«Руй спросил: «Что выберешь? Быть средним полузащитником или крутым защитником?» Монолог Ломовицкого о «Спартаке» и переходе в «Рубин»

Александр Ломовицкий был в «Спартаке» с 8 лет — прошел академию, дубль, «Спартак-2» в ФНЛ и в 20 дебютировал за основу при Массимо Каррере. Потом ездил в аренду в «Арсенал» и «Химки», а в начале этого сезона вернулся в родной клуб.

Руй пробовал Ломовицкого на разных позициях и даже переучивал в защитника, но в основном выпускал на замену. При нем Александр провел 21 матч во всех турнирах: 14 в РПЛ (4 в старте), 6 в Лиге Европе (0 в старте) и 1 квалификации ЛЧ с «Бенфикой» (в старте). Из результативных действий — ассист на Жиго с «Динамо», после которого счет стал 2:2.

В декабре Ломовицкого за 1,6 млн евро купил «Рубин», весну полузащитник начнет в Казани. В интервью Sports.ru он рассказал о самом важном разговоре с Руем Виторией, шутках Слуцкого при переговорах и общении с Адриано и Фернандо.

Слово — Александру.

«Рубин» хотел Ломовицкого еще год назад. Слуцкий после разговора с игроком обещал включить телевизор и танцевать ламбаду

— «Рубин» мной заинтересовался год назад, когда я был в аренде в «Арсенале». Тогда, конечно, мысли были только о «Спартаке» — очень хотел вернуться, о других клубах не думал.

Помню, как звонил Леонид Слуцкий. Было неожиданно. Познакомились, он сказал, что хотел бы вместе поработать, весь на позитиве был. Я ответил, что мне очень приятно, но на данный момент это невозможно, посмотрим, что будет дальше. И добавил: если что-то не получится в «Спартаке», то «Рубин» точно будет в приоритете.

Слуцкий посмеялся: «О, даже так, спасибо тебе. Сейчас самбу включу на телевизоре и буду танцевать».

Когда закончилась первая часть этого сезона, к разговору с «Рубином» вернулись. Еще раз лично пообщался с Леонидом Викторовичем и убедился, что надо переходить. «Рубин» — солидный клуб, Слуцкий — отличный тренер, а Казань — хороший город, как мне рассказывали.

Конечно, грусть накатывала. Для меня это серьезный шаг. Я в «Спартаке» с восьми лет — перед глазами проносилась вся карьера, с первого просмотра и до последних матчей. Конечно, я могу сейчас сказать, что хочу через три года или через пять лет вернуться назад, но зачем? Любой воспитанник мечтал бы играть в «Спартаке», это очевидно.

Но есть реальная жизнь, а в этой жизни я теперь в «Рубине». Мне еще очень многое нужно доказывать — в первую очередь, себе.

Руй переделывал Ломовицкого в защитника. Александр спрашивал советы у Кутепова и Джикии, смотрел видео игры Айртона

— Руй Витория на сборах пробовал меня защитником, а перед стартом чемпионата у нас состоялся разговор. Тренер сказал, что ему нравится, как я агрессивно вступаю в отбор, как борюсь, что неуступчив. И уточнил: «Как ты смотришь на то, чтобы играть в защите?» Я ответил: «Это «Спартак», если вы так видите на сегодняшний день, то никаких проблем». Он еще сказал такую фразу: «Что бы ты выбрал? Быть средним полузащитником или крутым защитником? Я вижу, что у тебя может получиться».

Я потом долго гонял эту фразу в голове и думал: «Почему нет?» Серьезный тренер, работал с классными футболистами, брал титулы в Европы. Пока не могу сказать, в какой именно роли меня видят в «Рубине», но если и Слуцкий начнет меня пробовать в защите, то сомнений не останется. Конкуренция меня не смущает, смысл ее бояться? Я готов.

