«Я сказал: не мучайте ни меня, ни себя». Джано — про уход из «Спартака» и звонок Федуну

Джано провёл в «Спартаке» больше 10 лет. За это время было всё: авансы, успехи, разочарования, травмы, доверие и недоверие тренеров, долгожданное чемпионство. Но ближе к концу прошлого года стало ясно: история его отношений со «Спартаком» подходит к концу. Так и вышло: футболист попрощался с командой и уехал в кипрский «Анортосис».

В первом интервью после ухода из «Спартака» Джано рассказывает:
— как слова Олега Кононова разошлись с делом;
— что помешало Джано раскрыться в «Спартаке»;
— какой партнёр нужен был ему в нынешнем «Спартаке»;
— что на прощанье сказал Джано Леонид Федун;
— что бы он изменил, если бы была возможность вернуться назад;
— почему он не захотел оставаться в России.

А ещё специально для «Чемпионата» Джано составил символическую сборную из футболистов, с которыми он играл.

Кононов, боль

— Вы были главным старожилом «Спартака». Когда поняли, что история близка к завершению?
— Ещё при Кононове. Когда он пришёл в «Спартак», мы поговорили. Он сказал мне, что я буду играть. Когда тренер такое говорит, ты ждёшь. Я продолжал тренироваться, верил, что вот-вот меня начнут ставить. Но время шло, а он по-прежнему не выпускал меня. При этом я был в форме, у меня ничего не болело. Тогда я начал понимать: надо что-то делать.

— Уходить из клуба, в котором провели полжизни, больно?
— Да, это нелегко. «Спартак» дал мне всё. Я прилетел сюда 15-летним парнишкой. Сейчас многие спрашивают: «Почему не уходил раньше?». А я не уходил потому, что до Кононова в «Спартаке» был Каррера, и это был лучший «Спартак», за который я играл. Мы стали чемпионами, я попадал в основу и конкурировал. Ни разу не было такого, чтобы я пять матчей подряд не выходил на поле. И даже три матча подряд. Но при Кононове я понял, что это уже не тот «Спартак». И что мне тут делать, если на меня не рассчитывают? Я решил, что надо уходить. Но для этого надо было дождаться предложений.

— Подождите, после Кононова пришёл Тедеско…
— Когда пришёл Тедеско, он поставил меня в опорную зону. Я всю жизнь играл «десятку» или левого хавбека, а меня резко ставят опорником. Проблем нет, могу и тут. Но тогда мне нужна рядом «собака» — как Канкава в сборной. Игрок, который бы выгрызал мячи в центре поля, а у меня была возможность начинать атаки. К сожалению, в нынешнем «Спартаке» такого футболиста не было. Я вышел пару раз на эту позицию и понял, что мне тяжело. Когда первая половина чемпионата подошла к концу, я сам пришёл к Томасу Цорну и сказал: «Я найду варианты, отпустите, пожалуйста. Не мучайте ни меня, ни себя. Мне уже 27, сидеть на лавке не хочется. Надо решать, что дальше».

— Аренды надоели? Поняли, что расставаться надо насовсем?
— Да. В третий раз уходить в аренду я не хотел. Было понимание: как бы я там ни сыграл, у меня, скорее всего, и дальше не будет шансов в «Спартаке».

— Почему такая уверенность?
— Потому что тут покупаются футболисты за 20 миллионов евро. Как бы они ни играли, какой бы футбол ни показывали, они всё равно должны проводить на поле минимум 10−12 матчей. Из-за этого страдают люди, которые давно в клубе. Это все знают, я в эту историю не раз попадал. Им дают шанс за шансом, говорят про адаптацию. Слышишь слова: «Ещё чуть-чуть, и он что-то покажет». И пока ты живёшь в этих ожиданиях, проходит весь чемпионат. Мне не хотелось сидеть на скамейке. Решил для себя: лучше потеряю в деньгах и начну всё с чистого листа.

— Вы не считаете себя слабее кого-то из этого состава?
— Это решать не мне. Но я всегда отдавал всего себя на поле. «Спартак» для меня остаётся «Спартаком». Я с 15 лет там, 10 лет носил форму клуба. Но мне было чуть обидно, когда Леонид Арнольдович сказал, что я не соответствую уровню команды. Я боролся за место на поле в лучшем «Спартаке» за всю историю, когда мы стали чемпионами и выиграли Суперкубок. А до этого я конкурировал в команде с Алексом и Веллитоном. Тот «Спартак» тоже претендовал на чемпионство. А нынешний идёт на 10-м месте, и я тут не играю, понимаете? Это должно означать, что я очень-очень плохой игрок. Но я так не считаю. Я не мог так сдать. Ну и, конечно, назову ещё один важный фактор, который повлиял на моё решение. Это новый лимит на легионеров, который вступит в силу со следующего сезона.

— К Тедеско у вас остались вопросы?
— Никаких вопросов или претензий. У него своё видение футбола. Когда я понял, что пора уходить, поговорил не только с Томасом, но и с ним, попросил отпустить. И сейчас могу сказать: хорошо, что так случилось. Теперь буду следить за «Спартаком» как болельщик, переживать за него. Смотрел, например, последний матч с «Локомотивом». У меня там много друзей, один из них вообще лучший — Джикия. Желаю удачи пацанам. Уверен, они исправят ситуацию в чемпионате.

— Осталось ощущение недосказанности в «Спартаке»?
— Конечно. Моя самая большая обида — травмы. Я очень много пропустил, это сильно помешало в карьере. Уверен: я мог уйти из «Спартака» за хорошие деньги в чемпионат из топ-5. Думаю, я спокойно мог там играть. Это моя самая большая боль. Причём у меня было мало незначительных повреждений — вроде надрывов мыщц. Если травма, то серьёзная. Два раза вылетал на пять месяцев с голеностопом. Восстанавливаешься, выходишь на поле — рвёшь «крест». Это уже в сумме полтора года. А ещё был мениск и несколько других повреждений.

