Войцех КОВАЛЕВСКИ: "НЕ МОГУ ПОНЯТЬ, ЧЕМ Я ОБИДЕЛ "СПАРТАК"

Огромное Войцеху спасибо. Что ему, уезжающему из Москвы, до репортеров? Квартира заперта, ключи сданы. Пожитки свалены в багажник. Но он не спешит покидать Сокольники. Дожидается нас, страдающих в пробке. Пьет кофе в крошечном ресторанчике вместе с приехавшим проститься Алексеем Зуевым, да товарищем, с которым будет добираться до Польши. Подменяя друг друга за рулем.

ДО СВИДАНИЯ, МОСКВА

- Договариваясь об интервью, вы сказали: "Чем скорее уеду из Москвы, тем лучше". Настроение ужасное?

- Проблема не в этом. Масса дел, и все надо решать быстро. Приехал за вещами.

- Вы провели в Москве два дня. С кем общались?

- С вами да Лешей Зуевым. Хотел встретиться с Максом Калиниченко, но он лечится в Германии. Поговорили только по телефону. Сейчас закончим с интервью - и в машину. Вещи уже в багажнике.

- "Хаммера"?

- Нет, поеду на другом автомобиле. "Хаммер" давно в Польше, сам его перегонял. Люблю водить машину. Несколько раз проделывал путь из Москвы до дома в одиночку за рулем.

- В Москву вернетесь не скоро?

- Хочу приехать на финал Лиги чемпионов. Посмотрим, получится ли.

- В "Спартаке" "спасибо" на прощание услышали?

- Мне даже шанса не дали что-то услышать. О том, что контракт со "Спартаком" не будет продлен, узнал 30 декабря. Когда все были в отпуске. Сейчас уезжаю, отпуск продолжается (наш разговор состоялся 13 января. - Прим. "СЭ"). Сидеть в Москве и чего-то ждать глупо - в Польше решается вопрос с моим трудоустройством.

- Все идет к тому, что продолжите карьеру в одном из польских клубов?

- Да, варианты с "Вислой" и "Короной" самые реальные. Ждать нет сил. Очень хочу играть. Возможно, подпишу контракт до лета. Дальше видно будет. В "Корону", к слову, приглашает Павел Янас.

- Бывший тренер сборной Польши, который перед чемпионатом мира-2006 отцепил от команды несколько знаменитых игроков вместе с вами - и провалил турнир?

- Он самый. В "Короне" Янас - спортивный директор. Три дня назад встречались, пили кофе.

- Не интересовались, почему он не взял вас на чемпионат мира?

- Незачем интересоваться. Уже ничего не вернешь.

ЗАКОН ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ

- Как вам сообщили, что со "Спартаком" контракт продлен не будет?

- Сначала позвонили из клуба, потом прислали факс. В тот же день прочитал об этом на клубном сайте.

- Рассчитывали на продление?

- Ни на что я не рассчитывал. Просто 4 декабря в Москве расспрашивал начальство о моей судьбе. Хотел узнать решение. Никакого ответа не получил, тянули до последнего. Я мог уже тогда начать тренироваться с какой-то командой, но вместо этого пришлось сидеть без дела. Потерял полмесяца.

- За прошедший сезон "Спартак" предлагал продлить контракт?

- Вы разве не слышали высказывания господина Шавло? Я всем говорил, что мой контракт заканчивается 31 декабря, а он уверял, что клуб может продлить его автоматически. Даже без моего согласия. "Нет, нет, Войцех ошибается..." Я прекрасно понимал, что нового контракта не будет. Все к этому шло. Не могу понять другое: зачем нужно было тянуть? И почему меня не отпустили летом? "Спартак" получил бы деньги, я давно играл бы. Но клуб выбрал вариант, при котором теряли все. Может, вы знаете, в чем логика "Спартака"?

- Не знаем. И у вас никакой версии?

- Спросите как-нибудь на Покровском бульваре.

- Что означала фраза Шавло, будто клуб может продлить контракт в одностороннем порядке?