В моей карьере были матчи в защите — в юношеской сборной и в Туле, когда мы играли в пять защитников. Так что непривычно не было, все в целом знакомо. Плюс интересно и полезно для моего развития. Я расспрашивал наших защитников про тонкости игры в обороне. Общался с Кутеповым, с Джикией — они дали советы, как корпус лучше ставить, через какое плечо в определенной ситуации разворачиваться. За Айртоном смотрел — как он играет и какие решения в обороне принимает.

Руй мне запомнился длинными установками. Все футболисты привыкли, что в день игры тренеры говорят коротко и быстро, а тут продолжалось минут тридцать. Иногда в день игры могло быть и две теории. Необычно.

Тренировки тоже были длинные — тренер много объяснял, мы оставались бить по воротам, отрабатывать стандарты. На сборах Руй давал много упражнений с мячами, а они оказались мощнее беговой работы. Даже по датчикам потом сверяли: один из тренеров по физподготовке сказал, что через такую работу Руя с мячами мы получали даже большую нагрузку, чем давал Тедеско на предыдущих сборах.

На предсезонных турнирах никто не делает акцент на результат — все там в разном состоянии, под разной нагрузкой, все решают разные задачи. Но мы были довольны тем, как играли на Кубке Париматч Премьер. Ты выигрываешь, забиваешь по четыре, обсуждаешь победы с партнерами, надеешься, что в сезоне все будет не хуже. Входили в чемпионат в приподнятом настроении.

К сожалению, начали не очень. Я играл в старте во втором матче с «Бенфикой». Слышал мнения, что мы там вышли в шесть защитников, но на самом деле нет. Да, у меня и у Бакаева было задание помогать обороне, но 5-м и 6-м защитниками мы точно не были. Просто так складывалась игра, нас поджимали, приходилось часто опускаться вниз.

Все сборы я играл в защите и понимал, что буду конкурировать с Айртоном. Но сезон вообще начал справа в полузащите, потому что Промес был травмирован. Так получилось, что игрового времени у меня было мало. Пять матчей в основе и выходы на замену по 3, 5, 10 минут. Я сейчас не жалуюсь и не высказываю недовольство решениями тренера — Руй мне многое дал, я ему благодарен. Просто очень важен игровой тонус, а когда играешь мало, его не будет. Без него в каких-то игровых моментах не хватает уверенности. И никакие тренировки не помогут.

Я же всю карьеру тренируюсь дополнительно, с 17 лет работаю с личным тренером. Еще когда играл в дубле «Спартака», мой бывший агент посоветовал человека. Я попробовал, это было как раз в чемпионский сезон-2016/17, когда и основа, и дубль взяли первое место. Забивал тогда тоже много (17 мячей, Ломовицкий стал вторым бомбардиром лиги после Ивана Игнатьева с 21 голом — Sports.ru), все вообще получалось, чувствовал себя с дополнительными тренировками лучше, чем когда-либо. Звал с собой других ребят из дубля — никто не хотел. А я хотел, мне было интересно. С тех пор так и осталось.

Мой личный тренер Джем — футбольный человек, играл в Германии в региональной лиге. Мы подстраиваемся под тренировки команды, условно — добавляем бассейн, растяжки, работу над спиной, иногда что-то силовое. С мячом тоже можем поработать, если попрошу.

Тренировок точно было достаточно, а вот игрового тонуса не хватало. С «Ростовом», например, вышел то ли на минуту, то ли на 30 секунд. Мы выбили мяч вперед, они вернули обратно и забили. Свистнули — конец. Я думаю: «Да уж, вышел».

С Виторией мы не обсуждали мое игровое время. Смысл? Я знал, что тренер следит за мной и моими тренировками. Перед той же «Бенфикой» он подошел и сказал: «Ты играешь в старте, потому что хорошо тренируешься и заслужил место в основе». Поэтому я просто делал все, что мог, а Руй уже решал сам. Да он меня и выпускал почти в каждом матче, пусть и ненадолго. Доверие у него было, игровое время он мне давал.

