобов, удивляться не стоило: ребята изредка попадали в основу. А если продают футболиста, который практически стабильно играет в составе, невольно начинаешь думать, что завтра и ты рискуешь последовать за ним. Дадут за тебя клубу большие деньги - и вперед, с вещичками на вокзал.

- Радимов недавно обронил: "Рано или поздно Аршавин из "Зенита" уйдет". Будете возражать капитану?

- На заре своей карьеры я искренне полагал, что те, кто сыграл за "Зенит" более ста матчей в чемпионатах России, - футболисты невысокого класса. "Зенит"-то был заурядный середняк. И задерживаться в нем надолго не собирался. Но за последние годы команда поднялась до уровня одного из лидеров нашего футбола. И вот уже я сам провел за нее около 160 игр... Не берусь загадывать, как все сложится дальше. Сомнений нет лишь в том, что расстаться с Санкт-Петербургом мне будет невероятно трудно. Очень люблю свой родной город, да и вообще я тяжелый на подъем.

- Слухи неоднократно отправляли вас в различные клубы. Когда это было наиболее близко к истине?

- Три года назад. Контракт с "Зенитом" у меня заканчивался. А составили его настолько хитро, что прописана там была одна зарплата. Все прочие бонусы оговаривались отдельно перед каждым сезоном. Президентом клуба был еще Мутко, и зимой мы с ним договорились о новой сумме. Однако подписать бумаги не успели. На последний сбор приехал Гартиг, я перестал проходить в состав, и разговоры о деньгах постепенно стихли. Полгода сидел на голой зарплате. Меньше меня тогда в "Зените" зарабатывали разве что дублеры.

- Неужели вы были слабее Гартига?

- До прихода Петржелы я играл правого нападающего, хотя все кричали, что я - правый полузащитник. И чешский тренер тоже стал использовать меня в этом амплуа. Выглядел я не хуже других, но от Аршавина привыкли ждать большего. Да и сам чувствовал, что способен играть гораздо лучше. Вот только не на этой позиции - для крайнего хава мне, объективно, физически не хватает сил. Сказал об этом Петржеле и добавил, что в матчах за дубль готов доказать - могу играть в центре полузащиты или в атаке. Со временем все наладилось, но в тот момент он не видел меня в роли второго нападающего. Петржела признавался, что ищет мощного форварда, который сумел бы немножко разгрузить Сашу Кержакова. Вдобавок Гартиг, не спорю, смотрелся прилично. А на правом фланге начал действовать Осипов. Чуть позже выстрелила молодежь - Быстров, Денисов, Власов. У "Зенита" пошла победная серия, и я обнаружил, что для меня в команде места нет.

- Именно в тот период вас позвал "Спартак"?

- Да, я провел переговоры с Червиченко. После этого попросил о беседе с Романцевым. Задал ему по телефону два вопроса: хочет ли он видеть меня в "Спартаке" и на какой позиции? "Да, - ответил Романцев, - правым полузащитником". Тут я понял, что нет смысла менять шило на мыло... Но и с "Зенитом" по-прежнему все было в тумане. Новый контракт на моих условиях заключать не торопились. За то, что все-таки остался в команде, - спасибо Петржеле. Однажды вечером я набрался смелости, позвонил ему и с ходу выпалил в трубку: "Если завтра не подпишу контракт, то уйду из "Зенита". И Петржела добился, чтобы уже на следующий день все вопросы были улажены.

- Смахивает на шантаж.

- Я бы не назвал это шантажом. Просто жутко угнетала неопределенность. Сколько можно было волынку тянуть? А кроме Петржелы, из руководства клуба поговорить мне больше было не с кем. Я не забыл нелицеприятные слова Ильи Сергеевича в мой адрес при подписании контракта. Сумма в итоге была та, на которой я настаивал, и Черкасов не скрывал: меня, мол, вынуждают заплатить тебе эти деньги, но ты их абсолютно не заслуживаешь. Это я еще самую мягкую формулировку подобрал. Интересно, сам-то он вспоминает, что мне тогда наговорил?