Евгений Ловчев: Последний матч года – за это и посадить могли…

Обозреватель «Советского спорта» Евгений Ловчев рассказывает, как в советские времена футболисты готовились к сезону.

ФУТБОЛЬНАЯ МЕККА КИСЛОВОДСК

1969-й год закончился, мой первый год в «Спартаке» – чемпионами стали. Никита Палыч Симонян говорит: «Поезжай отдыхать в Кисловодск». «А как я поеду?» «Мы тебе путевку сделаем». И еду я в самый лучший в те времена санаторий – «Орджоникидзе». И вдруг вижу, что там же в санаториях отдыхает Берадор Абдураимов из «Пахтакора», Володя Мунтян из Киева, Козлов Володя, Миша Гершкович… Киевляне жили в санатории Семашко – который к Украине относился, Абдураимов – в санатории «Узбекистан», по такому принципу… Эта была такая Мекка для футболистов во время отпуска.

А потом я понял, почему именно Кисловодск Симонян мне порекомендовал. Сейчас тренеры говорят: «Мы им расписали программу на отпуск, чтобы вышли не с нуля…». Хотя в инстаграме я вижу, как они загорают на пляжах и веселятся – выполняют «программу». А мы и без программ в Кисловодске были в тонусе. Днем собирались – играли в дыр-дыр. Утром – пробежка.

Выхожу в шесть утра в парк и по дороге – в гору, к Малому Седлу. Через два часа к завтраку возвращался. Помню, однажды бегу трусцой, рассвет и впереди кто-то во мгле идет. Догоняю, а это – Бесков. Идем вместе, о футболе разговариваем. Он потом меня в 1972-м в «Динамо» приглашал…

Однажды, добежал до этого Малого Седла, стою, вдруг Косыгин, председатель Совета Министров, появляется с охраной. Подходит ко всем: «Здравствуйте. Где работаете?» То да се. Общение с народом. Помню, кто-то: «Мы из Череповца, из металлургического комбината». Доходит до меня. «А вы?» «Я – футболист «Спартака». Он развернулся и пошел, не заинтересовал я его. Хотя вроде был болельщиком, у Косыгина дача была в Архангельском около базы ЦСКА, когда мы в сборной там тренировались, помню, он гулял мимо по берегу Москва-реки, подходил к сетке – стоял, смотрел…

«ЗА ЭТО И ПОСАДИТЬ МОГЛИ…»

Так о Кисловодске. Там 31 декабря у нас была традиция – играли на стадионе против местной команды второй лиги (раньше это был «Спартак», потом «Нарзан») – последний матч года. Народ собирался – ведь такие имена! А деньги за билеты шли на банкет. Хотя за это и посадить могли, никаких ведь налогов не платили. Помню, на этом матче познакомился с Борисом Кузнецовым, который в 1958-м в Англии Гарринчу держал. Он был левым защитником и все время, как мяч у него под левой – как даст по диагонали вперед, на правого нападающего! Я потом у него спросил, чего это он. «Жень, – говорит, – да пусть они там побегают, а я отдохну!»

Конечно, вечерами шли в ресторан, шашлыки делали, но никто не упивался. Поэтому, хоть и из разных команд (ЦСКА, «Спартак», «Динамо»…), но были друзьями – приятелями, уважали друг друга. Помню, Берадор пригласил всех в санаторий «Узбекистан» – плов есть. Я не смог (вместе с Никитой Палычем должен был выступать в санатории имени Двадцатого съезда партии, чемпионами же стали). Пошла моя жена Таня, рассказывает потом. «Сидит какой-то узбек, руками делает из плова такой приличного размера катышек и вдруг… как бросит мне в рот! Он у меня чуть обратно не пошел!» Оказывается, у узбеков это знак самого большого уважения – положить своими руками плов в рот гостю…