В матче с «Динамо» вышли с Мишей Игнатовым на замену, «Спартак» проигрывал 2:0. Забили один, потом сравняли — я отдал голевую на Жиго. Подал хорошо, но нет такого, чтобы мне прямо снился этот ассист. Джика и Зоба шутили, что это случайно получилось.

В 14 лет Ломовицкий пытался взять автограф у Месси, но Лео просто прошел мимо

В моей семье все болеют за «Спартак», поэтому ничего удивительного, что я тоже с детства красно-белый. Пил из спартаковских кружек, ходил с папой на матчи, даже на дерби с ЦСКА в «Лужниках» был. Помню, футболисты «Спартака» выходили из автобуса, а им болельщики говорили: «Бить научись!» А я был маленький, просто хотел взять автограф. В общем, запомнилось это общение в духе «Валера, иди сюда!»

Мы жили на Таганке, удобнее было добираться до «Автозаводской», поэтому начал заниматься футболом в «Москве». Поиграл там год, стал капитаном и пошел на отбор в академию «Спартака» на стадионе имени Нетто. Там были какие-то беговые упражнения, проверяли физику, координацию. Что там точно сделал, не помню, но меня приняли. Так и началась моя спартаковская история.

Папа меня возил на тренировки и на игры, а после неудачных матчей для меня самое страшное было садиться в машину. Потому что всю дорогу мы разбирали мои ошибки и больше ни о чем не говорили.

Одна из ярких историй времени в академии — как Лео Месси не дал мне автограф. Это был 2012 год, «Барселона» приезжала в Москву играть со «Спартаком» в Лиге чемпионов, мы подавали мячи. Вижу, Месси уходит с поля, он от меня метрах в пяти, я ему кричу, показываю, машу руками, прошу расписаться. А он просто идет мимо, хотя точно слышал и видел меня. Тогда жутко расстроился — очень хотел его автограф.

Но в целом быть частью такого матча — классно. Я был в шоке от того, как игроки двигаются, как бежит Жорди Альба, как Месси работает с мячом, как быстро принимает решения Иньеста. Еще поразило, как Месси просто стоял в центре поля всю игру, но два раза взорвался и оба раза забил.

Еще веселое из академии — турнир в Португалии. Рядом друг с другом много полей, не всегда можно было разобрать, на каком именно поле судья свистнул. Идет подача, я слышу свисток и думаю, что это наш судья его дал. Ловлю мяч руками, а нам ставят пенальти. Конечно, его забили, а тренер меня сразу заменил. Я поплакал минут пять, посидел на лавке, снова выпустили. В итоге я забил — сыграли 1:1.

Помню и матчи с топ-клубами, например, с «Арсеналом», с «Интером». В «Арсенале» были очень мощные темненькие, а за «Интер» бегали вообще какие-то гиганты. Мне 12 лет, только на ногах волосы начинают расти, а рядом со мной на две головы выше чувак с бородой. Думал: «Чем их кормят?»

Особенная история — первые тренировки в основе. Помню, мы только проснулись, прошло буквально десять минут, в комнату зашел администратор: «Так, ты, ты и ты идете тренироваться с основой. Хватит вам пятнадцать минут собраться?» Сердце забилось, неважно, холодно или не холодно, накинули что-то, побежали тренироваться.

Ломовицкий читал телеграм Заремы, а самое яркое в «Спартаке» — матч против «Лестера». Слышал все охи и ахи английских болельщиков

Было невероятно оказаться рядом с людьми вроде Адриано или Фернандо. Особенно меня удивлял Адри — тем, как завершал атаки. Он чувствовал моменты и хорошо понимал, где надо бить на силу, где на точность, где под опорную. Он просто не прощал вратарей, на тренировках они от него вообще ничего взять не могли. Вроде бы бьет щекой, но настолько хлестко и сильно, будто с подъема.

