«Абаскаль приходил другим человеком». Внутряк «Спартака» от бывшего гендиректора

Евгений Мележиков работал в «Спартаке» с 2015 года. Сначала он занимал должность директора по безопасности (2015−2019), затем вернулся на пост в сентябре 2020-го. А уже в декабре, после ухода Шамиля Газизова с должности генерального директора, Мележиков стал управляющим директором клуба. В июне 2021-го Евгения назначили генеральным директором «Спартака». На посту он проработал ровно два года.

О нынешних отношениях «Спартака» и «Зенита»

«Во время управления Леонида Федуна мы могли бы забрать там какого-то игрока. По крайней мере предприняли бы какие-то шаги. А сейчас в сфере взаимоотношений двух гигантов это вряд ли возможно. «Спартак» не будет ругаться с «Газпромом». Вполне вероятно, что если из «Зенита» сейчас позвонят, то «Спартак» пойдёт навстречу. А «Зенит» может позвонить — единый бизнес, общие интересы. Бизнес превыше всего.

Жест Медведева? Если бы на тот момент я остался генеральным директором, не обратил бы на этот жест внимания. Правильно на него среагировали РФС и РПЛ. Проблема лишь в том, что выложили».

О том, как Абаскаль мог покинуть «Спартак» сразу после назначения

«Я выполнял роль спортивного директора? Трудно выполнять эту роль, потому что это делалось бессистемно. Мне нужно было заполнить вакуум, отреагировать на запросы тренера, потому что вместе с Каттани мы могли потерять Абаскаля. Если вы помните, пришёл Гильермо, сразу ушёл Лука, и происходит смена акционеров. Это был стресс для главного тренера. Приглашал его Лука, гарантии давал акционер, и тут он остался без обещаний и каких-то гарантий. Я на тот момент не знал, могу ли гарантировать ему усиление, поддержку. Тогда ещё не до конца понимал, как будет развиваться клуб.

Абаскаль очень сильно переживал. Перед стартовым туром РПЛ у него было стрессовое состояние. Потом я узнал, что он с семьёй и друзьями детально обсуждал, оставаться ему или нет».

Гильермо Абаскаль. Фото: Дмитрий Голубович, «Чемпионат»

О работе бывших спортивных директоров «Спартака» Каттани и Попова

«При мне было три спортивных директора — Попов, Каттани и Эшуорт. Я немного знал Дмитрия в его первый заход спортивным директором. По мнению людей, которые с ним давно работают, во второй заход он изменился, стал осторожнее. Наверное, его увольнение в первый раз его подломило. Инициатором его приглашения в клуб был Леонид Арнольдович (Федун. — Прим. «Чемпионата»), у них была связь. У Попова было желание построения системы, было много бумаг, предложений, анализ команды.

Конфликт с Каттани? У меня его не было. Он ушёл из-за того, что решения по трансферам принимались долго? В то время они принимались быстро, даже я в них не участвовал. Генеральный директор в «Спартаке» уже давно не самостоятельная фигура. Так сложилось, что работа спортивного директора напрямую связана с акционером».

О Паоло Ваноли в «Спартаке»

«Участвовал ли в переговорах тренер? В зависимости от спортивного директора. Он мог на первоначальном этапе поинтересоваться у него, а мог после согласования с Федуном поставить перед фактом. У Каттани и Ваноли была тесная связь. Мы все благодарны Паоло за Кубок России, но казалось, что он за угол боится сходить без Каттани. Для него это была стрессовая ситуация, он постоянно требовал его присутствия».

О финансировании «Спартака» при Федуне

«В тот период мы шли с серьёзным сокращением бюджета. Он был сокращён в разы. Цифры не могу раскрывать, но существенное сокращение, которое могло полностью переформатировать и основной состав, мы говорили об этом с Федуном. Нам нужно было бы работать над сокращением или разрывом контрактов с «богатыми» футболистами. Почему этого не произошло? Леонид Арнольдович требовал, а мы, глядя с Каттани друг другу в глаза, работали над этим, но не понимали, как это можно сделать. Мы понимали, к чему это приведёт, но убедить Федуна не могли.

