«Больше не буду целовать штанги. Даже в любительских матчах». Ребров рассказывает, как попрощался с карьерой в ретроматче

Друзья, привет! Вот и состоялся мой последний футбольный матч. Давайте быстренько поделюсь впечатлениями.

* * *

Я никогда не задумывался о прощальном матче. И совсем не хотелось полноценной игры, которая бы вертелась вокруг меня. Многие удивлялись: «Как так, ты же долго играл, столько людей из футбола знаешь, они бы все пришли».

Мне тяжело в таком участвовать. Я человек сентиментальный, слишком сильно сквозь себя такое пропускаю. Поэтому обрадовался, когда появилась возможность объединиться с ретроматчем. Правда, сначала сказал: «Хорошо, давайте там устроим прощальный матч, но только играть не буду».

На меня странно посмотрели: «Артем, в смысле? Идея — проводить вас с Ещенко, а ты не будешь играть? Нет, так не работает».

Меня что смущает в любительском футболе, медиалиге и матчах ветеранов. Хочется остаться в памяти людей вратарем — подтянутым, спортивным, способным прыгать и двигаться. А не смешить людей пузом.

Ничего не имею против тех, кто выходит с лишним весом, но это не мое. Если что-то делать, то делать качественно. И если ты играешь в футбол, то будь любезен, находись в форме. У меня такая установка.

К счастью, проблемы лишнего веса у меня нет, я 5 раз в неделю хожу в зал и держу себя в форме. К игре оставалось только чуть потренироваться — и можно выходить на поле.

Мяч до этого не трогал почти год — последний раз тренировался в октябре 2021-го. Договорился с двумя тренерами вратарей, они организовали мне занятие. Пришел, поработал и говорю: «Ребят, может, на годик подпишем меня, а?» Абаскаль еще сказал, что на игру обязательно придет, очень ему интересно на меня в воротах посмотреть.

Я опять шучу: «Если хорошо сыграю, если на ноль, то давай меня рассматривать в обойму». Он ответил: «Посмотрим, что ты там покажешь». Не знаю, видел ли Абаскаль мои сэйвы или вообще мои матчи. Надеюсь, ему в голову не придет их искать. Потому что найдет скорее всего не сэйвы, а голы в духе как с «Зенитом», когда сам себе закинул.

Я не раз писал, что к мячу прикасаться вообще не хочу и в ворота не тянет, но как потрогал мяч, понял, что это кайф. Руки все помнят, ноги все помнят. Свежесть в теле такая, будто и не заканчивал. Но это краткосрочное помешательство. Как бы все хорошо ни давалось, я понимал, что это уже что-то прошлое, что-то из другой жизни.

Если ты что-то заканчиваешь — футбольную карьеру, отношения с кем-то — то заканчивай раз и навсегда. И никаких послаблений.

Условный Филимонов — ему 48 лет. Он до сих пор не заканчивает, но он тренируется, играет где-то постоянно, всегда в тонусе. Это серьезный подход, только так можно оставаться и играть дальше.

Хлестов тоже — на одной ноге, но как же отрабатывал. Один раз встретил Кержакова очень жестко. Керж начал: «Мне в живот локтем попали, судья, ты чего». Мы ему говорим: «Керж, это тебе не ВАР, это настоящий футбол 90-х».

Ладно, вернемся назад. Когда ехал на прощальную игру, конечно, нахлынуло. Увидел себя на большой афише стадиона и подумал: «Как же все серьезно-то!» Надо выйти и сыграть, не подвести.

Кстати, если вспоминаю прошлое, никакие игровые моменты не всплывают. Всегда перед глазами возникает взаимодействие с болельщиками. Как, например, вместе с ними ликуешь и празднуешь гол. Или когда они твою фамилию скандируют. Это для меня более ценно, чем, скажем, отбитый пенальти от Халка.

Когда вышел на поле в матче легенд, сразу услышал, как скандируют мою фамилию. Невероятно кайфанул, мурашки побежали — будто переместился на три года назад, где я еще футболист. Даже желтая форма — как-то с ней себя и ассоциирую.

Привезти не боялся. Если боишься привезти, обязательно привезешь, это проходил еще сто лет назад.

Сэйв от Погребняка — это Джанлука Риомми скул, о которой рассказывал в самом первом посте. Сократил дистанцию, вовремя выбросил ноги, всем телом перегородил возможные направления удара. А дальше мяч в меня попал — все как в чемпионском сезоне, тогда часто удавалось так играть.

И традиционно победно покричал в сторону нашей трибуны. Мне кажется, это заряжает болельщиков энергетически. Мне всегда нравилось, как это делал Буффон, от него и перенял. Молодым вратарям тоже советовал — трибуны с тобой делятся энергией, ты тоже должен что-то отдавать. Это классно!

Когда прозвучал финальный свисток, было приятно. Ты выиграл, ты закончил. Оставалось чувство какой-то недосказанности, а тут все — как камень свалился. Пошел, поцеловал штанги — тоже в последний раз.

Да-да, мой ритуал со штангами тоже закончен — пусть он останется частью профессиональной карьеры, пусть уйдет со мной из игры. Если даже и выйду где-то с ветеранами и любителями, уже не буду их целовать.

Мне радостно, а не грустно. Грустить вообще некогда: у команды с утра тренировка, а у меня дела рутинные. Я не привык сидеть и вспоминать прошлое, я живу настоящим и сегодняшним днем.

Всем огромное спасибо, это была славная охота, но пора уже сосредоточиться на взрослых делах.

Напоследок хочу сказать, что обстановка на стадионе меня просто поразила. Я знал, что придет активная часть фанатов, но не думал, что в таком количестве.

С ними и без них — два разных мира. Как театр и футбол.

Фото: globallookpress.com/Stupnikov Alexander/spartak.com; spartak.com; twitter.com/fcsm_officialРИА Новости/Алексей Филиппов