А Фернандо постоянно бил штрафные после тренировок. Они с Пантелеевым оставались и давай соревноваться, кто больше забьет. Ферно отлично знает русский, особенно матерные слова, очень любил подурачиться.

Когда он уехал в Китай, я ему писал в инстаграм, но он даже не прочитал. И вдруг он мне записал голосовое с акцентом своим смешным. Поздоровался, спросил, как дела, сказал, что скучает. И все это с огромным количеством мата. В общем, он очень позитивный, один из самых добродушных легионеров, которые при мне играли в «Спартаке».

Главное воспоминание из первых матчей в основе — Ещенко. Я его просто ненавидел! Мы потом с ним смеялись, я говорю: «Ещ, ты тогда пихал мне все 90 минут. Будто ты на плече моем сидишь и каждую секунду недоволен мной».

Но в «Спартаке» давление ощущаешь, конечно, не только от Ещенко. Во-первых, «Спартак» все обсуждают, а футболисты это читают. Телеграм Заремы тоже — честно скажу, заходил туда и видел все. Думаю, как и вся команда. После поражений в директе инстаграма больше сотни сообщений — старшие даже говорили молодым, чтобы ничего не читали.

Когда только начинаешь, конечно, реагируешь на это. Сейчас я уже по-другому все воспринимаю. В директ пишут всем игрокам — и в «Химках», и в «Арсенале». Когда случайно наступил на голову Марио Фернандесу, такое началось! Я даже не заметил, что наступил, а по телевизору казалось, что я жестко прошел по его голове и начал с судьей разговаривать. Мы с рефом еще что-то поулыбались, камера нас поймала, выглядело в итоге, что я смеюсь стою.

А это было вообще не так, но сообщений получил очень много — про семью и про все, очень запоминающиеся. И каждому же не объяснишь, что это не специально было, что случайно так получилось.

Когда забил ЦСКА за «Арсенал» и показал ромбик — это был, конечно, запланированный перфоманс. Перед матчем решил, что если забью, то так и отпраздную. Спартаковские фанаты оценили, респектов было много, а вот болельщики Тулы — не очень. Скажу только, что точно никого не хотел обидеть. Я же в первую очередь принес пользу «Арсеналу», мы тогда выиграли.

«Спартаку» хочется сказать только спасибо. Это клуб, где сбылась моя мечта стать футболистом. Получился классный путь — от академии до основы, такой есть не у каждого. Я уже говорил, что ностальгия немного накрывала, когда принимал решение уйти из «Спартака».

Сразу тогда всплыла академия — как маленьким шел на первые тренировки, как только все начиналось, сколько всего предстояло впереди. Прямо грустно становится, когда эти картинки из детства в голове возникают. Не ожидал, что будет столько позитивных комментариев под моим прощальным постом в инстаграме.

Дальше — дебют с «Оренбургом». Поприветствовали друг друга, расставились по позициям, ждем свисток. Я осмотрелся, думаю: «Ух, как же круто!»

И наконец — Лига Европы, была большая радость, что команда заняла первое место в группе. Это история! Много эмоций в раздевалке, все прыгали на столах и скамейках, даже сломали что-то.

Самый особенный матч — с «Лестером» в Англии. Ты вроде бы на поле, а по ощущениям — будто в зрительном зале. Потому что болельщики непривычно близко! И ты слышишь, как они охают, ахают, видишь все их эмоции.

Ты раньше смотрел все только по телевизору, а тут это по-настоящему. Атмосфера крутая, но в ней было сложно. Мы и так отбиваемся, а тут еще и трибуны давят. Но в любом случае я кайфовал — это незабываемо.

Как и все, что было в «Спартаке».

Фото: РИА Новости /Александр Ступников, Александр Вильф; пресс-служба ФК «Спартак»; пресс-служба ФК «Рубин»; личный архив