Могло ли быть такое, что пришлось бы расстаться с дорогими футболистами? Да, вплоть до того, что к основе подтягивали бы только молодёжку. Трансферный бюджет был ноль, сократили «Спартак-2». Наверное, на тот момент это решение было верным. Основная причина не столько деньги, сколько нежелание сниматься по ходу чемпионата. Потом, как понимаю, с неоглашённой нам продажей клуба постепенно мы вышли на приемлемый бюджет и его уже презентовали представителям нового акционера».

Леонид Федун. Фото: Дмитрий Голубович, «Чемпионат»

Об уходе Ваноли

«Ожидание того, что Ваноли уйдёт, у нас с Каттани было. Некоторые сигналы в его поведении говорили, что нужно работать над вариантами. Он большой ребёнок, не всегда уверенный в себе или иногда вообще неуверенный в себе. Ему требовалось постоянно ощущение помощи от меня и Каттани, тогда он чувствовал себя комфортно. Нервозность присутствовала, на него давила ответственность быть главным тренером такой команды».

Об изменении поведения Абаскаля за время работы в «Спартаке»

«Тот Абаскаль, который пришёл, был другим человеком. Внешне ничего не изменилось, он остался таким же активным и трудолюбивым. Немного изменилось отношение к людям. Раньше я чувствовал, что он меня слушает и слышит, но в последнее время всё больше замечал, что он меня слушает из-за уважения к генеральному директору, но не слышит. Думаю, останься я в «Спартаке», мы бы пришли к тому, что он бы меня не слышал. Изменилось отношение к подчинённому персоналу. У всех иностранцев так, с кем я работал. Почему-то тогда, когда они получают излишнее внимание со стороны высшего руководства, они перестают замечать тех, кто ниже этих руководителей. Право пожаловаться всячески ими использовалось.

Гильермо стал другим человеком. В первые полгода у него не было возможности и желания заикнуться о судьях, о состоянии поля. Мы были в постоянном диалоге, и я ему объяснял, приводил статистику, что ошибаются не только против нас, ошибаются и против других. Говорил, что в этой ситуации мы точно были не худшими. Из-за его нервозности и непонимания, ему и команде я организовал встречу с главой судейского комитета, мне она понравилась. Потом всё это пошло, и в каждом проигрыше начался поиск проблем».

О роли Заремы в «Спартаке» при Тедеско

«У Тедеско была связь с Леонидом Арнольдовичем, но как только он получил связь с Заремой, они стали как не разлей вода. Не ко мне обращались, а к ней. Я даже иногда спрашивал, почему по определённым вопросам от идёт не ко мне, а к супруге высшего руководителя. То же самое Лука. Понимая, что будет смена акционеров, он просил дать ему контракт, пытался выяснить, кто будет над нами. Гильермо по итогу оказался таким же. Больше это вызывает сожаление. Тогда мне было приятно (с ним работать. — Прим. «Чемпионата») и им можно было управлять в вертикали, ему помогать. Сейчас же он не требует помощи. Либо он хочет всё делать сам, либо требует через руководителя. Это портит отношения в коллективе».

Зарема Салихова. Фото: РИА Новости

О новом контракте Абаскаля со «Спартаком»

«Да, я убедил Абаскаля, чтобы он остался, как только он пришёл. Дальше всё нормализовалось, мы шли на первом-втором месте, в команде была изумительная атмосфера. Разговоры, что нужно удержать Абаскаля, иначе он уйдёт, действительно велись, даже внутри клуба. Пол Эшуорт считал, что Гильермо нужно поднять зарплату в два раза, напрямую заявлял об этом Абаскалю, пытался меня склонить к этому варианту, обращался к руководству. На первом этапе Гильермо и его супруга негативно восприняли Эшуорта. У них не сложились отношения, но Эшуорт благодаря своей настойчивости сточил этот камень.

На что я пошёл, учитывая маленькую зарплату главного тренера, — это нормально. К концу года до сборов я пошёл на включение в контракт пунктов о бесплатных перелётах для Гильермо и его членов семьи два раза в год и проживании с определённым лимитом. Да, снимали квартиру, при Федуне такого не было, чтобы клуб платил за жильё. На сборах Пол пролоббировал (повышение зарплаты. — Прим. «Чемпионата»). Знал, что он лоббирует это, у меня был разговор с руководством, что я против. Почему был против? Считал, что рано. Срок контракта достаточный, чтобы начали говорить об этом к лету. У меня был контакт с Абаскалем и его супругой, они просили не отвлекать их этим вопросом сейчас, предлагали вернуться к нему летом. Я также был против повышения зарплаты в два раза».

