– Чем вы сейчас занимаетесь?
– Работаю в «Нике». Я здесь всю жизнь – как только ухожу из клубов, прихожу сюда. Дома не могу сидеть. После нового года поехал в деревню под Петушками и только неделю выдержал – хотя смотрел там футбол, хорошо отдыхал. Но не могу, надо работать. Я же не охотник, не рыбак. Только однажды охотился – застрелил кабанчика и оленя с двухсот метров. После этого решил: больше стрелять не буду.
– Как еще развлекаетесь в свободное время?
– А его не так много. В «Нике» я шесть дней в неделю – как тренер и председатель совета директоров. Приезжаю к 10, уезжаю в 7-8. А так я всю жизнь мечтал полетать на истребителе – в школе же хотел стать летчиком, готовился. Страшно люблю смотреть, как самолеты взлетают. Но мечта пока не осуществилась. Адреналин получаю от футбола и от быстрой езды – однажды до 200 км разогнался, спешил в Тулу. Когда остановили, еще метров 500 тормозил. Узнали – отпустили.
– Кто-то считает: пенсия – лучшее время в жизни. Вы не согласны?
– Я приведу пример. Мы раньше жили в военном доме – с генералами, летчиками. И никто из тех, кто оставил работу, не дожил до шестидесяти. А сосед мой, генерал-лейтенант, которому сейчас уже за 80, до сих пор продолжает работать. Он после службы и сторожем, и охранником, и кем только ни работал – все время при деле. Вот и я тоже верю, что чем больше буду работать, тем дольше проживу.
– После большого футбола работать в «Нике» интересно?
– Конечно, мне вообще нравится заниматься с детьми. Ты проверяешь методики, что-то улучшаешь. В ту же «СпортРОТУ» – нашу школу с Олегом Романцевым – в прошлом году приезжала команда из Красноярска, 2001-го года рождения. Мы поработали с ними неделю и дали домашнее задание. Осенью приехал в Красноярск – как они все прибавили!
Слуцкий
– Два года назад вы говорили: «Самая гадко обставленная моя отставка? Самара, 2008 год. Я вытащил команду, но в руководстве появились другие люди и решили, что я лишний».
– Тогда пришли «РосТехнологии» и посчитали, что Слуцкий лучше, чем я. Я полагал, что может быть что-то подобное. Губернатор Титов и президент Барановский до этого уже приглашали меня в кабинет, но тогда я все наладил. А потом Титов ушел в отставку, пришел другой губернатор. Когда через неделю я уехал в Бразилию смотреть молодых игроков, мне позвонили и сказали: «Все, мы уже не работаем».
– Почему в Бразилию вы поехали сами? Не селекционная служба, не скауты?
– А я всю жизнь сам. У меня много друзей среди агентов, они мне предоставляют всю информацию. Тех двух бразильцев я до этого смотрел по записи, мне они понравились, и я полетел.
– Некоторые говорят: как тренер Тарханов не нравится, зато нравится, как селекционер.
– Почему тренер не нравится? У меня какие команды всегда были – красивые, играющие! После года работы в Одессе у меня 10 человек в «Черноморец» забрали. В «Крыльях» сколько игроков выросло. Даже в «Химках» в 2010-м я взял футболистов, которые никому были не нужны – Чичерин, Юсупов. И все они потом заиграли в премьер-лиге и в первой лиге. Да, я никогда не работал в клубе, который боролся за чемпионство. Мне жаль, потому что у меня много хороших идей. Если бы не было конфликта, я мог бы возглавить ЦСКА – тем более что в 1996-м мы могли стать чемпионами, нас немного придушили. А я тренер, который никогда не занимается всеми этими судейскими делами, договорняками. В нашей системе такому человеку выжить тяжело.
– А кто занимается?
– Давайте не будем.
– Хорошо. Тренеры, которых вы уважаете за то, что они, как и вы, этим не занимаются?
– Романцев. Из ныне работающих? Я думаю, Слуцкий этим не занимается.
– Все? Только Слуцкий?
– Про остальных не буду ничего говорить.
Роберто Карлос
– Когда вы начали работать не только тренером, но и селекционером?
– В «Спартаке». Романцев взял меня помощником и сказал: «Все отлично, правда, у нас команды нет». Тогда все разъехались, нужно было набирать новых. И я начал искать. Так и понеслось. Я привык верить своим глазам. Я же работал в тех клубах, где денег толком нет. В тех же «Химках» я за три недели декабря просмотрел 75 человек. Отобрал 20.
