Ренат Атаулин: Зачем Бубнов обижает тех, с кем ел за одним столом?

Яркий человек – что в беседе, что в поступках. Еще в советские времена одевался так, что ни с кем не спутаешь. На этой почве наживал себе врагов и завистников. Но друзей у него в тысячу раз больше. Вагиз Хидиятуллин говорит про Атаулина: «Умеет дружить и дружит 25 часов в сутки».

«ЗА ДИНАМОВСКИЙ ФЛАГ ГОТОВ БЫЛ УМЕРЕТЬ»

– Вы поиграли за все московские команды, кроме ЦСКА. Сами себя кем считаете?

– В каждой команде оставил частичку души. Если так можно выразиться, я – общефутбольный человек. С «Динамо» связано очень многое. Благодарен этому обществу и людям – там я достиг первых успехов и за динамовский флаг был готов умереть.

– Школа «Динамо» – чем объяснялся выбор?

– Родители переехали на «Бауманскую», в классе оказался парень, который уже занимался в «Динамо». На второй день после маленькой драчки мы с ним подружились. «Поедешь со мной?» – «Поехали». Это был Вова Шалин, он потом и играл, и дубль тренировал.

– В каширском «Динамо», надо понимать, вы службу проходили?

– Кашира была неофициальным фарм-клубом «Динамо», туда уезжали те, кто не попадал в дубль. Плюс да, там делали армию. Меня привезли в часть, отвели в роту. В каптерке дали форму, автомат, я прочитал присягу. «Солдат, ты принят».

По-серьезному попал в армию, когда в Вологде проиграли 1:2. У нас хозяин команды был человек импульсивный, начал всех крыть. Я вспылил: «А ты сам-то кто?». На следующий день повезли в часть.

Пока ехали, попросил завезти в аптеку. Накупил бинтов, перевязал колени, легенду придумал – больные мениски. Привезли, никто не знает, что со мной делать. «Иди погуляй». Гулял неделю, пока разбирались. Потом говорят: «Надо постричься». А я не знал, что в части своя парикмахерская. Сам ножницы взял, подстригся... Видок был потрясающий! Костюм «Адидас», самодельная прическа, перевязанные колени...

Июнь 1984. Москва. «Лужники». Финал Кубка СССР-1984. В дополнительное время «Динамо» вырвало победу у «Зенита» 2-0. Ренат Атаулин - крайний слева в нижнем ряду

Стою дневальным в роте. Думаю: «Совсем забыли про меня в Кашире, не собираются забирать». Даже грустить начал. Видимо, Аллах услышал мои молитвы, кто-то из «дедов» подошел: «Ну что, молодой, давай прощаться, тебя в штаб зовут». – «Зачем?» – «Приехали за тобой». Я от радости из сапог как Майкл Джордан выскочил!

В часть прихожу, там начальник команды: «Ну что, понял, кому и как надо отвечать?» – «Понял». Больше с руководством не спорил. Не прогибался, но и лишнего не говорил.

«ВЫХОДЯ НА ПОЛЕ, БЛАГОДАРИЛ АЛЛАХА»

– За «Динамо» вы дебютировали в 18 лет.

– 1984 год, Донецк, выиграли 1:0, я этот день на всю жизнь запомнил. В 1983‑м меня из Каширы забрали – начал тренироваться с дублем. Прошел все сборы с Адамасом Соломоновичем Голодцом.

– Знаменитая аллея Голодца в Пицунде?

– «Аллея смерти», да.

– Говорят, многие динамовцы там здоровье оставили.

– Многие. Но у меня об Адамасе Соломоновиче только хорошие воспоминания. Большой психолог и человек. Такую сумасшедшую базу нам закладывал! Тяжело было, но мы иногда назло ему делали – когда мимо пробегали, специально погромче смеялись.

Я ему очень благодарен. Он меня подготовил и по бойцовским качествам, и по физическим. Видно было, что молодой еще, не мастер, но в борьбе никому не уступал!