Об уходе Бакаева

«Почему не удалось сохранить Бакаева? Было трудно договориться по деньгам. С папой его я разговаривал, спортивный директор. Папа считал, что Бакаев у нас — суперзвезда. Сейчас уже не помню, но на тот момент требования по зарплате и приписному были очень существенными. Говорили о сумме в 1,8−2 млн? В какой-то момент было больше. Когда я показал цифры руководителю, он сказал, что мы не будем этого делать».

О потере влияния в «Спартаке»

«Эшуорт причастен к потере моего влияния в клубе? Ушёл я точно не из-за этого (смеётся). Да, я мог остаться (вероятно, речь идёт о структуре «Лукойла». — Прим. «Чемпионата»). Но сейчас речь не про мою работу, про Эшуорта. Точно могу сказать, что за всё время работы у меня не было с ним ни одного конструктивного диалога. Я старался быть лояльным, несмотря на то, что его спустили мне сверху. Мне говорили, что подобрали спортивного директора, и обещали попозже поговорить, а поговорить забыли. О назначении Эшуорта я узнал по факту. Своё мнение высказать не получилось, но в интересах «Спартака» я обязан работать с тем, кто есть. Старался по максимуму выжимать из него, но в первый месяц-два он носился со своими концепциями, где был показан круг его влияния. Когда я предлагал обсудить что-то другое, деталей не было.

Потом, после трансферов Дуарте и Тавареша я высказал недоумение руководству. После этого он начал меня сливать? Не скажу, что сливать, но интриги с его стороны начались. Последние месяца два он старался ко мне не заходить, а я его не звал. Понимал, что ничего конструктивного от него не добьюсь, а у меня были другие вопросы. При этом у него было общение определённое, я понимал, что эту историю стали от меня отстранять, а я старался к ней не пристраняться. На тот момент понимал, что это какая-то игра, когда от генерального директора прячут информацию, боясь, что он её сольёт. В какой момент понял, что меня больше не будет в клубе? За неделю до ухода. Я сам предложил поменять меня на Малышева на должности генерального директора, они согласились

Олег Малышев. Фото: Сергей Бобылев/ТАСС

О закрытии «Спартака-2»

«Если смотреть в год, то сумма небольшая, если шире — то набегает. Для меня этот вопрос был пограничным. С одной стороны, понимал, что работающая в «Спартаке» — не система, которая активно развивается, а болото, которое может дать, а может не дать (игрока. — Прим. «Чемпионата»). Да, даёт определённую практику и рост футболистам…

Раньше у нас в «Спартаке» академия работала по остаточному принципу, расходы на неё с каждым годом сокращались. У нас не были укомплектованы медицинские штабы, не хватало тренеров. Один тренер мог работать с тремя возрастами. Я уже не говорю про систему инфраструктуры, проживания, питания, агентов, потому что на них тоже были жалобы. Слаженной системы, как в «Краснодаре», не было.

В комплексе большую роль играли и 300 млн рублей. Когда ты сокращаешь бюджет в несколько раз, когда стоит вопросе об основе… Это окупает, потому что академия стабильно выдаёт игроков? «Краснодар» недавно продлил воспитанника, твёрдого игрока основы — Сафонова. Кто у нас из таких? Максименко, Литвинов, Денисов, Игнатов, возможно, но не поймёшь, он в старте или в запасе.

Лука, насколько я видел, в долгую не был готов к глубокой работе со «Спартаком-2». «Двойка» никому на тот момент не была нужна с точки зрения спортивного блока».

О главном сожалении по итогам работы в «Спартаке»

«Не сумел достичь основной цели? Чемпионства? Чемпионство — разовая цель, я хотел построить стабильный и успешный «Спартак», который берёт чемпионства не эпизодически. Условно, сделать «Спартак» времён Романцева. «Спартак», который боятся и уважают на поле. Создать коллектив, где молодые уважают старших, а старшие, наоборот, поддерживают молодых. Где каждый умирает на поле друг за друга».