– На что смотрели в первую очередь?
– Во-первых, на то, как игрок думает на поле. Во-вторых, на исполнение. В-третьих, оцениваю его перспективы. И в конце – человеческие качества.
– Сколько раз ошибались?
– Почти не ошибался. Смотрите, тот же Юсупов, например. Мы свозили его на первый сбор, и все были против того, чтобы я его брал – слабый, говорили. А я увидел в нем характер, желание – и настоял, чтобы его взяли. Видно, что человек работает, даже если у него что-то не получается. Карпин в «Спартаке» был таким же – он вырос за счет характера в хорошего футболиста. Семак, которого брали из «Асмарала», тоже не был настолько талантливым. Но он сам вытащил себя на высокий уровень.
– Какими были те бразильцы, которых вы присматривали для «Крыльев»?
– Они тогда во втором дивизионе играли. И, кстати, через год их взял «Сан-Паулу».
– Переговоры вели бы сами?
– Нет, я только смотрю и оцениваю: нужен – не нужен. Ну, иногда могу подсказать по цене – какой она, на мой взгляд, должна быть. Переговоры я давно не вел, последний раз еще в «Спартаке» наверное.
– С кем?
– Мы тогда с Есауленко уговаривали перейти к нам Цымбаларя и Никифорова. Они уже подписали заявление в «Динамо», но я хорошо знал дядьку Никифорова, и нам удалось договориться. Финансы там не важны были, не у кого денег было – две тысячи долларов получали, и хорошо. Акцент делали только на то, что это «Спартак». Первым уговорили Никифорова, он говорит: «Давайте еще и Илью позовем». Звоним, а тот отвечает: «Да куда Юрка, туда и я пойду».
– Самый сложный человек, с которым вам приходилось работать?
– С бразильцами всегда надо быть осторожным – с ними нужно строго. Как только они чувствуют, что их все обхаживают, начинают расслабляться. Посмотрите, например, на Веллитона сейчас. У меня была такая ситуация с Соузой в «Крыльях» – его все гладили по голове, в сборной человек играл, забивал. А потом как-то во время матча я сделал ему замечание. Он на меня посмотрел и махнул рукой. После этого из команды я его выгнал. Обиделся – жуть, хотел сразу в Бразилию лететь. А через год Герман Ткаченко мне сказал: «Ты был прав. Он изменился».
Еще в «Крыльях» был Анджело – у этого тоже звездняк начался. Забил 8 голов на старте чемпионата, почувствовал себя лучше всех. Идет тренировка – а он сидит. «Анджело, ты чего?» «Да я и в Бразилии, коуч, не тренировался – только играл». «Ясно. Ну, до свидания».
– Глава селекционной службы ЦСКА рассказывал: уговоривая Расмуса Эльма переехать в Россию, встречался даже с его мамой.
– Есть такой футболист Алекс – сейчас в ПСЖ играет, а раньше в «Челси». Мы как-то смотрели «Сантос» – «Сан Паулу», и Жулиано – агент, у которого мы брали много игроков, – говорит: «Давай, выбирай кого-нибудь, отдадим вам. Мне – проценты». А у него в «Сантосе» пять человек было. Мы смотрим, и я Герману Ткаченко говорю: «Давай того защитника здорового возьмем». Начали переговоры. Но Алекс тогда уже играл в олимпийской сборной Бразилии, и тренер ему сказал: «Поедешь в Россию – в сборной тебя не будет».
Когда мы приехали забирать его в аэропорту, там куча народа – мама, папа, бабушки, дедушки, вся родня, и все плачут. И Алекс плачет: «Пожалуйста! Я не хочу в Россию!» Мы с Германом переглянулись. «Ладно», – говорим. – «Бог с ним. Пусть остается».
– Алекс ведь не единственный футболист, который мог оказаться в России до того, как стал звездой?
– Да, был еще Роберто Карлос. Мы тогда привезли в Россию «Палмейрас», у них здесь было пять игр. Когда потом уезжали, кстати, я их спросил: «Приедете еще раз в Россию?» «В Россию – нет, в Москву – да». Так вот, Роберто Карлос тогда был с ними, это 1994 год. Вице-президент мне говорит: «Понравился Карлос? Если да – за 500 тысяч вам его отдадим». Я к Романцеву. «Олег Иваныч, он действительно здорово играл, супер!» Но денег тогда у «Спартака» не было, и ничего не получилось. Через полгода Карлос уехал в «Интер» за пять миллионов.
