Вели Касумов: «Когда у Радченко родилась дочь, разбудили в 3 ночи. На базе «Спартака» отмечали до утра»

Вели Касумов — уникальный футболист. В России он провёл всего год, но за это время умудрился поиграть за «Спартак» и за «Динамо» и стать лучшим бомбардиром первого чемпионата России. В Испании Касумов со скромным «Бетисом» за два года вышел в Примеру и взял бронзу чемпионата. Клуб из Севильи тогда опередил не кого-нибудь, а «Барселону». При этом за родную сборную Азербайджана форвард за всю карьеру так ни разу и не забил.

Чтобы выяснить, как же так получилось, мы обратились к самому Касумову и услышали не только ответ, но и много чего интересного о «Спартаке», «Динамо» и его карьере в Испании.

— Несколько лет назад вы работали тренером «Нефтчи». Чем сейчас занимаетесь?
— После ухода из «Нефтчи» я год сидел без работы. Потом начал работать послом Лиги Европы, а затем и Евро. Сейчас также координирую центр в Баку, который развивает талантливых футболистов от 12 до 14 лет.

— Не хотите вернуться в профессиональный футбол?
— Конечно, эта работа скорее временная. Ещё хочется поделиться своим опытом со взрослыми футболистами. Но варианты, которые предлагают, не очень меня интересуют. Мне звонили даже из России, не из высшей лиги. Но хочется всё-таки работать с амбициозными клубами. Однако всё может быть, когда ситуация с коронавирусом пройдёт, может, и в России окажусь.

— На улицу выходите?
— Если надо выйти из дома, на специальный номер посылаем код: 1 — в аптеку, 2 — в магазин, 3 — на похороны и по другим похожим делам. Затем отвечает диспетчер, после чего можно выходить из дома. Например, на поездку за покупками даётся три часа.

— А кто это проверяет?
— Патрули. Их сейчас много в Баку. Они просят телефон и смотрят смс.

С молодёжной сборной СССР Касумов выиграл чемпионат Европы

— Вы родились в Гяндже, но на профессиональном уровне дебютировали на Украине. Как вас туда занесло?
— Честно говоря, случайно. Мой сосед учился в Харькове. Однажды приехал на каникулы и пригласил к себе. В Гяндже шансов заиграть за большой клуб не было, поэтому я решился на переезд. Там поступил в училище и через год уже играл во второй лиге за «Маяк». Потом меня заметили, пригласили в молодёжную сборную СССР, с которой позже я выиграл чемпионат Европы.

— А как оказались в «Металлисте»?
— Как только после чемпионата Европы я вернулся из Москвы в Харьков, меня сразу же забрали в «Металлист». Для меня тогда это был шок — всегда мечтал играть в высшей лиге. Тем более в то время состав у «Металлиста» был очень приличным: много возрастных ребят, которые делились своим опытом.

— Чему они вас научили?
— В «Металлисте» я по-спортивному стал мужиком, потому что тренировки проводились «до крови». Никто никого не жалел. Таких тренировок, как в «Металлисте» я потом нигде не видел. Когда я туда только пришёл, чуть с ума не сошёл. Двигаюсь с мячом, смотрю: мне подкаты летят в спину, ноги, голову. Хотел убежать оттуда. Но потом ничего, привык. Стал таким же по-спортивному агрессивным.

— Тут вас и заприметил «Нефтчи»?
— Да, я уже начал регулярно играть, попадал в стартовый состав. Тогда меня и пригласил «Нефтчи». Честно говоря, при всем моем уважении к флагману, хотелось на тот момент испытать свои силы в клубах с большим опытом: «Спартак», «Динамо» Киев или московское «Динамо». Но «Нефтчи» пошёл на всё, чтобы меня убедить, несколько раз приглашали меня, привозили даже отца и тогда я принял решение играть за «Нефтчи».