Разговор с Федуном

— Что изменили бы, будь у вас возможность отмотать назад?
— Сейчас понимаю, что моей главной проблемой было отсутствие личного тренера в Москве. Я мог найти его раньше. Когда в раннем возрасте попал в «Спартак», даже не думал, что надо укреплять связки, мышцы. Если бы я мог сейчас вернуть время назад, то обязательно бы исправил эту ошибку и нанял бы такого специалиста.

— Вы видели со «Спартаком» разное…
— Не просто разное — я видел, наверное, больше всех, что происходило в этом клубе. Я был со «Спартаком» и в хорошие, и в плохие времена. На 10-м месте, конечно, я себя никогда не помню. Но и за чемпионство боролись, и вторыми были, и в пятёрку входили. Если вы ждёте от меня, что начну вспоминать плохое, сводить с кем-то счёты, — этого не будет. Я ушёл без обид, и у меня никаких претензий нет. Мы сели, спокойно поговорили. Уходить и говниться при этом — не по-человечески.

— Персональный рейтинг главных событий в «Спартаке»?
— Во-первых, дебют в Кубке России против «Краснодара» — в этом матче я забил гол. После этого и в чемпионате у меня пошло, стал забивать. Это были одни из самых счастливых дней в моей жизни. Понятно, в памяти навсегда останется долгожданное чемпионство. Что ещё? Я приобрёл много друзей, хороших знакомых. В Тарасовку я приходил как в родной дом. Первые пять лет я вообще жил на базе, только потом снял квартиру.

— Фанаты ещё вспоминают ваш гол «Базелю» в 2011 году. Он помог «Спартаку» выйти в 1/8 финала Лиги Европы.
— Для меня он тоже очень дорог. Когда последний раз общался с Федуном, он тоже поблагодарил меня за тот гол. Сказал, что до сих пор помнит его.

— Есть ещё несекретные подробности этого разговора?
— Когда я поговорил с Томасом, я сам набрал Леониду Арнольдовичу. Он мне сказал: «Да, из-за травм ты растерял форму, но я желаю тебе удачи. Набрать кондиции и выйти на высокий уровень». Мы хорошо поговорили.

— А вы что ему сказали?
— Спасибо за всё. Я старался душой и сердцем, но что получилось, то и получилось. За все 11 лет в Москве я ни разу не был замечен в ночном клубе или где-то ещё. Я не был тусовщиком. Показать уровень, который от меня все ждали, не позволили травмы и иногда недоверие тренеров. Аленичев мне доверял, но его быстро убрали. Пришёл Каррера, он тоже мне доверял. А с Кононовым было хуже всего. Мне казалось, что по игровой философии это мой тренер, а он меня зачехлил.

Почему Кипр

— Теперь мы будем следить за вами на Кипре. Кстати, почему поехали именно туда? Знаю, что вами, например, интересовался «Тамбов».
— Не скажу, что за за мной стояла очередь. Я давно не играл, были травмы, пропустил почти год. У меня была пару вариантов из Турции, пара — из России, из Израиля звонили, из Бельгии.

— Оставаться в России вы не захотели, потому что…
— …Потому что нужно было что-то менять. Вариант остаться в стране даже не рассматривали. Я в чемпионат России приехал в 15 лет, сейчас мне 27. Хотелось попробовать что-то новое. Я сразу сказал своему представителю: «Если я сейчас ухожу из «Спартака», то в России оставаться не хочу». Именно «Анортосис» выбрал потому, что тут мне будет проще адаптироваться. В команде четыре грузина, тренер тоже грузин, он меня знает. Мне со всем помогли, всё показали, рассказали. Для человека, который давно не играл, вопрос адаптации очень важен. Не нужно тратить лишнее время, чтобы осваиваться. Сейчас для меня на первом месте — игровая практика. Скоро будут важные матчи за сборную. И мне не хотелось бы их пропускать, потому что я не готов.

— В «Анортосисе» игровая практика вам гарантирована?
— Руководство клуба пошло мне навстречу. Мне дали понять, что я буду играть. Мне звонил лично главный тренер. Хотел бы поблагодарить его за это. Это важно для любого новичка. Ты понимаешь, что тебя хотят видеть в команде. Для меня это тоже многое значило. Плюс команда на первом месте, чемпионат хороший, погода отличная: это всё то, что мне нужно на данный момент.

— В первом же матче на Кипре на вас очень жёстко сфолили. Испугались?
— Я сыграл 30 минут, вышел осваиваться, набирать форму. И тут такой грубый подкат при счёте 3:0. Что-то похожее у меня было в матче против «Вильярреала» в Лиге Европы, там тоже была красная. Больше не помню, чтобы так откровенно сзади прыгали в ноги. Да, было больно, но это футбол. Там ушиб, ничего страшного. Три дня побеспокоило, но сейчас всё нормально.

— Что и кому вы сейчас хотите доказать?
— Прежде всего себе — что могу выйти на свой высокий уровень. Хочу стать чемпионом с «Анортосисом», отдать много передач, забить много голов. Показать себя до мая по максимуму, чтобы обо мне снова заговорили. Кипр, на самом деле, не самый лёгкий чемпионат. Скоро начнётся плей-офф, в котором будут играть только команды из топ-6. Отсюда много ребят уезжают в хорошие чемпионаты. Как только докажу всё себе, остальные сами всё поймут.