- Был такой пункт: если "Спартак" желал продлить со мной контракт, он мог это сделать до 31 декабря. Но есть еще закон человеческий. Юридически клуб имел право мариновать меня до Нового года, и он это сделал. Вместо того чтобы дать время хотя бы на то, чтобы перевезти вещи.

- При этом руководители "Спартака" общались с вами так, словно вы их чем-то обидели?

- Вот и я не могу понять: чем я их обидел?!

- К тому же вы, в отличие от Аленичева, клуб через газеты не критиковали.

- Но "поблагодарили" меня так же, как Аленичева. Честное слово, не таким представлял свой уход из "Спартака". Думал, эта команда станет последней в карьере. Закончу играть в Москве.

- Дмитрий Булыкин еще недавно сложности в карьере объяснял своеобразно: "Все потому, что личная жизнь складывается замечательно. Бог компенсирует..."

- Понятия не имею, за что мне воздалось. Но точно знаю: все, что происходит, - к лучшему. Надо только сделать выводы и не зацикливаться на ситуации. Нельзя биться головой о стену в поисках ответа: "почему?"

- Главный для вас урок из этой истории?

- Никому об этом не расскажу.

- Помните, когда в ваших отношениях со "Спартаком" все пошло наперекосяк?

- Я такой человек: если что-то мешает в работе мне или команде, в себе держать не буду. Скажу вслух. Возможно, футболисту стоит вести себя иначе. Это тоже урок. В "Спартаке" игроки обсуждали проблемы между собой - а руководство делало вид, что ничего не происходит. Но это влияло на результат, отвлекало от футбола! Закончилось тем, что убрали того, кто рассказывал о проблемах. Но - не сами проблемы.

- Рассказывали вы?

- Как правило.

- Вместо капитана?

- У нас был капитан. Дима Аленичев.

- Его преемник - капитан только на поле?

- Преемником Аленичева был выбран Максим Калиниченко. Выбран ребятами.

- Но руководство решило, что капитаном должен быть Титов?

- Не знаю, кто это решил. Я знаю эффект внутри команды.

- Прежде вы сталкивались с такой ситуацией: команда выбирает одного капитана, а повязку получает другой человек?

- Никогда.

- Андрей Тихонов сказал: "Если бы не ходил к руководству просить за ребят, до сих пор играл бы в "Спартаке". Готовы повторить то же самое?

- Большой привет Тихонову. Эти слова и про меня.

РЯДОВЫЕ И ГЕНЕРАЛЫ

- Последний год - потерянный?

- А как вы думаете? Здоровый футболист не играет сезон. Он может выходить на поле, но не выходит. Польза в этом тоже есть: я прошел через большое испытание. И не сломался. Хоть некоторые люди, которые смотрели на мои мучения со стороны, поражались: как выдерживаю унижения?! Ведь были моменты, когда мне просто показывали, что Ковалевски - никто!

- Например?

- Команда разминается, я занимаюсь в общей группе. Потом начинается игровое упражнение, пара вратарей в работе, а Ковалевски бегает по кругу. И так продолжалось месяц, два... Я не понимал, что от меня хотят? И зачем я в этой Тарасовке?

- Может, проверяли возможности вашего организма? Сколько Ковалевски способен терпеть?

- Уверен, да. От меня ждали нервного срыва.

- Что помогло не сорваться?

- Друзья, семья. Болельщики. Люди, не имеющие отношения к команде. Напишите, пожалуйста, о них - может, нам уже не доведется встретиться. Музыкант Дима, с которым познакомился в клубе "Чердак". Юра Червяков, который раньше работал в "Спартаке". Юра Данилевский. Был, правда, момент, когда оказался на грани срыва. Не хватало капли. Я уже не мог отыскать для себя слова, чтобы успокоиться. Но потом сказал: "Войцех, тебя проверяют. Ждут, что сорвешься. Не надо давать этим людям шанс". И я сдержался.

- В противном случае вас выставили бы из команды, как Аленичева?