– Предматчевые приметы были?

– С левой ноги на поле выходил. Шел в определенное место и благодарил Аллаха за то, что он дал мне здоровье и возможность играть.

– «Динамо»-1984 – сплошь  громкие имена. Газзаев, Бородюк, Новиков... Не тушевались?

– Абсолютно нет. Я всех динамовцев знал: когда маленький был, в воскресенье на стадионе целый день проводил – смотрел все матчи, от детских команд до старших. Плюс мне с Валеркой Матюниным повезло. Мы с ним в одном номере жили, и он, как старший товарищ, по жизненным моментам подсказывал.

– В финальном матче Кубка СССР-1984 вы отыграли все 120 минут.

– В том году мы в чемпионате боролись за выживание. Хотя играли вроде неплохо. Но что-то не получалось – то сами не забьем, то нам забьют... А на кубковые матчи собирались. Саша Новиков перед игрой говорил: «Мы их всех переколем, Кубок будет наш!». Помню, к нему в номер заходишь, он: «Сейчас кое-что покажу». Берет и шипы распиливает, чтобы скользко не было. «Молодые, кому надо?».

Перед финалом нас в медцентре собрали, подкачали немножко глюкозкой. Это не допинг.

Финал... Полные трибуны «Лужников», играем с будущим чемпионом – тогда «Зенит» был на подъеме. Мы – на контратаках. Впереди Валера Газзаев и Саня Бородюк, а я из середины выскакивал. Тогда и Газзаев сумасшедший гол забил, и Бородюк.

– Премиальные хорошие получили?

– Где-то 500–600 рублей. Хотя машина в то время стоила тысяч пять. Внеочередные звания присвоили. Но я никогда ничего не подписывал – так и остался рядовым. Мастера спорта дали. А мне еще и приз как самому молодому обладателю Кубка СССР.

– Главным тренером «Динамо» был Александр Севидов. Чем запомнился?

– Поверил в меня, я ему очень благодарен. В то время в «Динамо» были люди и посильней.

Севидов был продвинутым тренером, смотрел вперед. И у него были настолько доверительные отношения с футболистами! Можете себе представить, чтобы действующий игрок попросил у главного тренера 150 рублей до зарплаты? А у меня это было! Подошел: «Сан Саныч, проблема, деньги нужны». – «Ренат, сколько? Завтра принесу».

Другая история. Раньше в день игры были зарядки. А я не могу с утра бегать, организм такой, люблю поспать. А тут выгоняют в половине девятого на улицу – в дождь, в солнце, в жару... Я бежал круг с закрытыми глазами, на другой стороне поля останавливался, прислонялся к штанге и спал. Раз так сделал, другой, на третий слышу – топот. Валера Газзаев бежит: «Молодой, спишь?!» – «Георгич, я так не могу». Поговорили, разобрались.

Перед следующей игрой Севидов подзывает: «Ренат, как себя чувствуешь?». А он оберегал молодых, когда начинался диктат со стороны старших, мог их немного остудить. Говорит: «Я знаю, ты на зарядке спишь». Думаю: «Сейчас отругает...». А он: «Ты скажи, как тебе лучше?» – «Сан Саныч, мне лучше спать до обеда». – «Хорошо». И, представляете, перед следующей игрой меня не будят! Проспал часов до одиннадцати. Потом так и готовился. Никто в команде так не делал, только я.

– 52 матча за «Динамо» и всего один гол. Маловато для центрального полузащитника.

– Незабивной был. Отобрать, отдать, обыграть один в один – это да. А как выходил на ударную позицию, слишком сильно хотел забить. Это мешало. Моментов-то было море. Я легенький был, обыгрывал за счет замаха, выскакивал. Но не везло.

«БУДЕМ СВИНЕЙ ВЫРАЩИВАТЬ...»

 

Конец 1980 -х. Начало эпохи «Локомотива» Юрия Семина. Ренат Атаулин - в центре нижнего ряда

– Переход из «Динамо» в «Спартак» – небанальный трансфер.