«Динамо» хотело хитростью заполучить Касумова. Форварда «Нефтчи» забрали из военной части

— Как вас приняли в Азербайджане?
— Это очень интересная история! Я приехал в «Нефтчи» ещё до начала чемпионата — к тому моменту уже поступил в военное училище в Харькове, был курсантом. В «Нефтчи» меня приняли, как полагается, и говорят: «Съездим на один день в Москву, дела решим, только возьми свою военную форму». Потом неожиданно меня направили в часть. Я там пробыл два дня — служил, как и все военные, тарелки мыл, снег чистил. Помню, те два дня длились, как два года. Потом меня всё-таки забрали. Едем в машине. Спрашивают: «А почему не интересуешься, куда едем? «В Баку, наверное, да?». — «Нет, ты уже игрок «Динамо» Москва!».

— Ничего себе. Как же так вышло?
— Оказывается, меня как военнослужащего перевели в Москву, и «Динамо» сразу же забрало. Клуб имел право в то время военных к себе призывать. Отвезли меня в Новогорск, а на следующий день мы уехали на сборы в Эшеры. Там я неплохо отыграл и почувствовал, что попадаю в состав. Когда вернулись в Москву, приехали представители «Нефтчи» и сразу же обратились к Малофееву. Он меня подозвал и спросил: «Хочешь уехать отсюда? Ты попадаешь в состав». Я не знал, что ответить. «Ну тогда иди занимайся, я договорюсь». Однако договориться не получилось — уже через день я вернулся в «Нефтчи».

— Вы ведь могли оказаться в России ещё в 1991 году. Почему не вышло?
— Да, тогда мне звонил Валерий Газзаев и приглашал к себе во владикавказский «Спартак». Мне, повторяюсь, хотелось бы играть в большом клубе, но «Нефтчи» меня не отпустил.

— Вы уже тогда были знакомы?
— Мы с ним познакомились, когда «Нефтчи» играл со «Спартаком». Я тогда два гола забил, и мы победили. После игры он подошёл, похвалил и спросил, хочу ли я уехать. Я тогда засмеялся, но ничего конкретного не сказал. В итоге он через месяц и перезвонил.

Тарханов сам переехал из Ташкента в «Спартак» и Касумова с Пятницким за собой позвал

— Как же вы всё-таки оказались в «Спартаке»?
— Сначала я ушёл из «Нефтчи», когда команда вылетела из Высшей лиги. Решил перебраться в «Пахтакор». Там как раз Александр Тарханов собирал хорошую команду. Мы около месяца тренировались и очень удачно выступали. Но после развала СССР оставаться в Ташкенте никто не захотел. Тарханов уехал в Москву, стал помощником Романцева в «Спартаке» и пригласил меня и Пятницкого. «Пахтакор» удерживать меня не стал, поэтому я уехал.

— Тяжело было адаптироваться в «Спартаке»?
— В «Спартаке» меня отлично приняли. Но, конечно, сначала было тяжело. Мне пришлось привыкнуть к спартаковским тренировкам: мои предыдущие команды не так работали. В «Спартаке» мы в основном оттачивали технику — играли в квадрат, отрабатывали передачи. Физической нагрузки было немного. В основном работа с мячом велась, разбор игры больше 15 минут не проходил. Было непривычно, но интересно.

— Каким вы запомнили Романцева? Внешне он кажется довольно строгим.
— Я бы не сказал, что Романцев строгий. Многие футболисты, как и я, жили на базе, и свободы у нас было достаточно. Нервничал он, только когда игроки допускали детские ошибки, технические помарки. Безалаберность не любил и за неё наказывал. Например, когда Олег Иванович говорил давать пасы щёчкой, а кто-то давал внешней стороной стопы, наказывал — выгонял с тренировок или заставлял дополнительно бегать.

— Раз вы жили на базе, наверняка истории из Тарасовки у вас тоже есть?
— Помню, однажды меня разбудили в три часа ночи. У Радченко родилась дочь, и футболисты закатили настоящий банкет на базе. В пять часов утра бегали напитки покупать, а сидели до самого завтрака. Я говорил тогда: «Как можно столько сидеть? Ведь тренировка завтра». К счастью, утром было разгрузочное занятие. Все на неё вышли — кто как смог.

— А Романцев как к несанкционированному застолью отнёсся?
— Он вроде бы не застал застолья. Точно не знаю.

— Почему вам не удалось заиграть в «Спартаке»?
— В первые четыре тура чемпионата меня не могли заявить, поскольку права на меня принадлежали «Нефтчи», а тот не хотел меня отпускать. Только Старостин смог договориться по трансферу. Если бы меня заявили с первого тура, и я сразу начал играть, то всё было бы по-другому. Я, скорее всего, играл бы в основе. Но Бесчастных начал забивать, поэтому я в состав попадал нечасто.

— Как перешли в «Динамо»?
— После первого круга чемпионата мне опять позвонил Газзаев и пригласил. Я поговорил с Романцевым. Он сказал: «Ты хороший футболист и сам понимаешь: команда хорошо играла, мне некого тобой заменить. Но я хочу, чтобы ты остался. Однако если будешь думать о другой команде, я тебя не смогу держать». В итоге Романцев нехотя меня отпустил.

Газзаев звал Касумова во Владикавказ, но воссоединились они только в «Динамо». У «своего» тренера форвард сразу стал лучшим бомбардиром

— Как устроились в «Динамо»?
— Я жил в Новогорске с Тимофеевым. Коллектив у нас в «Динамо» был очень хороший, дружный. Намного дружнее, чем «Спартаке». Возможно, из-за того что в «Динамо» было много приезжих. В «Динамо» я чувствовал себя намного спокойнее, да и коллектив вместе чаще собирался. В «Спартаке» же игроки держались группами. Там я тесно общался только с Рахимовым и Пятницким, а в «Динамо» — практически со всеми.

— Вы называли Газзаева «своим тренером». Почему?
— Он всегда хотел видеть меня в своих командах — ещё с Владикавказа. Плюс период нашей совместной работы был удачным. Мы друг друга понимали, а он меня всегда поддерживал. Он очень строгим был, на многих кричал, а на меня нет. Наверное, потому что у меня всё хорошо получалось.

— При вас он швырял сумки-мячи-стаканы в раздевалке?
— У него такой характер. Когда нервничает, начинает что-то бросать. Я бы сказал, что он психологически так готовит футболистов. Своими криками Газзаев мог поднять настрой команды. Когда он говорил сначала очень тихо, потом начинал орать, многие начинали серьёзнее относиться к делу.

— Чем отличались тренировки Газзаева?
— Мы очень-очень много бегали. Были как испанские быки. На каждом сборе мотали километры, я даже не знаю — сколько. На первом месте у него стояла физическая подготовка. Многим было тяжело, но я справлялся — был в хорошей форме.

— Как вам удалось забить 16 мячей и стать лучшим бомбардиром?
— Я пришёл в «Динамо» с большим желанием забивать. Голы были моей целью. И с первой игры всё пошло. Я чувствовал себя спокойно, плюс полузащита в «Динамо» очень сильная была: Кобелев, Деркач, Калитвинцев. Они умели раздавать передачи, а я — забивать. В итоге получил приз лучшему бомбардиру. Правда, там проблема сначала возникла. В группе выбывания Матвеев сыграл на две игры больше, забил больше меня и тоже стал лучшим бомбардиром. Но потом сказали, что те, «дополнительные», игры уже не считаются, и мне вручили стеклянную вазу как лучшему снайперу.

— За титул лучшего бомбардира в комплекте с бронзовой медалью клуб поощрил?
— Да, мне «Динамо», за что клубу спасибо большое, квартиру дало в Москве — в Митино. Мы с Тимофеевым соседями были. Ещё раздавали машины, «Вольво», по-моему. Но я автомобиль не получил — к тому времени уехал в Испанию.

— Какой была средняя зарплата в «Спартаке» и «Динамо»?
— Зарплаты были маленькие — жили на бонусы. Премиальные «Спартака» были намного больше, чем у «Динамо». В «Спартаке» за победу давали примерно 500 долларов, а в «Динамо» — 250. Однако зарплаты в клубах были одинаковые: 2−3 тысячи рублей, что ли. Мы больших денег, как современные футболисты, не получали.

Касумов и Кобелев показали испанцам, что такое «пить по-русски». Наутро те страдали от жуткого похмелья

— Как появился в вариант с заграницей?
— Мы с «Динамо» играли в Кубке УЕФА с «Торино». Ту игру, помню, показывали по «Евроспорту». Так вот, я забил, мы победили, и мне сразу куча предложений поступила: из Бельгии, Италии и Испании.

— Почему выбрали «Бетис»?
— «Бетис» пригласил сразу меня и Кобелева. Но, честно, сначала мы как-то несерьёзно к этому предложению отнеслись. Никто из нас не верил, что это реально. Однако потом президент «Бетиса» приехал в Москву, поговорил с нами, и мы поняли, что это серьёзно, и захотели переехать. Тогда команда была в первой лиге, но задача стояла выйти в Примеру. Мне это понравилось.

— Какие ещё варианты были?
— Я был польщён большим количеством предложений. Всех не припомню, но «Брюгге» и «Аталанта» точно предлагали перейти. Как-то в Италии мы сыграли с «Аталантой» в товарищеском матче — 3:3, все три мяча я забил. На следующий день мне президент клуба сказал, что хочет меня видеть в «Аталанте». Я согласился, но уточнил, что у меня уже был заключён контракт с «Бетисом». Он спрашивает: «А если мы решим вопрос?» Отвечаю: «Если решите, тогда, может, и перейду». Но, похоже, договориться ему не удалось.

— Не жалеете, что в «Бетис» перешли?
— Нет, в Испании я увидел то, чего раньше никогда не видел. Страна живёт футболом! Совсем не жалею, если бы ещё травм у меня не было, играл бы в Испании дольше.

— Как вы осваивались в Испании?
— Нам с Кобелевым квартиры в одном доме в Севилье дали, поэтому проблем с жильём не было. Первые пять месяцев мы пользовались услугами переводчика. Он нам помогал с людьми общаться, делать покупки. Потом без него тяжеловато было, языка-то я не знал. Мне тогда из «Динамо» позвонили и позвали обратно. Я подумал над предложением, но решил всё-таки остаться. Когда язык выучил, стало намного легче.

— Как вас приняли испанцы в команде?
— Очень хорошо. Мы не знали языка, но с нами всё равно разговаривали. Люди в Андалусии любят посмеяться, пошутить. Сначала нас всё время подкалывали. Говорили, что учили базовым испанским словам, а сами учили ругательствам. Очень шутливый там народ. Ещё меня шокировало их поведение перед игрой. У нас перед матчем у всех серьёзные лица, а если кто-то смеётся, ему сразу говорят: «Ты чего смеёшься, у нас игра». А у них всё проще. Кто-то смеётся и веселится, кто-то серьёзно готовится. Никто на это не обращает внимания. Однако на поле все серьёзными уже выходят. У нас не так, конечно. Также нельзя было не заметить, что в Испании постоянно хвалят футболистов и никогда не ругают за грубые ошибки.

— Общались с командой вне матчей и тренировок?
— Да, мы часто общались с командой. Один раз здорово посидели. Собрались у Кобелева с 4−5 футболистами и сели по-русски. Наутро испанцы жалуются: «Голова болит. Мы даже молоко пили — не помогает. Как вы пьёте так? Вы сумасшедшие». Короче, пить по-нашему им не понравилось (смеётся).

— А у вас, значит, голова не болела?
— Я бы не сказал, что мы пили настолько много, чтобы болела голова. Всё было в меру. Утром чувствовал себя хорошо. А так мы в основном в ресторанах собирались после игр в выходные дни — прятались от людей, в VIP-зонах сидели. Там невозможно было просто прийти в ресторан и спокойно посидеть — люди постоянно подходили, автографы просили.

— Вас часто в Испании узнавали на улицах?
— Там невозможно пройти незамеченным. Все тебя узнают. В других странах, конечно, такого нет, а в Испании все любят футбол — не только мужчины, но и дети, женщины. Не так просто было выйти погулять. А если проигрывали, вообще из дома старались не выходить — стыдно было. Потому что люди тебя узнают и скажут несколько «добрых» слов, не обидных, конечно, но тоже неприятно. А так обычно, когда меня замечали, хвалили, улыбались, некоторые танцевали.

После выхода в Примеру «Бетис» встречали на вокзале 20 тысяч фанатов. Футболисты опасались, что железнодорожный мост рухнет

— Что больше всего запомнилось в «Бетисе»?
— День, когда мы вышли в высшую лигу. В в Севилью возвращались на поезде с выезда, и на вокзале нас ждали около 20 тысяч человек. Там рядом был мост. Увидев нас, болельщики начали на нём прыгать и танцевать. Мы всерьёз боялись, что мост упадёт. Затем ехали по городу около трёх часов вместе с этой толпой. Кто-то из болельщиков смеялся, кто-то плакал от радости. Это сложно передать словами, это надо почувствовать. Ещё у них традиция есть интересная. Когда большое событие происходит, они собираются возле определённого фонтана в городе и начинают петь, танцевать — в общем, праздновать. Так было, когда мы вышли в высшую лигу и потом, когда заняли третье место.

— Как тому «Бетису» удалось с ходу взять бронзу Примеры?
— Скорее всего, из-за тренера — Лоренсо Серра Феррера. Он был богом «Бетиса» и его палочкой-выручалочкой. Феррер ведь ещё не раз возвращался в «Бетис». При нём клуб в 2006 году занимал четвёртое место. Когда он руководил «Бетисом», в игре команды была система. Он заставлял всех играть в быстрый футбол, ценил техничных футболистов. Мы следовали его указаниям, и у нас всё получалось.

— Почему же тогда решили уйти в «Альбасете»?
— Я травму получил: повредил мениск. Четыре раза резали, не могли найти источник боли. Поэтому долго не мог восстановиться, а когда вернулся в строй, в составе уже играли новые нападающие. Я в основу не попадал. Когда пришло предложение «Альбасете», подумал и решил уйти.

— В «Альбасете» вы ведь тоже получили травму?
— Получил — не то слово. Меня сломали. В игре с «Тенерифе» Йоканович (бывший полузащитник сборной Югославии. — Прим. «Чемпионата») влетел в мою ногу — у меня аж два пальца сломалось! На восстановление ушло 4−5 месяцев. Когда поправился, команда уже боролась за выживание. Расставаться со мной не планировали, но я уже не хотел в первой лиге играть и ушёл. Сначала в «Альбасете» у меня всё шло хорошо — за 7 туров 4 мяча забил, но после восстановления только пару раз на замену вышел. Травмы меня спустили вниз.

В Португалии Касумов стал лучшим бомбардиром «Витории» и забил победный гол Сергею Овчинникову

— Почему не вернулись в Россию? Например, Кобелев после травмы так и поступил.
— Я тоже об этом думал. Но не поедешь же сломанным, надо было восстановиться. А когда я восстановился, решил не возвращаться. Хотя был вариант: «Динамо» приглашало.

— Что было дальше?
— В высшей лиге я команду так и не нашёл. Поиграл немного за «Эсиху», а потом мне испанский менеджер предложил вариант с переездом в Португалию. В «Витории» я за сезон забил 10 мячей и стал лучшим бомбардиром команды. Мы тогда попали в десятку и впервые за несколько лет обыграли «Бенфику». В том матче я победный гол забил — в ворота Сергея Овчинникова.

— Почему же вскоре снова сменили клуб?
— Не повезло с руководством. Новый президент «Витории» не особо хотел видеть в команде иностранцев, поэтому меня и других легионеров убрали из клуба. Начал искать новый клуб и получил приглашение от «Имортала» из первой лиги. Сначала там всё было неплохо. Хорошая команда, испанский тренер. Но затем из-за финансовых проблем клуб начал сыпаться и спускаться вниз.

— Чем не повод вернуться в Россию?
— Я бы вернулся — конкретных предложений не поступало. Я всё ещё был в хорошей форме, мог поиграть, но далеко уезжать уже не было желания. Так и закончил карьеру. Бегал за ветеранов в Испании. Матчи проходили каждую неделю, так что скучать не приходилось. Со мной в одной команде в разное время играли Каниджа, Мостовой, Йерро, Альдана, знаменитые артисты. Нас часто приглашали в маленькие города, мы там шоу-программу устраивали.

Удивительный факт: за сборную Азербайджана знаменитый голеадор не забил ни одного гола

— Удивительный факт. Вы лучший бомбардир ЧР, играли в Испании, но за сборную Азербайджана провели только 14 матчей и не забили ни одного гола. Как же так?
— Когда я играл, сборная собиралась часто. Но меня не отпускали на товарищеские игры. Как правило, ездил только на официальные. Конечно, очень странно, что я ни одного мяча не забил. Даже не знаю, почему. Наверное, дело в том, что в сборной у меня было больше работы. Я чаще опускался вниз, пытался организовать игру, впереди проводил меньше времени и больше помогал в центре поля, потому что был опытнее многих

— В то время в Азербайджане были проблемы с финансированием?
— Не было денег на самом деле. Федерация на всём экономила. Я часто сам оплачивал перелёты. Но проблемы были не только у меня — у многих. Было время, когда нам платили премии всего по 100 долларов. Когда я играл в Испании, эти деньги уходили на авиабилеты и максимум кофе в аэропорту. Конечно, можно было понять федерацию. Но всё равно было обидно.

— Проблемы были только с финансированием?
— Нет, у меня были кое-какие стычки с бывшим президентом федерации. Однажды меня пригласили на игру с Лихтенштейном: в состав не поставили, мы проиграли. Я посчитал это несправедливым по отношению ко мне, хотел с президентом поговорить, а он не посчитал нужным со мной встречаться. Тогда я сказал тренеру: «Вы меня из Португалии вызываете, чтобы я сидел тут на скамейке? Тогда не вызывайте просто». Больше меня в сборную не приглашали.

— Никогда не хотели играть за сборную России?
— Честно, я хотел. Всегда в спорте стремился играть за лучших. Но я родился в Азербайджане, поэтому решил играть за родную сборную.

— Где учились на тренера?
— Категорию B в Португалии получил. Потом начал работать в Испании — с детьми, юношами, любителями. После вернулся в «Нефтчи» спортивным директором. А категорию Pro получил на Украине; в Азербайджане её тогда ещё не давали. Учился вместе с Шевченко.

— Предполагали, что он может стать тренером сборной?
— Во всяком случае такое желание у него было. Я предполагал, что Андрей сначала будет работать либо в киевском «Динамо», либо в сборной. Так и получилось. Во время обучения он показался мне немного строгим и высокомерным. Я думал, что ему будет тяжело работать: он был хорошим футболистом и хотел, чтоб все играли как он. Но это невозможно. Есть слабые, есть сильные игроки. На всех надо обращать внимание. А он часто кричал на слабых футболистов и говорил им: «Уходите отсюда». Впрочем, сейчас у него в сборной получается, и я рад за него.

Главная звезда азербайджанского футбола сегодня — воспитанник «Зенита» Шейдаев. Да и тот пока чаще разочаровывает, чем радует

— Сколько лет работали спортивным директором «Нефтчи»?
— Совсем недолго. Затем ушёл оттуда, работал помощником Берти Фогтса в сборной Азербайджана, тренировал молодёжную команду, был селекционером. Был момент, когда было много работы, но мне приятно работать, футбол — моя жизнь!