Сиськи
– Самый странный легионер в вашей карьере?
– Африканец в «Крыльях», фамилию сейчас не вспомню. Хорошие футболист, но с головой… проблемы. В чем это проявлялось? Мозгов у него не было. Как только видел женщину – глаза красные, кипит! На сиськи бросался как зверь.
– Юрген Клопп говорил: «Никогда не возьму в команду говнюка, даже если он будет гениально пинать мяч».
– Согласен. Есть говнюки, а есть люди со сложными характером. Со вторыми я люблю работать – таким, например, был Радимов. А вот этот африканец – говнюк. Полгода его подержали и отправили. Вообще, самое страшное для спортсмена – это лень. Если человек несобранный, бестолковый, у него ничего не получится.
– Например?
– Димка Кудряшов, который сейчас в «Волге» играет – но он был не то чтобы ленивым, просто у него была проблема: очень быстро набирал вес. Ему нужно было строжайший режим соблюдать. Я помню в 2003 году на сборах он сбросил, начал здорово играть, в первом же матче чемпионата две голевые передачи – в общем, все супер. Я даю команде сутки на отдых. На следующий день Дима приходит – пять килограммов лишних. «Димка, как?!» «Я столько не ел, так захотелось покушать!» Сейчас он тоже пончик, хотя по уровню мастерства – очень хороший игрок.
– Вы производите впечатление очень спокойного человека. На самом деле это не так?
– Я взрывной, да.
– Когда дрались в последний раз?
– Очень давно, в Красноярске еще, когда в команде мастеров играл. Поймали такси, а чудак мою жену оттолкнул. Я ему раз! – и вырубил. Удар-то хороший. Остальные не полезли.
– Из-за взрывного характера страдали?
– Скорее из-за честности.
– Жду пример.
– Когда в «Крылья» пришел, на контракт даже не смотрел. Стал работать, и все. Думал, все будет нормально. А потом на мне это сказалось – выяснилось, что один пункт, который я хотел изменить, изменить уже было нельзя.
– С Развеевым до сих пор дружите?
– Да. Это не его вина. Я сам виноват – не доглядел.
Пиво
– Вы говорили: «Я никогда не пьянею». Серьезно?
– А я не любитель. Раньше мог шампанское выпить, сейчас – водку, но не напиваюсь. Когда игроком был, после игры выпивал бутылку пива или две обязательно, хотя не очень его любил. Для восстановления это очень хорошо. В профессиональных клубах после матчей почти все пиво пьют.
Савелий Мышалов – знаменитый врач, который сейчас в «Локомотиве», – раньше работал у Лобановского. Так вот он рассказывал: в 76-м играли с «Боруссией» Менхенгладбах с Фогтсом в составе. После матча пошли в ресторан. У всех немцев – пиво, а у наших – минералка, кола. Фогтс к нашему врачу подходит и спрашивает: «Скажи, как медик: что лучше после игры – кола или пиво?» «Конечно, пиво» «А почему ваши не пьют?» А как ему объяснить, что у наших после пива может последовать продолжение?
– Были у вас игроки, которые не умели пить?
– Был один, царствие ему небесное – но это не столько его вина была, наверное. Вырос в таком районе, где наркотики, пьянство. Он употреблял, поэтому и умер. Помню, мы как-то поехали в Испанию на сбор. День отдыха. Я спускаюсь в ресторан, сидят трое, посередине – он. Пьяный. Думаю, ну придуриваются. Полчаса назад же видел, как из бани трезвые выходили. Смеются – значит, травят. Потом думаю: нет, все-таки посмотрю. Подошел – и действительно в ноль. Видно было, что ему надо. Подвержен был, не мог без этого.
Личное
– Про Рамзана Кадырова вы рассказывали: «Умный человек, но в футболе – небольшой специалист».
– Близкого общения у нас не было, но он ко мне хорошо относился. А то, что умный – так вы посмотрите, как он поднял Чечню, как поднял «Терек».
– Как вы относились к тому, что он регулярно дарил футболистам подарки?
– Нормально, он же никого не обижал – дарил не одному, а всем. Когда мы выиграли у «Крыльев», он прямо после игры пришел и раздал всем в руки двойные премиальные. Он эмоциальный, как любой кавказец. Если выиграли, хочет от души поблагодарить.