– Аллах дает мне эти вещи. Если я берусь за дело, делаю его добросовестно. Видимо, Константину Ивановичу чем-то приглянулся. Плюс в «Динамо» появился «легендарный» тренер Малофеев.

– Не сработались?

– Своеобразная личность. Мы были два антипода. Сначала я ему вроде бы понравился. Но когда начали работать, сразу почувствовал – недолюбливает. Придирался, что красиво одет. А мне всегда нравилось стильно выглядеть. На награждение «Спартака»-1985 пришел – волосы длинные, галстук, итальянский пиджак, широкие брюки, серые мокасины, плащ хороший...

С Малофеевым до смешного доходило: «Почему ешь ножом и вилкой?». В динамовской столовой по его распоряжению убрали все приборы и выдали алюминиевые ложки. Самодур!

– Конфликтовали в открытую?

– В том-то и проблема, что он ничего не делал своими руками. А  я был неглупый мальчик: «Если не играю за основу, дайте выйти за дубль». Нет, ты нужен команде! Кого только ко мне не подсылал – то доктора, то кинооператора, то массажиста. У всех был один и тот же текст: «Рина, ты в порядке, завтра – в основе». Готовлюсь к игре, объявляют состав – я в запасе. Один раз, второй, третий... Когда Малофеев подослал ко мне кинооператора Вову Бондаренко, и тот маленький, лысенький, начал: «Рина, он мне сказал, что ты в порядке, завтра будешь играть», – мне башню снесло. Я так орал: «Я сейчас и тебя, и его!».

И увольнялся из «Динамо» интересно.

– Расскажите.

– Идет последнее собрание. Отчисляют одного селекционера, Саню Молодцова и меня. Я спокоен. Знаю, что Бесков приглашает. После собрания спрашиваю: «Где этот Менотти?». Беру листок, пишу заявление: «Подписывайте». – «Не буду, мне ехать надо». – «Или подписывайте, или никуда не поедете». Подписал. Выхожу на улицу, достаю «Ротманс». А я молодым курил только фирменные сигареты, покупал по трешке в «Интуристе».

Стою – спокойняк, 20 лет, обладатель Кубка... Малофеев выскакивает, я отворачиваюсь. Он: «Скажи честно, чем будешь заниматься?» – «С футболом заканчиваю, купил участок земли за городом, сейчас там совхоз, будем свиней выращивать». – «Да хватит обманывать. У меня к тебе одна просьба – только в «Спартак» не переходи». – «Конечно, Эдуард Васильевич, о чем разговор. Заклятый враг!»

Вечером звонит селекционер «Спартака» Покровский, называет адрес. Подъезжаю, поднимаемся к Бескову. Валерия Николаевна нам кофеечек сделала. Выпили, поболтали. Константин Иванович: «Пойдешь ко мне?» – «К вам – всегда!». Так я оказался в «Спартаке».

– Воспоминания о Бескове.

– Про таких говорят: человечище. Потрясающий специалист, педагог. Все объяснял – как поступить в той или иной ситуации, как обороняться, кому пас отдать. Я начал по-другому футбол понимать!

– Многие считают его сложным человеком.

– Сложный. Диктатор. Но у меня с ним всегда были хорошие отношения.

«БУБНОВ – ЭТО ДИАГНОЗ»

Август 1986 года. Москва, «Лужники». «Спартак» - «Днепр» - 1-1. Полузащитник Ренат Атаулин выходит из окружения соперников.

– Ваш партнер по «Спартаку» Александр Бубнов написал скандальную книгу о команде...

– Ой, я вас прошу! Не понимаю, зачем он это делает? Писать такие вещи про Дасая, про своих друзей, с кем ты играл, завоевывал медали, с кем ел за одним столом... Для меня это элементарная распущенность. Последнее время смотрю на него и удивляюсь, как можно себе такие вещи позволять?

– Бубнов пишет: «Я всегда мог дать в лоб».

– Кому?

– Например, Позднякову.

– Да ладно! Возьмите интервью у Бориса – это мой близкий товарищ. Бубнов их с Морозовым боялся. Он же попытался их чему-то учить. Так они его вдвоем, насколько знаю, побили – и он все понял.

– Цитата: «Захожу за Поздняковым в его комнату, закрываю дверь на ключ и говорю: «Ну чего ты выступал? Запомни раз и навсегда: еще раз вякнешь – будут проблемы со здоровьем».

– Так и написано? Тогда это диагноз. Я вам могу сказать прямо – врет! В такой ситуации нельзя молчать, а то люди подумают, что все это правда. Он же всех обижает. Такое впечатление, что один Бубнов за «Спартак» играл... Вы ему меньше верьте. Он бредит.

– У вас с ним какие отношения были?

– Нормальные. Это сейчас у него постоянно какой-то пиар, скандалы... Я не понимаю – зачем так извращать факты, зачем врать?

– Про культ личности Дасаева – тоже вранье?

– Риныч был величайший вратарь. И человек хороший, порядочный. Его просто все уважали как капитана. Сашка утрирует: не было культа, мы все были равны. Понятно, вратарь сборной, великий – это нормально. Но Дос никогда этим не кичился. Это все Сашкины бредни, он врет, что Дасаев спаивал команду.

– А про проституток?

– Да пошел он! Не хочу больше об этом говорить.

«СТРЕСС БЫЛ ТАКОЙ, ЧТО ВОЛОСЫ КЛОКАМИ ВЫПАДАЛИ»

– Почему вы за «Спартак» всего 15 матчей сыграли?

– Травма. На предсезонке один защитник, не помню фамилии, воткнулся – я  метра на два подлетел! Упал на левое колено, долго лечился. А Константин Иванович был против операций. Всегда говорил: «У меня это было! Приходишь домой, мочишь бинт, делаешь компресс. И на следующий день – здоров!». Из-за этой «схемы» я месяц потерял – потом на свой страх и риск поехал в ЦИТО, мне сделали пять уколов, привели в порядок.

– «Спартак» в том чемпионате после первого круга занимал последнее место... 

– Да, всего 10 очков набрали. Лететь в Ереван, я там должен был впервые за дубль сыграть. Но ночью накануне вылета попал в страшную аварию... Погиб товарищ, он меня спас. Я обычно сижу на переднем сиденье, рядом с водителем, но в тот вечер товарищ предложил: «Садись назад, тебе завтра уезжать». Девушка была за рулем, уснула. Машина такси выехала на красный свет, прямо нам в переднее сиденье. Я очнулся – ничего не могу понять, башка болит, врачи. Из салона вытащили – сразу в Склиф. Проверили – легкое сотрясение. Но стресс был такой, что волосы клоками выпадали. В пять утра знакомый звонит: «Серега умер...».

Приезжаю с дублем в Ереван, все болит, Николай Петрович встречает: «Тебе сегодня тренироваться не нужно. Знаю, что у тебя случилось, держись». Отыграл за дубль два тайма, выиграли. Надо уезжать, но мне говорят: «Ты в запасе, остаешься». Может, Константин Иванович таким образом хотел меня поддержать? Играем на «Раздане», остается минут двадцать до конца, Хидиятуллин получает травму. Бесков: «Давай выходи!». Отыграл вроде ничего и с этого момента начинал матчи в основе.

– Технико-тактические действия в «Спартаке» Новиков считал.

– Да, Федор Сергеевич. Я как-то был очевидцем, один бывший игрок «Спартака» задал вопрос Бубнову: «Как ты считаешь ТТД? При Бескове так не считалось!». Саша задергался: «Ты понимаешь…». Он по-своему считает, не по-бесковски.

– Ваши ТТД.

– Один раз так сыграл – сделал 164 действия при минимальном коэффициенте брака. У Марадоны было 160...

– Новиков – глаза и уши Бескова?