- Думал, что после высказываний Дмитрия в прессе руководство "Спартака" чему-то научилось. Любой урок - он должен быть для двух сторон. Только поэтому посчитал, что не стоит выносить в прессу проблемы нынешнего "Спартака". Для меня этот клуб важнее, чем собственная реклама. Конечно, мог отправиться в "Спорт-Экспресс", все рассказать - и недели две в футбольном мире обсуждали бы исключительно это. Но кто бы в результате выиграл? И я пошел прямо к руководству. Аленичев атаковал главного тренера, а я размышлял о проблемах команды в целом. Которые легко решались. Но по реакции начальства все стало понятно.

- С кем разговаривали?

- С Шавло. При всей команде.

- Когда поняли, что с Сергеем Дмитриевичем вступать в беседы не стоило?

- Тут же. Когда он начал заикаться. После того как в "Спартаке" не поддержали Аленичева, коллектив распался. Это была проверка, которую мы не прошли. С того дня каждый был сам по себе, никто никому не помогал. По этой причине и упустили золото в 2006-м. Хотя кто-то, допускаю, скажет: проиграли из-за ошибок Ковалевски. Ну и ладно, пусть все вешают на меня. Да, много говорилось о моих проколах. Но покажите вратаря, который не пропускает нелепых голов. Вопрос в том, кто и как хочет смотреть на эти ошибки.

- Как реагировал человек с капитанской повязкой, Егор Титов?

- Оставьте вы его в покое. Титов много сделал для "Спартака" как игрок, не будем о нем. Пусть другие оценивают.

- В какой момент потеряли к Шавло всякое уважение?

- Это было так давно, что сейчас и не вспомню... С гендиректором нет никакого смысла разговаривать, он ничего не решает. И никто не хотел с ним иметь дело.

- Зачем же вы на собрании затеяли беседу?

- А с кем я должен был говорить?

- К Федуну не пробиться?

- Нет.

- Даже не пытались?

- Он же сказал - "генерал не общается с рядовыми". Кстати, из истории знаю, что самые великие генералы стремились общаться со своими солдатами. Потому добивались огромных побед.

- В "Шахтере" "генерал" был совсем другим?

- Да. К Ринату Ахметову отношусь с колоссальным уважением. Видел, что он не ставит себя выше остальных по принципу финансового благосостояния. Говорит на равных и с футболистом, и партнером по бизнесу, и человеком, который убирает у него на стоянке.

- Федун утверждает, что встречается с командой дважды в год - до сезона и после. Так и есть?

- Чаще. Когда команда добивается успехов - почему бы не встретиться? В 2005-м Федун танцевал с нами в раздевалке. Почему не обнять Ковалевски, когда выиграли серебро и вышли в Лигу чемпионов? В такие минуты с "рядовыми" общаться приятно...

- Если бы сейчас к нам подсел Шавло, что бы ему сказали?

- "Вы не могли бы пересесть за другой столик?"

ВОСЕМЬ ШВОВ

- К Владимиру Федотову отношение у вас теплее?

- С чего вы взяли, что в моей душе живет злость на Федотова? Да, было недопонимание, Федотов в какой-то момент просто закрылся, но я его не осуждаю. Наверное, ему было трудно выслушивать мнения игроков. Понимал: все равно не сможет ни на что повлиять. А врать в глаза не хотел.

- Владимир Быстров нам рассказывал, что вы с главным тренером отлично ладили. Что не помешало вскоре тому же Федотову заявить: "Ковалевски слабый вратарь, мне не нужен..."

- Вопрос в одном: свое ли мнение высказывал Федотов? Или кого-то из начальников?

- Разговаривали с главным тренером, почему выпали из состава?

- В январе 2007-го, когда "Спартак" сидел на сборах в Турции, я спросил о чем-то Григорьича. Услышал в ответ: "Ты сам виноват, что "Спартак" ищет вратаря..." Вы поняли? "Спартак"! Он говорил не об ошибках, а о моих высказываниях. Как тренер, Федотов не высказывал мне претензий по поводу тех голов.

- Но как-то на пресс-конференции игру Ковалевски он прокомментировал жестко: "Посмотрите на табло".

- Это было после "Москвы". Именно тогда дошло, что поддержки тренера больше нет. Игрок всегда такое чувствует. Я готов принять любую критику, но говори со мной напрямую. Тренер - игрок. Если хочешь что-то сказать, подойди ко мне, - не надо действовать через прессу!