— Что значит много работы?
— Я бы так сказал: наш футбол очень сильно отличается от испанского. Проблема в том, что в Испании один-два раза повторишь, футболисты сразу схватывают. У нас надо больше повторять. При этом, когда много повторяешь, они становятся роботами, автоматически делают в точности то, что ты говоришь, а это тоже плохо — нет импровизации, поэтому тяжеловато. В этом плане мы отстаём.

— Как думаете почему?
— Во-первых, менталитет. Во-вторых, невнимательность. В-третьих, воспитание. Очень важна школа, образование. У нас много хороших футболистов из бедных семей. Они ходят только на тренировки, а школу прогуливают. Это очень плохо.

— Чем запомнился период работы с Берти Фогтсом?
— Фогтс поставил систему футбола в Азербайджане. Был бы местный тренер, он бы так не смог. А немец установил в сборной строгий режим, правильную диету. Футболисты доверяли ему, потому что большинство из них не сталкивалась раньше с таким режимом и диетой. Он запомнился строгостью. Если Фогтс говорил, что завтрак в 9 часов, то он был в 9. Берти жёстко наказывал тех, кто опаздывал.

— Почему решили возглавить молодёжку?
— Меня пригласили, и я не отказался. Получил тяжёлый возраст U19. Играть против европейских сборных с теми футболистами, которые здесь мало игровой практики получают, честно было непросто. С молодёжкой я ничего толком не добился, только опыта набрался. Очень тяжёлый всё-таки возраст. В таком возрасте хочется и погулять, и выпить, и покурить

— Много в Азербайджане талантливой молодёжи?
— Да, у нас есть талантливые ребята. Но проблема в том, что после 16 лет они не развиваются. Им негде играть. В молодёжном чемпионате играть очень просто, а до дубля или высшей лиги они не добираются. Второй лиги у нас нет, так что им просто негде развиваться.

— Как вы стали тренером «Нефтчи»?
— Сначала меня опять поставили спортивным директором. Потом руководство решило найти иностранного тренера. С некоторыми вели переговоры, но бюджет не позволял заключать контракт. Поэтому решили пока назначить меня тренером, но вскоре я ушёл.

— Почему?
— История внутренняя. Нефутбольные люди рядом со мной работали — думали не о футболе, а о деньгах. Потом ещё на меня свалили все проблемы клуба.

— Вы часто критикуете сборную Азербайджана. Действительно ли так всё плохо?
— Вся проблема в том, что у нас нет материала. У нас ни один футболист не играет за границей. Уровень чемпионата слабый, поэтому наши игроки сильно отличаются от тех, кто играет в Европе. Видно сразу: во время матчей не хватает спокойствия, нервы сдают. И критикую я с благими намерениями, хочется, чтобы наша сборная вышла на более высокий уровень.

— Кто сейчас главная звезда Азербайджана?
— Очень много надежд на Рамиля Шейдаева. Но ему тяжело в одиночку играть. Я его понимаю: чтобы нападающий забивал, его надо мячами снабжать. Самому тяжеловато что-то сделать. Шейдаев неплохой футболист, но пока не всё получается, как хотелось бы. В «Динамо» чуть-чуть поиграл, но не забил и оказался лишним.

— Вы говорили, что зря он в «Сабах» перешёл. Почему?
— Я думаю да, напрасно. «Сабах» — не его уровень. Многие говорят, что ему нужна игровая практика, но мне кажется он сейчас только вниз спускается.

— За это мнение вас раскритиковал «Сабах» и обвинил в непрофессионализме. Не обижаетесь?
— Для меня это пустяки. У каждого своё мнение. Клуб высказал своё мнение и посчитал, что я против него что-то имею, но это не так. Я не против клуба. Я просто против того, чтобы Шейдаев играл за «Сабах». Когда вниз спускаешься, подниматься потом тяжело. «Сабах» — просто не уровень Шейдаева. Не в обиду клубу и игроку.

— Как думаете, почему у Шейдаева не получилось в России?
— Спортивное невезение. Когда не забиваешь, ты не нужен. Надеюсь у него всё получится.