– Да, Федор Сергеевич был своеобразный. Иногда получается – человек хороший, а специалист никудышный. Иногда, наоборот: специалист хороший – человек так себе. Про специалиста Новикова могу сказать – потрясающий! Ставлю его рядом с Адамасом Соломоновичем. Ночью разбуди – расскажет хоть про Дасаева, хоть про Пупкина из дубля. «Федор Сергеевич, можете со мной полчаса поработать?» Всегда выйдет и поможет.

– Доносил Бескову?

– Понятное дело. Но ты будь умнее, не попадайся. С другой стороны, куда ему деваться, если тренер спрашивает? Может, кого-то прикрывал, кого-то нет. Кого не любил – сдавал.

«МНЕ БЫ, ДУРАКУ, СМОЛЧАТЬ...»

Юрий Гаврилов и Ренат Атаулин

– Кто был техничнее – Черенков или Гаврилов?

– Нельзя сравнивать. Игроки разного амплуа, техника разная... Юрка был больше нацелен на передачи.

– Тот же Бубнов пишет, что Гаврилов очень любил пиво, называл его «жидкий хлеб».

– На старой базе «Локомотива» Юрка свои «Жигули» всегда ближе к столовой ставил. После тренировки подходил: «Пойдем на пять минут». Идем, он открывает ящик, раз – по бутылочке. Выпили, умылись, пошли обедать.

– Знаменитые бесковские разборы помните?

– Я раз попал – сидели четыре с лишним часа! Я чуть не обалдел. За это время разобрали всего 12 минут. Показывают розыгрыш мяча в центре поля, Бесков: «Стоп! Надо было вот этому отдать, тогда бы он отдал туда, и был бы гол».

– Бубнов утверждает – «Спартак» время от времени сдавал матчи.

– Вы попробуйте при Бескове сдать!

– Спросим по-другому. У вас в карьере были моменты, когда понимали, что матч, может быть, – договорной?

– С товарищем как-то встречались, играли вместе. Он мне: «Помнишь такой-то матч? А такой?» – «Да ладно! Ну, черти!»

– Вы даже представить не могли?

– Просто выходил и играл. Привык: если какие-то действия в команде происходят, они должны быть или всем известны, или никому.

– Почему ушли из «Спартака»?

– Куда-то приехали играть, разминаемся в «квадрате», чувствую – мышцу дернул. Подхожу к доктору, а тут как раз Бесков: «Чего там?» – «Дернул». – «Да ладно, хватит обманывать». – «Не могу, болит». – «Иди отсюда». Я ушел и с тех пор – охлаждение в отношениях.  Когда было последнее собрание, мне бы, дураку, смолчать. Константин Иванович никогда никого на собраниях не отчислял. Сидим, он начал: «Есть такие люди, которые не красят…». Чувствую, про меня. Прошло собрание, Хидя: «Не подходи к нему!». Я говорю: «Нет, выясню». Подхожу: «Константин Иванович, я так понял, мне из команды уходить?». У него планка падает, губа вытягивается в струну: «Да!». Только в этот момент я понял, что натворил.. Николай Петрович обещал помочь, но не получилось.

ПРОФЕССИОНАЛИЩЕ ГОРЛУКОВИЧ

– После «Спартака» и «Динамо» «Локомотив» и первая лига, как небо и земля?

– Конечно, статус ниже, но руководство клуба, Иван Леонтьевич Паристый, начальник МЖД, все делали. И команда собралась отличная. Юрий Павлович Семин начинал тренировать. Годы в «Локомотиве» были потрясающими – по обстановке, атмосфере, результатам. Первая лига? Я на эту тему не задумывался, знал, что нужно выходить и решить задачу. Добились своего, поднялись выше. Для этого нас и собирали.

– Зарабатывали больше, чем в «Динамо» и «Спартаке»?

– Конечно! В «Динамо» у меня премиальные выходили 32–34 рубля. Вычитали за то, что холостой, бездетный... Ребята, у кого были выслуга лет, звания, – получали рублей 80. Я такие деньги стал только в «Спартаке» зарабатывать. А в «Локомотиве» за победу получал уже 130 рублей.

– Семин всегда был таким эмоциональным?

– Да. Я о нем много теплых могу сказать. И как о человеке, и как о тренере. Он реально сильный психолог, всегда умел настраивать команду. Хотя у нас были сложности в отношениях...

– Поподробнее.

– Он все в глаза говорит – и я в глаза. Однажды форму снял в перерыве и ушел. Бутсы швырнул. Вспомнил, что мои, вернулся, забрал (смеется). Потом нормально поговорили, я извинился. Он нормальный мужик. И я такой же – могу вспылить. Но нужно давать людям право на ошибку.

– В «Локомотиве» вы познакомились с Горлуковичем. Известная история, как он первый раз приехал к Семину из Белоруссии.

– Да, рано утром, с авоськой. «Доброе утро! Я – Сергей Горлукович, футболист минского «Динамо». Мечтаю играть в вашей команде».

– Гаврилов и Горлукович, судя по разговорам,  в плане дисциплины далеко не ангелы.

– Это к Саше Бубнову! Это он пишет, что люди в наше время не в футбол играли, а только пили с утра до вечера. Пили когда можно – в выходной или после игры. Едем из Киева после матча. Садимся в поезд, кто-то бутылочку винца купит, кто-то пивка. Тихонько посидели, легли спать.

– Горлукович – человек уникального здоровья?

– Случай расскажу. Мы откуда-то добирались, немного гульнули. А с утра на тренировку. Вдруг смотрим – министр Конарев приезжает. «Ребята, собрание». Мы кому-то проиграли, кажется. Министр говорит: «Как же так, ребята, где же ваш профессионализм? У вас только один нормальный в команде». – «Кто?» – «Представляете, еду мимо леса, смотрю – бежит, на нем две куртки болоньевые, пот градом. За два часа до тренировки – кросс! Профессионалище!» Мы такие раз – на Горлуковича. Который вместе со всеми чуть-чуть нарушил... Сергунька – потрясающий! До сих пор дружим, созваниваемся.

«В КАЗАХСТАНЕ ТОЛЬКО Я «ВЫЖИЛ»

– Переход в «Торпедо»...

– Ошибка. Не моя была команда. Окончательно это понял после того, как Козьмич меня в каком-то матче на 15‑й минуте поменял. Я готовился, вроде играл нормально... В итоге даже с поля не ушел, сидел в десяти метрах от ворот на тартане. Все понять не мог – почему?

– Иванов – импульсивный тренер.

– У каждого тренера свои заморочки и принципы, рычажки управления командой. Может, Валентину Козьмичу выгодным казалось, что в команде какие-то противодействия между людьми и он это контролирует. Но человек был потрясающий! Кстати, я после «Локомотива» мог в «Спартак» вернуться – немного не дождался. Мне сказали: «Подожди пару дней». А Козьмич за мной три года бегал. Ну не он лично – его люди. А я их все время кидал – наобещаю и не приезжаю. А потом чего-то передернуло – взял и поехал. 

– «Мунайши» Казахстан – что за история?

– Хорошая команда! Вице-чемпион страны, финалист Кубка. Да, играли, считай, на песке. И верблюды по городу ходили. Но если ты правильно на это настроишься, все будет нормально. Я ехал заработать денежек, спокойно поиграть. Там были Ванька Яремчук, Валерка Глушаков, Васька Каратаев. Но «выжил» я один. И все деньги только я получил.

– Как удалось?

– Разочек приехал из Москвы и объяснил, в чем «политика партии». Прошло две недели, мне позвонили, приехал в казахстанское посольство, со мной рассчитались.

– Завершили карьеру в 1997 году в «Сатурне». Могли еще поиграть?

– Думаю, что нет. Мотивации не было. К тому же у меня в тот год отец умер. На этом фоне решил закончить. Кайфа уже не было, молодежь подрастала... А с ветеранами у нас не все тренеры умеют работать.

ПИВЗАВОД