Вы ничего не знаете про тот матч. Я должен был уйти с поля минуте на двадцатой. Получил травму, но остался в воротах. Потом был матч в Раменском, и я уже не повторил ошибку. Попросил замену. Правда, там было все серьезнее - один глаз ничего не видел.

Не будь эпизода с "Москвой" и высказываний Федотова, я и с "Сатурном" доиграл бы до конца. Или до момента, пока не упал бы.

- Зачем?

- В такие секунды бьешься за тренера. Помню, в Донецке мы сражались за исторический первый титул "Шахтера". У меня рука была разорвана так, что после каждого матча накладывали заново восемь швов. Свитер был красным от крови. Вы снова можете спросить: зачем?

- Спрашиваем.

- Невио Скала попросил меня набраться мужества и доиграть три последних матча. Я остался, мы выиграли и получили чемпионство. Я играл за тренера! За человека!

- Однако проходит время - и о ваших подвигах никто не вспоминает. Что в "Шахтере", что в "Спартаке".

- C'est la vie.

"ГДЕ ТВОЙ ДРУГ?"

- Чем нынешняя ситуация отличается от той, что была в "Шахтере"?

- В Донецке все было иначе. Сначала лечил травму, затем долго восстанавливался. У Ахметова гигантские финансовые возможности - он просто купил нового голкипера. Получилось так: одновременно в "Шахтер" пришли новый главный тренер Шустер и новый вратарь Плетикоса. Я уже был на трансфере. Шустер на меня толком не успел посмотреть, вместе провели две тренировки. Потом Мариуш Левандовски рассказывал, что к нему подошел Шустер: "Где твой друг Войцех?" - "Уехал..."

- Вы говорили, что и в "Шахтере" с вами поступили не совсем красиво.

- Да. Все разрешилось только после личной беседы с Ахметовым. А то держали-держали, просили за меня деньги, потом президент объявил: на полгода в аренду отпустим бесплатно...

- Еще была загадочная история с номером на майке.

- Была. Смешно вспоминать. Когда перешел в "Шахтер", получил 16-й номер. Что вполне устраивало. Прежде основным голкипером в Донецке был Вирт, и у него на свитере была "единичка". Вскоре ее предложили мне, но я знал, что Вирт болеет. Чтобы парня не добивать окончательно, от его номера отказался. Это было бы неуважение.

Когда Вирта продали, номер освободился. Мы стали чемпионами. Я уговаривал в межсезонье руководителей сохранить на моей спине цифру "16" - и в отпуск уехал с уверенностью, что они все поняли. Но вернулся, получил новый комплект формы - и вместо "16" увидел "1".

А дальше те же люди очень быстро начали у меня первый номер отбирать для Плетикосы. Хорошо, что в "Спартаке" мне дали тридцатый - и никто на него не претендовал. Да я никому бы его не отдал.

- Года на спартаковской скамейке достаточно, чтобы начать сомневаться в себе?

- А я не сидел на скамейке.

- Хорошо, на трибуне.

- И там не всегда. Потерял ли уверенность - покажет время. Меня ничто не пугает. В Донецке я тоже ведь целый сезон не знал, что такое официальные игры. Так что опыт есть...

- В прошедшем году был хоть один день, который можете назвать счастливым?

- Сейчас пытаюсь что-то выделить и не могу. Разве что тот февральский денек, когда сыну исполнился год, я провел дома - и это было замечательно.

- По зарплате вопросов к "Спартаку" не возникало?

- Нет. Но никакая зарплата не стоит потраченных нервов. В "Спартаке" играл не из-за денег. Между прочим, в Москве условия у меня были хуже, чем в Донецке. Но думал лишь о том, что попал в легендарную команду. Которая была на изломе. Тогда, в 2003-м, в "Спартаке" все было поставлено с ног на голову.

- Каждый приезд в Тарасовку в прошедшем сезоне был для вас словно каторга?

- Я относился по-другому. Любая тренировка для меня складывалась из маленьких побед. Поймал мяч - победа. Пробежал круг - тоже. И я шажочек за шажочком пробивался сквозь густой лес. Старался не размышлять о завтрашнем дне. Как представлял, что надо ждать еще восемь месяцев, становилось жутко. Если бы думал о будущем постоянно, сошел бы с ума.

- На близких злость не срывали?

- Нет. Да и жена все понимала. Видела, в каком я состоянии. Три с половиной года я стабильно играл, был востребован на сто процентов. А потом движок попытались заглушить. Но это невозможно, он все равно будет работать, а энергию нужно на что-то направлять.

- По вашим же словам, матчи посещали редко. Почему?

- Я несколько раз сходил, и мне очень не понравились некоторые комментарии соседей по адресу команды. Впрочем, ко мне лично болельщики прекрасно относились, и я всегда буду это помнить... Мечтал увидеть забитые Лужники - и на матче с ЦСКА был побит рекорд посещаемости чемпионатов России. Я был счастлив.

ДОГАДАЙТЕСЬ САМИ

- За что уволили тренера вратарей Юрия Перескокова?

- Перескоков вывел меня на уровень "Спартака". Меня, Диму Хомича и Лешу Зуева классно готовил к играм. Мы, вратари, прогрессировали, в играх это было заметно. Работали дружно и уважали друг друга. Хотя поначалу было всякое.

- Когда вы чуть не подрались с Зуевым?

- До драки было далеко, но словами обменялись крепкими. А когда взяли Плетикосу, начальники подумали - Перескоков будет необъективен в оценке нового вратаря. Чего-то испугались. И убрали.

- Как работалось с его сменщиком Стауче?

- Толковый тренер, хороший человек. Занимается своим делом, никуда не лезет.

- Кроме "Локомотива" вас летом кто-то звал?

- Были звонки из Испании, но предлагали "вариант Матузалема". С разрывом контракта. Ответил, что такое - не для меня.

А с "Локомотивом" все выглядело странно. Встретился в Москве с Липатовым, и, как я понял, на следующей встрече вопрос будет решен. Мне сказали: "Скоро приезжает тренер, последнее слово за ним". День спустя читаю интервью Бышовца: "Я без Ковалевски не могу". После этого - тишина.

- Так кто заблокировал переход - Бышовец или Липатов?

- Не в курсе. Они пропали, и все. До этого выдернув меня с австрийского сбора в Москву.

- Вы не могли летом настоять на уходе из "Спартака"?

- Я настаивал - и меня отправили на трибуну. Черчесов был откровенен: "У нас есть первый номер - Плетикоса. Что скажешь?" - "Саламович, я не умею быть вторым номером. Буду работать на тренировках, но что я вам докажу? Всем известен мой потенциал. Поэтому хочу уйти". Ну и уходи, ответили мне. И перестали включать даже в запас.

- Сейчас вы - свободный агент?

- Правильно.

- Казалось бы, в российском чемпионате должны быть нарасхват. Но почему-то предложений нет.

- Не знаю, что происходит. Не буду же сам обзванивать клубы? Поступят предложения - агент сообщит. Но их нет.

- С Черчесовым попрощались?

- Пока нет. Сегодня позвоню, перед самым отъездом. Много говорить не буду: "Спасибо, до свидания, желаю удачи". "Спартак" был до Ковалевски - и будет после.

- Если бы Черчесов захотел вернуть вас в ворота - ему бы не дали это сделать?

- Не дали бы. Между прочим, при Федотове было такое. После поражения в Химках на матч с "Москвой" он планировал поставить меня. Но ему не позволили.

- Как надо вести себя в "Спартаке", чтобы там заиграть?

- Быть собой.

- Вы пытались - и судьба у вас довольно печальная.

- Ну и что? Ничего не потерял. Остался собой, и таким меня запомнят. Я не был тряпкой. Никогда не буду прогибаться и говорить про белое, что это - черное. Сохранил лицо. Пусть цена и высока.

- Черчесов сказал про Быстрова, доигравшего матч с тяжелой травмой: "С такими можно идти на войну". Из всех игроков, с которыми сталкивались вы, - с кем в первую очередь пошли бы на войну?

- С Зуевым. Он всегда меня поддерживал. С Калиной, Боярой, Быстровым, Баженовым, Торбинским, Моцартом, Дедурой, Йиранеком, Ковачем, Родригесом, Погатецем, Видичем...

- Вы всю основу "Спартака" перечислите!

- Кроме двух человек.

- Кого не назовете?

- Догадайтесь сами.

"ЗОЛОТЫЕ КАБАНЫ" ДОРОЖЕ "ХАММЕРА"

- Когда забрали вещи из Тарасовки?

- Еще в декабре. Команды там не было. Специально не подгадывал, так получилось. Собрался быстро, эмоций особых не испытывал. Наверное, внутри все давно перегорело. Но когда закрывались ворота базы, бросил взгляд в заднее зеркало машины. Подумал: "Закончился славный период в карьере. Бог даст, следующий будет не хуже. Жизнь продолжается".

- В Москве у вас была своя квартира?

- Служебная.

- А "хаммер", может, продать к черту, чтоб не напоминал о дурном?

- Нет, расстаться с ним не могу. И не потому, что это единственный "хаммер" в Сувалках. Машину полюбил сын, которому всего два года. Да и я к ней привык. О "Спартаке" всегда будет напоминать - хотя бы сиденьями с красно-белыми ромбиками. Но скажу откровенно: для меня гораздо важнее "Золотые кабаны", которые два года подряд получал от болельщиков как лучший игрок "Спартака". А "хаммер"... Я бы с легкостью променял его на человеческое отношение в клубе. Чтобы на прощание сказали "спасибо", на чашку кофе пригласили в офис. Но разве на Покровском бульваре это кого-то заботит? Я же простой солдат.

- После этого "хаммера" узнали, что такое зависть?

- Вот-вот. Когда ты наверху, вокруг сотни людей. Стоит опуститься - и всем им становишься неинтересен. Вроде не мальчик, всякое повидал, но не перестаю удивляться, сталкиваясь с завистью, подлостью и цинизмом. Я не умею так относиться к людям, при том, что других недостатков хватает.

- Очень любопытно - каких?

- Не в самой корректной форме доношу мысли до партнеров, захлестывают эмоции. Но это от желания выигрывать! На турнире Первого канала в 2006-м после поражения от "Шахтера", помню, метнул в раздевалке пластиковую бутылку в стену. Мы проиграли позорно - исключительно из-за того, что кое-кто из наших футболистов во время матча мозгами уже был дома. Меня это страшно разозлило. При Старкове о таких вещах можно было говорить открыто.

- И часто кидали бутылки в раздевалке?

- Больше - ни разу. Старался завести команду другими методами.

- Говорят, в "Спартаке" у вас случались стычки и с Видичем, и с Жедером...

- С Видой периодически рубились на поле. После чего у обоих появлялась мотивация и это шло на пользу команде. Мы прекрасно дополняли друг друга. Однажды на тренировке так столкнулись, что Старков за голову схватился. Думал, разом двоих потерял. Но мы с Видой встали, посмеялись и погнали дальше. Рядовой момент.

- А с Жедером что не поделили?

- В раздевалке в перерыве матча с "Интером" он неожиданно начал что-то кричать по-португальски. Повернулся к нему: "Сядь, остынь. После игры все обсудим". Но Жедер не унимался. Я направился к нему, пытаясь все-таки успокоить, и тут дверь открыл Федотов. Сразу решил, что я опять какие-то разборки устраиваю, стал мне "пихать". "Григорьич, вы не правы, - вскочил с места Быстров. - Вой ни в чем не виноват".

- Вы рассказывали, что во всех ваших командах были драки на тренировках. Самая масштабная?

- В "Гроклине". Началось все с игровых эпизодов. Борьба за мяч вдруг пошла настолько жестокая, что искры летели из глаз. С футболом это не имело ничего общего.

- А где был тренер?

- Демонстративно отвернулся. А драка вспыхнула уже в раздевалке, правда, без моего участия. Но в итоге, как и у нас с Видичем, пошло на пользу команде. Добавило куража.

В ЛЕС НА КВАДРОЦИКЛЕ

- С фанатами других клубов инциденты бывали?

- Никогда не слышал оскорблений. Наоборот, все говорили одно и то же: "Войцех, переходи в нашу команду". Извините, - отвечал, - я игрок "Спартака". Был лишь один неприятный случай. Два года назад в Лужниках после матча с "Торпедо" какой-то спартаковский болельщик во весь голос крыл меня матом. Делал все, чтобы вывести из себя, и своего добился. Я сорвался: "Тебя что, жена не любит? Иди лучше домой". Потом увидел, что сами фанаты его оттащили в сторону и едва не отлупили.

Вообще-то после любого матча шел на контакт с болельщиками. Даже если проиграли - не отталкивал их. Отвечал на вопросы, объяснял, что творится в "Спартаке". Это важно. Тогда мы станем ближе, и команда будет чувствовать поддержку.

- Какие подарки остались от фанатов?

- Ой, много! Перед Новым годом болельщики наградили медалью "За заслуги перед "Спартаком". Получал ее вместе с Юрием Гавриловым и Денисом Бояринцевым. Как-то после матча подошла одна девушка и протянула листок со стихами, посвященными мне. А другая, в Перми, вручила букет - у меня незадолго до этого был день рождения. Я растерялся от неожиданности. Раньше никогда девочки мне цветы не дарили. А я вынес ей из раздевалки вратарский свитер.

- Даже в Алма-Ате вас завалили сувенирами?

- Да. Вручили меховую шапку и плетку, чтобы погонять коней. В Казахстан прилетел со сборной Польши на отборочный матч чемпионата Европы. Приземлились в два часа ночи. Выходим из аэропорта - смотрю, народ толпится с красно-белыми флагами. Сначала подумал, что польские болельщики - цвета те же. Получше пригляделся - надо же, спартаковцы! И все орут: "Вой-цех! Вой-цех!" Игроки в шоке, да и я, признаться, тоже. Минут сорок добирался до автобуса, все ждали, пока раздам автографы и сфотографируюсь с каждым фанатом.

- На московских улицах подходят часто?

- Да. Благодарят, желают удачи. В октябре ехал на "хаммере" в Польшу. На трассе тормозит гаишник. Я документы не успел достать, как он воскликнул: "Войцех, ты что, уезжаешь из "Спартака"?" Пока нет, говорю. Всего-навсего в отпуск. "Успеха тебе", - сказал он на прощание. На этой трассе все гаишники мой "хаммер" знают. Нередко домой мотался на автомобиле.

- Знаменитый советский футболист Александр Заваров в конце 90-х перегонял через Польшу "мерседес". На него напали, отняли машину. Опасно ездить по польским дорогам?

- Сейчас - нет. А десять лет назад действительно было неспокойно. Куча банд на дороге промышляли грабежами. Проблемы были у многих польских футболистов. У кого-то угоняли машины, кого-то даже выбрасывали на ходу. Но - не меня.

- Ваши родители, кажется, работали в полиции?

- Да. Мама уже на пенсии. А отец умер пять лет назад.

- Себя в полицейской форме представляете?

- Нет. Но если бы не футбол, выбрал бы карьеру военного.

- Виктор Прокопенко говорил, что пару раз в год ему нужна тишина - и в одиночестве уезжал на джипе охотиться в глушь. Вы его понимаете?

- Еще бы! В прошлом году сам через это прошел. Если был в Сувалках, садился на квадроцикл, добирался до леса. Глушил мотор и сидел там час, полтора. Это помогало освободить голову от мрачных мыслей. А когда в Москве становилось тяжело и хотелось куда-нибудь сбежать, отправлялся в яхт-клуб. Катался по реке на яхте. Тоже способ развеяться.

- Что бы вы сейчас посоветовали Плетикосе? Не обольщаться похвалой, быть готовым ко всему?

- Зачем ему мои советы? У каждого своя дорога. Разве что удачи могу пожелать. Как и остальным ребятам. Это все-таки было счастье - играть в таком клубе и для таких болельщиков. Три с половиной года в "Спартаке" пролетели как миг. Было разное, но я по-доброму буду вспоминать Россию. Здесь нашел много друзей. И наверняка вернусь - только не знаю, когда и в каком качестве...