– Дарил ли он что-нибудь вам?
– Нет.
– Да ладно.
– Ну, машину не дарил. Я немного же в «Тереке» проработал. Когда ушел, команда была на третьем месте.
– Почему ушли?
– Это личное, я не буду об этом рассказывать. Даже футболисты не знают, почему я ушел.
Дядя Саша
– Агент Роман Орещук рассказывал, как однажды едва не уехал играть в Корею – после вашего предложения. Затем его развернули, а вы и Владлен Светиков вызвали в кабинет: «Корейцы отказываются. Поедешь – в «Легию», в Варшаву». Услышав его отказ, вы вышли из кабинета, а вошел неизвестный Орещуку человек. «Ты что дядю Сашу подводишь?» – «В плане?» – «В прямом. Тебе сказали, куда ехать? Туда и езжай». – «Я хочу в Корею». Мне еще раз в бубен – бам-с. «Не понимаешь? Не хочешь, чтобы дома проблемы были? Надо ехать туда».
– Это вранье. Во-первых, я вообще не занимался трансферами. Занимался Светиков, и игрок он был Светикова. Я не читал это интервью Орещука, но мне рассказывали. Я даже у Назара Петросянца спросил, помнит ли эту историю? «Да мы его вообще бесплатно в «Легию» тогда отдали, чтобы была игровая практика». А про Корею я вообще ничего не слышал, не могу сказать. Ну и во-вторых, меня никогда никто не звал Дядей Сашей (смеется). С Орещуком мы с тех пор много раз встречались, по игрокам общались, он всегда: «Федорыч, привет». Так что просто есть люди, которые спустя двадцать лет начинают что-то выдумывать.
– На юниорском Евро-94 Орещук забил четыре гола в четырех матчах. «Куда меня после этого звали? В «Аякс», ван Гал был сильно заинтересован. Тарханов сказал: «Приходите после чемпионата мира. Мы думаем, он будет стоить дороже». Но потом просто оказалось, что «Аякс», как и корейцы, готов был платить только официально. А нашему клубу это было неинтересно».
– Первый раз слышу про это. «Аякс» интересовался Андреем Демченко, тоже игроком Светикова, и он спокойно туда уехал. Так что Орещук здесь тоже врет.
– Всем российским тренером когда-нибудь предлагали сдать матчей. Сколько раз предлагали вам?
– Несколько. Потом это повлияло на мою карьеру. Как именно? Я не люблю вспоминать, зачем? Если бы это можно было доказать, это одно. А так я скажу – а мне потом позвонят: «Федорыч, ну ты чего, о**ел?» Было бы доказуемо, я бы сказал.
– После того, как некий агент предложил Роману Березовскому сдать игру, вы рассказывали: «В Саранске соперники обращались к нашим игрокам: мы же договорились – вы нам здесь три очка, а мы вам – в Москве. В Нижнем Новгороде получили предложение: «Нижний Новгород» отдает три очка нам, а мы за это – три очка «Волге». И вот теперь футбольный агент попросил о встрече с Березовским и сделал ему предложение сдать игру».
– Тогда я поднял шум. Мы были в лидирующей группе. Прилетели в день игры в Саранск, тренер «Мордовии» меня в гостинице встречает и говорит: «Ну чего, Федорыч, может, распишем по три очка?» «Ты же знаешь, я этим не занимаюсь». Я начал беспокоиться, пошел к генеральному директору. «Такая ситуация. Они и с футболистами наверное поговорили». Матч мы проиграли. Потом история в Нижнем. Перед поездкой туда ко мне приходит начальник команды и говорит: «Нижний» – нам, а мы – «Волге». Опять: «Я не играю в эти игры».
– Вы допускали, что футболисты – играют?
– Да. Но как поймаешь? Догадки о некоторых игроках были. В Нижнем мы проиграли.
– Оставались ли те игроки в команде?
– Нет. Потом все выяснялось.
Фломастер
– Вопрос, который я не могу не задать: сколько у вас дома фломастеров?
– Кстати, ни одного нет. Вот у внуков много – у них вообще все есть, даже доска. Стоят, рисуют.
– Когда в последний раз вы сами выходили на поле?
– А мы каждую неделю играем. Олег Иванович приходит, Гершкович, Соловьев, плюс молодые. Даже два генерала есть, и из ФСБ начальник приходит. Но я жестко играю – никого не жалею. А чего? Подвижный еще, бегаю.
Комментарии: